– Что случилось, Тенгиз?

– Ничего, Кямал-джан, – негромко, но неожиданно спокойно и уверенно ответил наш клиент. – Ещё хочу.

– Ты один?

– Нет, с мусорами, – для такого момента сыронизировал Тенгиз максимально убедительно.

– А, это хорошо, – оценили шутку за дверью. – Ну, тогда добро пожаловать.

Дверь открылась. Алиев с силой отшвырнул Тенгиза в мою сторону, ворвался в квартиру, сходу врезал барыге стволом по голове, и громко произнёс: «Милиция, всем на пол, руки за голову!» Барыга рухнул лицом вниз. Из квартиры не донеслось ни звука. Мы зашли следом, я запер входную дверь, за шиворот отволок вновь оцепеневшего Тенгиза в ванную, и приковал там наручниками, чтоб не мешался под ногами. Барыга молча лежал в коридоре лицом вниз, сцепив руки на затылке. Алиев передвигался по комнатам со стволом в руках, и осматривал жилище.

– Порядок, лейтенант, – удовлетворенно сказал он, выходя в коридор, и показывая большой пакет граммов в пятьдесят. – В одной комнате женщины, героин фасуют. Сидят тихо, не дёрнутся. Напуганы очень. Там килограмм, не меньше, прямо по полу рассыпан, чуть ли не на газете. Так что сроков на всех хватит. Вон телефон в углу, звони в отдел, вызывай.

Я сделал пару шагов в сторону аппарата. С пола послышалось ненавязчивое покашливание. Алиев подавил довольную улыбку, присел рядом с барыгой, на всякий случай тщательно обыскал его на предмет оружия, велел подняться, и развернул у него перед лицом ксиву. Барыга оказался азербайджанцем лет сорока пяти, вполне приличной внешности, чисто выбритым и в опрятной домашней одежде. И встреть я его на улице, никогда не заподозрил бы в торговле наркотиками.

– Ну, что, Кямал, приехали? – будничным тоном, безо всяких эмоций спросил у него Алиев.

– Давай спокойно поговорим, началник, – тоже спокойно, почти без акцента произнес Кямал. Видимо, матерый барыга чувствовал ситуацию очень хорошо, хоть и вряд ли мог заподозрить, что на самом деле никакие мы не менты. – Пойдём в тот комната, и там вдвоём поговорим, без всех людей.

– Ну, пойдём… поговорим. Только без шуток, – Алиев пошевелил пистолетом. Барыга приоткрыл дверь, за которой сидели женщины, и произнес какую-то длинную фразу на азербайджанском языке. Я внимательно посмотрел на остававшееся бесстрастным лицо Алиева, и успокоился окончательно. Они ушли беседовать. За дверью ванной раздался протяжный, тяжёлый вздох.

Примерно через полчаса они вышли. Барыга очень довольный увивался вокруг Алиева и приглашал ещё зайти. Алиев снисходительно, чуть брезгливо улыбался уголками рта. Мы забрали из ванной Тенгиза, сковали ему руки за спиной, и вывели за дверь. Барыга с фальшивым сочувствием с ним попрощался. За время, проведённое взаперти, Тенгиз сдулся ещё сильнее, на него было неприятно смотреть. Его трясло, на лбу выступила испарина, а в глазах стоял страх. Может его просто кумарило. Он же, в конце концов, к Кямалу не за книжками приезжал. На улице я вытащил у него из кармана ключи, сел за руль, Алиев с Тенгизом разместились на заднем сиденье, и мы двинулись в сторону метро.

– Начальник, куда вы меня везёте? Ты же обещал отпустить!

– Да не ссы, – Алиев отстегнул наручники, убрал их куда-то за пазуху. – Кому ты нужен, ёпт. Опер сказал, опер сделал, – усмехнулся он. – Ром, останови машину на минутку… На вот тебе, за хорошее поведение, – он швырнул наркоману пакет с героином, который прихватил у барыги. – Может, раньше сдохнешь. А теперь вышел на хуй из машины. Быстро, я сказал.

– Начальник, – упавшим голосом выдавил Тенгиз. – Это не моя машина, начальник. Меня за неё на ремни порежут.

– Не ссы, говорю. Нам на хачовских помойках ездить западло. Сейчас выходишь, и ждёшь ровно пять минут, не меньше. Потом ловишь такси, и едешь до Царицынской. Там на стоянке у рынка найдёшь машину. Ключи и документы будут под сиденьем. Всё, пшёл! – Алиев вытолкнул его на улицу, и хлопнул дверью. – Жми, Ром.

Мы сидели в каком-то кафе, пили коньяк и пересчитывали выручку. Вышло по полторы тысячи долларов на брата – огромная сумма. Передо мной сидел прежний Алиев. От образа наглого мента ничего не осталось.

– Ну что, лейтенант, – иронизировал он. – Представляешь, сколько ты теперь сможешь накупить поясов для похудения? Отдельную квартиру придётся снимать, в качестве склада. Какие планы-то?

– Наверное, куплю какой-нибудь вузовский диплом, и пристроюсь на работу. Надоело мотаться, как говно в проруби. А сам-то чего дальше делать думаешь? Не просто так же тебя на сегодняшнюю аферу сорвало.

– Разумеется, – Алиев сделал глоток, пожевал яблочную дольку. – Открою агентство недвижимости.

– Ни фига себе масштаб, – изумился я. – А ты чего, риэлтор? У тебя образование? Опыт? Клиентура?

– Рома, ну что ты, как маленький. Опыт у меня такой же, как у тебя. Бесценный. Клиентов разводить. А на что именно – давно пофигу.

– А почему тогда именно агентство недвижимости? Это ж геморроя сколько, а насколько я тебя знаю, ты особенной усидчивостью сроду не отличался.

– Да какой там геморрой-то, – поморщился Женя. – Вот ты, например, когда в последний раз новую хату снимал?

– Давненько уже. Я в своей четвертый год уже живу. А через агентов – вообще никогда не снимал. А что?

– В общем, недавно меня в одном таком агентстве кинули. Ну, не совсем кинули, а просто те условия, что были прописаны в договоре, немного отличались от тех, что мне озвучили. Мне сказали, что интересующая меня хата есть в наличии, я занёс агентам денег, а хозяйка… не пришла.

– В смысле? Как не пришла?

– В прямом. Я прождал час у подъезда, а потом мне в агентстве сказали, что она перестала типа снимать трубку. Но по договору они теперь обязаны ежедневно в течение трех недель присылать мне все подходящие варианты, которые у них появятся. Несколько раз в день.

– А в чём прикол-то?

– Прикол в том, что деньги я уже заплатил. Понимаешь? Немного, долларов тридцать, кажется, но сам факт. Теперь смотри: я снимаю офис, даю объявы в газету, ко мне приходят клиенты, плюс я ежедневно получаю от агентства информацию о сдающихся хатах. Каковая информация стоит мне всего тридцать долларов в месяц. А клиенты в свою очередь платят мне за неё уже совсем другие деньги. Плохо, что ли?

– Неплохо, спору нет. Но что-то мне это не кажется убедительным. То, что ты описал, выглядит както слишком уж просто.

– Ха! Можно подумать, мы с тобой сегодня теорему Ферма доказывали. Вчера вон ты меня вообще на смех поднял. А теперь сидишь с деньгами на кармане. Всё гениальное просто, Рома. Всё гениальное просто.

– Неплохо, – я задумался. – А давай вместе займёмся? Может, пригожусь.

– Нет, – категорически отрезал Алиев. – Больше никаких партнеров. С меня Саши Хохла более чем хватило. Ничего личного, Образцов, но я сам по себе.

Алиев допил коньяки подозвал официанта, мы вышли на улицу, пожали друг другу руки, и разъехались в разные стороны.

С тех пор прошло уже семь лет. Изменилась наша жизнь, и мы вместе с ней.

В общем Алиев довольно интеллигентен, к тому же ещё и откровенный до наивности романтик. И назвать его профессиональным, идейным жуликом не поворачивается язык. Просто жизнь по нему прошлась довольно жёстко. Его азербайджанец-отец умер рано, и он рос шпаной на улицах городка, расположенного в Туркменистане, в каких-то глушайших дебрях Каракумов, на отшибе цивилизации. Образования получить не смог, и даже отсидел за какую-то ерунду по молодости пару лет в тюрьме. А пока он сидел, его русская мать сменила азиатскую глухомань на родную, Нижегородскую. После освобождения он приехал к матери, и даже устроился на работу, но скоро в силу принципиальности ему пришлось оттуда уезжать – он испортил отношения с одним из самых значимых людей в районе, с каким-то местечковым пупком, и стал в городишке чуть ли не изгоем. Алиев уехал в Москву, и абсолютно с нуля начал новую жизнь. Разумеется, это было очень непросто. Ему пришлось пройти все круги ада, которые в негостеприимной столице ожидают всех без исключения нищих искателей счастья. Начинал Алиев с самого низа, снимая у какой-то старухи матрац в углу однокомнатной хрущёвки, и методично, шаг за шагом, поднимался вверх. Путь этот был весьма нелёгок. Алиевские прожекты часто заканчивались полными провалами, раз за разом снова отбрасывая его в полную нищету. Его грабили менты, подставляли партнёры, давили конкуренты, сжигали офис бандиты. А однажды, сразу после дефолта самый близкий его товарищ Саша Хохол, которому он доверял как себе, сбежал на Украину, предварительно опустошив сейф с их общими деньгами. После чего Алиев зарёкся брать партнёров, даже из числа друзей.