— Я подежурю за тебя сегодня на маяке, — промолвила Терца.

После некоторого раздумья монах согласился. Хоть ему и не нравилось перепоручать свои обязанности, это не первая ночь, которую девушка проведет на маяке. После смерти брата Хакима, предыдущего смотрителя, Рензо и Терца по очереди следили за маяком, пока не появился Джосан.

Терца и Джосан взобрались на верхний пролет, и хранитель показал девушке запасы, которые ей наверняка понадобятся. Потом схватил плащ и, подумав, водонепроницаемый письменный набор.

Рензо ждал у маяка.

— Нужно поторопиться, если хотим вернуться до темноты, — сказал он.

В пути мысли Джосана были заняты загадочной аристократкой. Любопытство его росло. Кто она? Что привело ее в эти дикие места? Прошли годы с тех пор, как он в последний раз разговаривал с образованным человеком, и Джосан с нетерпением ждал новостей о цивилизованном мире.

Возможно, удастся узнать что-нибудь о коллегии и об оставшихся в другой жизни друзьях. Смотритель невольно ускорил шаг, и только окрик Рензо напомнил, что нужно беречь силы, поскольку путь предстоял долгий и изнурительный.

Потеряться на одном из самых маленьких островов архипелага очень сложно, но Джосан обязательно заблудился бы, если бы Рензо не сопровождал его. Шторм изменил ландшафт до неузнаваемости, тропинки в дюнах занесло песком. Некогда сухая земля теперь наполнилась водой и превратилась в озерца и болотца. Знакомые барханы исчезли, а их место заняли новые.

Когда путники добрались до нового канала, Рензо попросил Джосана подождать на берегу, а сам вошел в воду. Перейдя на другую сторону, он подал смотрителю знак. Тот снял сандалии, обвязал шнурки вокруг шеи и сошел в реку. Ноги тонули в толстом слое ила. Джосан весь дрожал, холод пробирал до самых костей. Но даже несмотря на это, смотрителя не оставляли мысли о возникновении столь мощного потока. Подчиняется ли он приливам? Или существует несоответствие между глубокими океанскими потоками к востоку и защищенными толщами пролива к западу?

Когда монах добрался до другого берега, Рензо подал ему руку. Старый рыбак не потерял своей силы и с легкостью вытянул Джосана на берег, будто бы тот был ребенком, а не взрослым мужчиной. Пока смотритель зашнуровывал сандалии, старик смотрел на канал, неодобрительно покачивая головой.

— Он увеличился почти наполовину. Когда мы шли с Тер-цой, поток не был настолько широким, — разъяснил он. — Боюсь подумать, что с ним станет завтра. Возможно, придется плавать, пока не соорудим веревочный мост.

Монах кивнул — держаться на воде его научили во время уединенной жизни в Каристосе. Он хорошо плавал, однако в это время года вода слишком холодна, чтобы терпеть ее долго. Тем не менее, свой долг придется исполнить.

Он стоял, переминаясь с ноги на ногу и пытаясь согреть онемевшие конечности. Промокший подол рясы мягко шлепал по щиколоткам. Джосан старался выбросить ненужные мысли из головы и сосредоточиться на каждом шаге, но все же иногда спотыкался. Хотелось есть, во рту пересохло. За все путешествие они не выпили ни капли воды. Смотритель не жаловался, да и не мог, ведь Рензо, который старше его в два раза, выносил все неудобства без жалоб и не выказывал признаков усталости, хотя за сегодняшний день дважды совершил этот путь.

Солнце село и сгустились сумерки, когда путешественники, взобравшись на дюну, увидели впереди мерцание костров. Путников заметили и радостно приветствовали. Младший Пьеро принес одеяла из грубой шерсти и набросил на плечи Джосану и Рензо. Одной рукой смотритель придерживал покрывало, а другой держал чашку теплого чая, который выпил большими глотками, стараясь утолить жажду. Когда кружка опустела, Младший Пьеро снова наполнил ее. В этот раз смотритель пил уже медленнее, делая долгие паузы и осматриваясь.

Дюжина мужчин сидела у самого большого костра. Выглядели они измученными, но довольными, ведь смогли пережить шторм практически без потерь.

Справа от монаха темнели лодки. Впереди виднелись палатки, и перед каждой горел костер. Видимо, тенты натянули после того, как улегся ветер, и Джосану стало интересно, как деревенские жители переждали самый пик бури. Неужели прятались под яликами? Нашли ли безопасное местечко где-то в неглубоких пещерах? Или просто сбились в кучу в чахлом лесочке, укрывшись от проливного дождя куском парусины?

Доставив своего подопечного в целости и сохранности, Рензо присел у костра, взял кусочек вяленой рыбы, но очищать от водорослей не стал, чтобы побыстрее добраться до соленой середины. Джосан был голоден, однако время для ужина еще не пришло. Его пригласили сюда ради дела, а не из радушия.

Монах поднялся, когда к нему подошел Старший Пьеро, который на самом деле был не так уж и стар. И действительно, в соломенно-рыжих волосах не просматривалось ни единой седой пряди. Рядом с рыбаком стояла миниатюрная дама в накинутой на плечи поверх темного платья вышитой шерстяной шали.

Смотритель передал чашку молодому Пьеро и склонился в приветственном поклоне. Впрочем, о вежливых манерах пришлось забыть, поскольку одеяло постоянно соскальзывало с плеч на землю.

— Пьеро, я рад, что твои люди остались целы и невредимы после такого шторма, — начал он.

— Да, мы пережили бурю и благодарим за предупреждение. А как дела у тебя? Маяк все еще стоит?

— Стоит, хотя береговая линия сократилась. Еще один такой шторм, и море подберется совсем близко.

— Возможно, Боги подарят нам много безоблачных лет, прежде чем подобное ненастье снова обрушится на наши земли. На мой век хватит и одной бури.

Джосан взглянул на женщину, терпеливо ожидающую, когда закончится обмен любезностями. Темные глаза и золотистый цвет кожи выдавали в ней иностранку, да и платье ее по стилю принадлежало ко двору Седдона. Держалась дама грациозно, совершенно не смущаясь, что подол покрылся коркой песка и морской соли.

— Благородная леди, чем я могу вам служить? — поинтересовался монах — деканизские слова быстро слетали с языка, будто он разговаривал на этом наречии каждый день.

— Наконец-то цивилизованный человек! — воскликнула женщина, чье лицо сразу прояснилось от радости. — А то я уже начала приходить в отчаяние, что меня никто не понимает.

— Я брат Джосан, присматриваю за маяком на южной точке, — ответил смотритель, отвешивая повторный поклон.

— Меня зовут леди Исобель Флёрделис из Альцины, — промолвила дама, называя один из островов в Седдонийской Федерации. — Мы направлялись в Каристос, когда наш корабль попал в ужасный шторм. Судно сильно повреждено, поэтому капитан отправил меня, горничную и четырех моряков в маленькой лодке на берег, планируя бросить якорь в бухте, чтобы переждать ненастье. Один из деревенских жителей наткнулся на нашу группку и убедил последовать в укрытие. А сейчас эти люди не пускают нас на берег, чтобы возвратиться на корабль, — объясняла она. — Я очень благодарна за заботу, но нам необходимо срочно попасть на борт утром. Капитан Толлен очень рассердится, когда никого не увидит на месте встречи.

Слишком поздно в этом году совершать подобные путешествия, но седдонийцы — морская нация. Редко когда услышишь, что их судно оказалось в беде. Возможно, шторм разразился неожиданно, и трудно было определить, насколько сильны повреждения, прежде чем капитан заметил остров и высадил на него благородную пассажирку.

— Есть хоть какие-нибудь следы? — обратился Джосан к Пьеро.

— Нет даже и щепки. Скорее всего судно утянуло назад в море, а потом разбило об отмель.

— Они могли выжить, — произнес ученый, понимая, что это маловероятно.

— Мой сын видел, как корабль входил в залив. Одна из главных мачт отломалась начисто. Только сумасшедший бросил бы на якорь в Сердитой бухте, где даже в хорошую погоду прилив выдернет его с корнем. Будь у нас больше времени, мы б их предупредили, но вода стала волноваться, и рисковать ради них жизнями никто не собирался, — пожав плечами, продолжил рыбак.