Когда от хлябей и болот

И от гнилых торфяников

Тлетворный дух в ночи идет

В молочных обликах паров,

И ищет в избы он пути,

Где человек и желт, и худ,

Где сытых вовсе не найти,

Где вечно впроголодь живут, —

Спешите мимо поскорей,

Идите дальше стороной

И прячьте маленьких детей:

Цинга гуляет над землей!

«Ах, мама! Глянь-ка из окна…

Там кто-то есть, наверно есть!

Вон голова его видна,

Он ищет щелку, чтоб пролезть!

Какой он белый и слепой!..

Он шарит пальцами в стене…

Он копошится за стеной…

Ах, не пускай его ко мне!..»

Дитя горит… И сух язык…

Нет больше силы кликнуть мать…

Безмолвный гость к нему приник,

Припал! дает собой дышать!

Как будто ластится к нему,

Гнетет дитя, раскрыл всего,

И, выдыхая гниль и тьму,

Себя он греет об него…

Так, говорят, их много мрет

В лачугах, маленьких детей, —

Там, где живут среди болот,

У корелы и лопарей!