Светлана вместе с мужем организовала поставки из Поднебесной мандаринов и реализацию в Приморье. Мандарины из Китая шли в обмен на списанные отработанные трубы. Их дешевле было выбросить, чем отправлять на переплавку. Здесь тоже пришлось пообщаться с бандитами, но она подстраховалась заранее, заключив с одной из группировок устный контракт. Так все делали, кто хотел выжить.
Егор Корчагин сначала работал в семейной фирме коммерческим директором, но стал попивать, и Светлана Андреевна его уволила. Не сразу, конечно, долго уговаривала, пыталась лечить, но все бес толку. Пришлось уволить. Егор запил по-черному, куда-то исчез на долгое время, потом явился, сказал, что завязал, что исправился.
Но… это были только слова. Однажды ей все это надоело… Впрочем, уходов и возвращений мужа было много. Сейчас Егор не пьет, завязал.
Надолго ли? Говорит, навсегда. Не пьет, пока слово свое держит. Но и не работает нигде, целыми днями валяется на диване с дешевым детективом или смотрит телевизор. Предмет мебели, да и только. Вечно небритый, злой. Говорит, ищет работу… Да ты ж только телевизор смотришь, возмущалась Светлана, или муть эту читаешь! Да, отвечал
Егор, книжки я читаю, а что еще делать? А по телевизору бегущую строку смотрю…
Светлана Андреевна вздохнула и взглянула на часы. Подумала: "В
Полынограде сейчас только два часа дня… Чем ты сейчас занимаешься,
Кит?.."
Сдав офис на пульт, Светлана направилась к своей "тойоте". Ее старенькая "подруга" стояла покрытая пленкой замерзшего тумана и холодная, как покойник. Светлана закурила, ожидая, когда мотор согреется, и можно будет ехать. Небо над Владиком висело непроницаемое, туманное, и звезд не было видно ни одной. И луны не было. А с океана дул ледяной ветер.
Она привыкла к приморской зиме - сырой, неуютной, малоснежной, а порой и вовсе бесснежной. Просто привыкла, как привыкают к неизбежности, как привыкают ко всему - к жизни, которую нельзя изменить, хоть и очень хочется. Слишком все переплелось и запуталось, слишком много проблем, слишком крепок узел. Его не распутаешь, можно только разрубить. Но рубить нечем. Грызть? Можно, конечно, но зубы сломаешь…
Она часто скучала по снегу и яркому белому солнцу. Когда снег скрипит под ногами, когда деревья стоят, облепленные снегом, белые, похожие на невест в подвенечных платьях, когда снежинки падают с неба и мягко опускаются на ресницы. И тают на них, но не сразу.
Какое-то время лежат и отдают… нет, не свой холод, а свою ласку…
Как она любила, когда снежинки падают на ее ресницы!
Может, взять отпуск и махнуть куда-нибудь? Где настоящая зима и настоящий снег… В Полыноград?..
Когда Светлана открыла дверь, она сразу уловила запах жареного мяса. Подумала: "Неужто Егор сподобился ужин приготовить?"
Муж вышел с кухни и помог ей снять шубку, чего не делал так давно, что Светлана уже забыла, когда это было в последний раз.
Потом опустился на колени и расстегнул молнии на сапогах. Что за дела? Прямо, светопреставление какое-то! Она взглянула на Егора и заметила, что муж гладко выбрит.
- У нас в холодильнике говядины не оказалось, а я не догадался купить по дороге, - виновато сказал Егор. - Я свинину пожарил. Знаю, что ты говядину любишь…
- Неужто ты вставал с дивана и выходил на улицу? - удивилась
Светлана. - Что могло такое случиться, что ты вышел из дому?
- Я на работу устроился! - торжественно объявил супруг.
- Да ну?
- Да. Сегодня первый день отработал.
- И кто тебя такого взял? - насмешливо спросила Светлана, запоздало подумав, что этот вопрос может показаться Егору обидным.
Но Егор не обиделся.
- В наш мебельный оформился. Пока грузчиком. Потом обещают перевести в экспедиторы. Спрашивали о правах, но ты же знаешь, меня их лишили. Теперь заново сдавать придется… Так, иди мой руки, переодевайся и за стол. Я уже два раза разогревал овощи. А свинина у меня в духовке…
Светлана заставила подождать себя еще немного. Она не стала мыть руки, а встала под душ и долго стояла, греясь горячими струями. Но холод не ушел, он цепко держался внутри. За душу уцепился, усмехнулась Светлана…
Они сидели на кухне и молча ели. Они вообще редко говорили друг с другом.
- Понравилось? - спросил Егор, дождавшись, когда Светланина тарелка опустеет. Собственно, Светлана положила себе только один самый маленький кусочек свинины и половину столовой ложки овощей.
Есть совершенно не хотелось, хотелось большой бокал горячего кофе со сливками и закурить, но проигнорировать мужний кулинарный подвиг ей показалось перебором.
- Ничего, - пожала плечами она. Хотела этим и ограничиться, но устыдилась неопределенности в ответе и добавила: - Съедобно. Вполне.
Не ожидала… Спасибо. - На большее ее не хватило.
Егор расцвел:
- Я помою посуду!
- Хорошо.
- Иди, отдохни.
Почему-то кофе пить расхотелось. С сигаретой в руке Светлана вошла в зал и включила телевизор. Попрыгала по каналам и не остановилась ни на одном. Передавали новости, кто-то устранял последствия стихийного бедствия, не смешно дурачился Петросян, Брюс
Уиллис спасал мир, пели песни фабриканты, кого-то прогоняли обитатели "Дома-2". Одно и то же… Она выключила телевизор и пошла в комнату сына, постояла в дверях, погрустила. Отметила, что неплохо бы в выходные снова все пропылесосить и помыть полы.
"А может у Павлика в комнате шторы сменить?.. А детскую кроватку можно будет поставить вон в том углу. Да точно в том… Господи! Я уже о внуках думаю. Их может, еще и в планах-то у Павлика и Анюты нет, а я… размечталась".
Ночью Егор придвинулся к ней и горячо задышал в шею.
- Свет…
- Чего тебе?
- Не спишь?.. - он задышал еще активней.
Понятно, подумала Светлана, за ужин надо платить…, и вспомнила свой давнишний разговор с подругой, начальницей отдела кадров доперестроечного ПримСу, Ниной Никитиной. Светлана совсем недавно вышла замуж за Егора, а у Никитиной был уже довольно большой стаж замужества - целых пять лет. Никитина тогда призналась, что мужа своего она давно не любит. "А может, и не любила никогда, - сказала она, пожав плечами, - только казалось. Молодая была, глупая. Думала, а какая она любовь? Может, то, что у меня с Мишкой и есть любовь? Я и сейчас-то не знаю, что это такое - любовь. Да и есть ли она вообще… Живем. Вместе обедаем и ужинаем, вместе спим… Привычка".
