В этот вечер мы просто сидели в кафе, не отрываясь смотрели друг на друга, и разговаривали. Я тонул в её глубоких глазах, и, не подавая вида, тихо сходил с ума. Да, она оказалась такой же, как я себе и представлял. И даже лучше. В миллион раз. Нет, в два миллиона раз. Она была красива просто невероятно. Все в кафе смотрели только на неё. Мы сидели до рассвета, но мне казалось, что прошло не более получаса. Потом она довезла меня до дома, мы распрощались, как приятели – махнули друг другу ладошкой, я поднялся в квартиру, включил компьютер, и зашёл проверить почту. В которой и обнаружил письмо:

«Знаешь, ведь я впервые приехала к тебе 1 апреля – День дураков. Символично – сегодня я чувствую себя полной дурой. Будь добр, забудь всё, что я говорила раньше, с тобой всё равно каждый раз, как в первый.

Знаешь, я по-разному уезжала от тебя за эти полгода: счастливая, в слезах, злая, обиженная, с твёрдым обещанием себе самой – „ноги моей больше здесь не будет“, но чаще – озадаченная и – уж извини – радостная.

Знаешь, зимой, когда мы познакомились, я считала, что я для тебя так, игрушка, развлекалочка. Позабавишься со мной и бросишь. Ты был такой крутыш, не оставлял меня на ночь. Боялась привязаться к тебе, делала вид, что всё это так, несерьёзно, шутила про твоих многочисленных дамочек. Не рассказывала о своих сложностях и проблемах, не интересовалась твоими делами, не знакомила с родителями. Прости меня за это.

Знаешь, я никого кроме тебя никогда не сравнивала с отчимом. Ты и он – два единственных мужчины в моей жизни, которым мне хочется показать, что я сделала, поделиться своими планами, посоветоваться, посмеяться над чем-то. Мне очень хочется, чтобы вы – ты и он – мной гордились, и я чертовски боюсь кого-то из вас подвести или разочаровать. Только с ним и с тобой я одновременно чувствую себя маленькой девочкой, смотрю „снизу вверх“ – и при этом думаю, „а обедал ли он сегодня?“. Другие не в счёт. Ты – родной, даже когда выставляешь меня за дверь, а остальные – чужие ещё на этапе „взял за руку“. Ты волнуешь, как ни один мужчина – рядом с тобой подтягиваешься, думаешь о маникюре, причёске – и при этом с тобой очень спокойно, хоть у тебя и не самый простой характер на свете.

Знаешь, меня трясло от страха, когда я ехала к тебе в апреле. Зуб на зуб не попадал. Я чувствовала тебя жутко виноватой, боялась твоей реакции, своей, ещё чего-то. Ну, и выпендривалась больше, чем нужно, и делала и говорила много всяких глупостей.

Знаешь, извини, но мне наплевать, что ты никогда не приезжал ко мне в гости. Ты не гость, это твой дом с той минуты, когда ты сам захочешь. Я не умею делить и умножать, для меня „я люблю тебя“ – это весь мой мир на моей ладошке. От друзей до ключей от квартиры, всё, что ты захочешь. Если захочешь.

Знаешь, мой отчим пришёл к нам с мамой десять лет назад с двумя чемоданами и почти без денег: всё было записано на первую жену. Подтолкнул отчима к решению его покойный друг. Тот умел радоваться каждому дню – потому, что ездил на мощном мотоцикле, редко жал на тормоза, два раза чудом остался жив, почти не видел, ходил с платиновой пластиной в голове. Так вот, тот друг говорил: „Жизнь слишком коротка для осторожности и нелюбимых женщин“.

Знаешь, ты прав – всё когда-нибудь заканчивается, и я, ребёнок неоднократно разведённой женщины, лучше других знаю, какие бывают „концы“. Но мне по-прежнему гораздо хуже без тебя, чем с тобой, и я не могу – и не хочу – представить рядом с собой другого человека. Я не выйду за него замуж. И мне плевать на его деньги. Я тебя люблю. Правда.

Решай. Всё будет так, как ты захочешь. Ольга Сергеева».

Я перечитал письмо несколько раз, и механически вытряхнул из пачки сигарету. Ничего себе, расклад. Вот тебе и Ольга. Вот тебе и тихий омут себе на уме. Нет, она, конечно, не раз давала понять, что я ей нравлюсь, но не до такой же степени! Стало быть, Вадим получил от ворот поворот. Но при чём здесь я? Мы и знакомы-то всего ничего. Да и какой я Вадиму конкурент?

Я задумчиво зашел на «Одноклассники». В углу страницы моргало очередное сообщение от уже добравшейся до дома Ани Бергельман. Я озадаченно почесал затылок, и осознав, что совершенно не готов сейчас анализировать происходящее, набрал номер Алиева, уже покинувшего тусовку литераторов, и отправился к нему напиваться.

Алиев сидит в кресле у компа, отвечает кому-то на письмо. Сегодня с ним девушка Соня, с которой он всё-таки познакомился на «Одноклассниках». Точнее, она познакомилась с ним сама. Бывают такие навязчивые девушки, прицепятся, и все тут. На хер посылать вроде не за что, вот и терпишь их до упора. Особого блеска в глазах при взгляде на девушку у Евгения я не заметил, но ему такие эмоции со случайными девушками и несвойственны. Просто эпизод. Тоже ведь живой человек, в конце концов. Со своей работой он в последнее время зашит настолько, что странно, как он и на эту-то Сонечку время нашел. Она, впрочем, вполне себе милое создание. Алиев в этом смысле чрезвычайно щепетилен, и никогда не пустил бы домой какую-нибудь совсем уж безмозглую курицу. Но в любом случае, судя по темам, которые мы сегодня обсуждаем, Соня пробудет в жизни Евгения недолго. Такую тональность беседы можно позволить себе либо с людьми близкими, давно знающими друг друга, либо с теми, кто абсолютно по фигу. Соня взахлеб делится своим опытом интернет-знакомств, периодически подливая всем виски.

– Всяких мудаков полно, конечно. Как-то на «Одноклассниках» постучался ко мне товарищ. На фотке очень приятная мужская внешность. Начал общение с комплиментов, что очень умно, кстати. Ставлю ему про себя плюсик. Ну, перетерли общие вопросы, и надо бы встречаться – чего кота за одно место тянуть? И он как раз спрашивает: не против ли я? Ещё один плюсик. Нет, я не против, я очень даже за. Дальше начинается самое интересное. Встретимся на неделе. О'кей, но на неделе у него времени не нашлось. Может быть в выходные? Нет, в выходные он не бреется, говорит, что кожа отдыхает, а небритым появиться не может. Перечитываю это три раза. Думаю, что чел шутит, ан нет. Он серьёзно. Предлагает снова «на неделе». Ну ладно. Мало ли что. Думаю, что надо всё-таки лично познакомиться и потом уже мнение составлять. Решаем куда пойти. В баре, говорит, слишком громко, в кино, говорит, не пообщаешься. Предлагаю кофейню, хотя странно – почему я предлагаю сама? Оказывается, кофе мы не пьём. Пьём молоко и протеиновые коктейли. Ага. Не пойму как реагировать на это, поэтому пропускаю мимо ушей. Потом совершенно неожиданно оказалось, что на неделе мы слишком далеко друг от друга находимся. Москва, конечно, огромная, что и говорить, но я первый раз в своей жизни столкнулась с такой проблемой. Мне казалось, что при желании, находятся и возможности. Надо сказать, что мой запал давно иссяк и мне уже просто было интересно, чем это все закончится. Ещё надо заметить, что встретиться постоянно предлагает он. Я только соглашаюсь. Либо молчу. Это не принципиально, как оказалось. Следующую назначенную дату товарищ провёл занимаясь, представьте, шопингом. Вечером моя почта раскалилась от восторгов на эту тему, причём он подкреплял рассказ ссылками на купленные тряпки. Точнее, монологом. Отчетливо понимаю, что надо удалять контакт, но почему-то пожалела. На очередной вопрос, чем я занята в такой-то день, ответила, что просто занята. Далее пять дней молчания. Потом сообщение: «Вас удалили из списка друзей» на «Одноклассниках». Занавес. Но непонятно – это что стиль жизни у человека такой? На что можно надеяться, сидя на попе ровно? И зачем чтото планировать, заведомо зная, что этого не будет?

– Ну, это только он знает, – отвечаю я. – У меня такое бывало неоднократно, и всякий раз приблизительно по одной причине. Видимо, ты ему просто недостаточно понравилась, чтобы он сразу захотел найти для тебя время. У меня таких кандидатур штук по десять-двадцать постоянно в списке друзей висит. Ну, то есть попадается на сайте вроде бы приличная на первый взгляд девушка, и симпатичная, и поговорить есть о чём, но – не цепляет. Хотя от секса с ней я, скажем, не отказался бы. И уже понятно, что встретится она с тобой с удовольствием, в любое удобное тебе время, и приедет без лишних рефлексий в гости, и всё такое. То есть, галочка напротив её имени в голове уже проставлена. Поэтому прежний интерес к ней, само собой, пропадает. Но совсем бросать её, не попользовавшись – тоже немного жалко. Хоть и третий сорт, но на безрыбье и жопа соловей. И вот она висит в списке, дожидаясь своей очереди. И даже, может быть, дождётся. А может быть и нет. В любом случае сожалеть не приходится.