А Грач, между прочим, так и не признался мне в любви.
Думаю, что он и не был в меня влюблен. С Галкой Семендяевой они стали дружить сразу после полигона. Были каникулы, и они с Галкой случайно оказались вместе в Сочи. Валера поехал туда с родителями, а Семендяева поехала в Сочи с подругой. Вот так.
Когда ты опоздал на первую пару…, прости, я действительно тебя не заметила, Валерка как раз рассказывал мне о том, как они с
Семендяевой отдыхали на юге. Мы не ворковали, как голубки, это ты зря. Я просто слушала Валерку, не могла послать его подальше, он был таким счастливым, так ему хотелось об этом кому-нибудь рассказать…
А потом, на четвертом курсе их дружба закончилась, они расстались, и Галка неожиданно для всех вышла замуж за парня с архитектурного факультета. В конце пятого курса она со своим архитектором развелась. Что было дальше, не знаю.
И вот еще что: о том вечере я больше никогда напоминать тебе не буду"
Кит читал строки Касаткиного письма и чувствовал, что его губы растягиваются в счастливую улыбку.
- Чему ты радуешься, идиот! - сердито сказал он самому себе. -
Обидел женщину. Обидел девушку. Потерял девушку… Потерял женщину.
- Сейчас он не думал о тех женщинах, которых потерял в свое время.
Их было много. Но о них он не вспоминал. Он думал только об одной женщине. О Касатке. Только она занимала его мысли. - Глупо. Как глупо! Вся твоя жизнь, Кит Латышев - сплошная глупость. Прогулка от одной глупости к другой…
Он закурил, походил по комнате, потом сел за компьютер и стал писать письмо-оправдание.
"Здравствуй, Касатка!
Это ты прости меня. За беспамятство мое прости. За душевную черствость прости меня.
Твои слова: ТЫ НИЧЕГО НЕ ПОМНИШЬ! ТЫ НИЧЕГО НЕ ПОМНИШЬ!
ТЫ НИЧЕГО НЕ ПОМНИШЬ! Они как пощечины. Эта фраза, повторенная трижды… Ты надавала мне по морде, Касатка. И правильно!!! Поделом. Пишу какие-то красивые слова… О твоих губах, о волосах, о своем желании…, а оказывается, ничего не помню. А когда ты мне написала про этот вечер, вспомнил. Но не все. Опять же не все. Про почку ничего не помню. Про ту березу… Пишу, а в голову лезут слова моего любимого персонажа из "Незнайки", Пончика. Почему они мне с детства запомнились? То, что произошло между нами, забыл, а слова какого-то Пончика, прочитанные очень давно, помню. Он сказал:
"Прощай любимая береза. Вот тебе и весь сказ". Да, прощай любимая береза… Чушь какая-то. Не обращай внимания. Не прощай любимая береза, а здравствуй. Я буду пытаться вспомнить все - и этот овраг, и березу…
Я не помню наших поцелуев, помню лишь то, что очень хотел тебя поцеловать. И не только поцеловать… Все перепуталось - желания, воспоминания, ощущения… Реальность перепуталась с чувствами. Не знаю, как оправдаться…
Читаю и перечитываю твои строки о том вечере.
И начинаю вспоминать и обрыв и березу…
А может, сам себе придумываю?.. Воображаю, а думаю, вспоминаю?
Помню, что сидели на моей куртке…
Помню (ты написала, я вспомнил), как мы вошли в палатку, как на нас посмотрели. Наверное, тогда я ощутил какую-то мальчишескую дурацкую гордость и браваду? Не помню… Подумал ли о том, как к тебе отнесутся наши однокашники? Не помню… Должен был.
Почему я не помню наших поцелуев? Должен же был!..
Я не могу себя понять. Может, ты поймешь?
Наверное, то, что было со мной потом, забило эти воспоминания, загнало куда-то вглубь…
Я писал тебе о своей жизни после института. Я коротко о ней написал, но если бы ты знала, сколько всего было в моей жизни… И хорошего и плохого - разного. У меня были женщины… Да, Касатка, не буду врать, что все эти тридцать лет жил отшельником. У меня и друзья были. У меня были пьянки и загулы. А женщины… чередой. Имен их не помню. Дважды в своей жизни, встречался со смертью нос к носу. Да, пожалуй, даже не дважды, много раз. Я влезал в драки и был не раз бит. Меня предавали друзья. Наверное, и я предавал их…
Ты написала, что никогда больше не станешь напоминать мне о том вечере… Не напоминай. Я все равно буду пытаться вспомнить все.
А ты не напоминай.
Но помни. Я хочу, чтобы ты помнила обо мне.
Почему-то я очень хочу, чтобы ты обо мне помнила.
Касатка, мы с тобой обязательно останемся друзьями. Я буду писать тебе. И ты пиши. Мне вдруг стали необходимыми твои письма. Я жду их.
Кит"
Кит отправил письмо и остался у компьютера. Он сидел, тупо смотрел на экран монитора и ждал. Чего он ждал? Глупо было вот так сидеть и ждать, что на экране появится сообщение: Здравствуйте,
Никита Латышев! Новых писем: 1.
Но он все-таки ждал.
И дождался!
Здравствуйте, Никита Латышев! Новых писем: 1.
Совсем короткое письмо, всего три строчки. Но они были так дороги
Латышеву.
Вверху письма стоял смайлик.
"Простила! Милая моя Касатка! Ты меня простила!"
"Сейчас начнется корпоратив у меня на работе по случаю
Нового года. Отвечу завтра. А может быть, напишу письмо ночью.
Касатка"
Всего три строчки.
"Напишу ночью. Может быть. Касатка… Если напишешь письмо завтра, то и получу я его только завтра. А если ночью…, то у меня есть шанс получить его еще сегодня вечером… Сиди Кит и мучайся.
Жди… А собственно?.. Почему - мучайся? Ты будешь мучаться? - Кит прислушался к себе. Собственно, нечего было и прислушиваться, и так было понятно. Он будет с нетерпением ждать письма Касатки. -
Неужели…"
Зазвонил телефон, оборвав мысль. Олег Митин звонил.
- Привет, Никита!
- Привет.
- Слушай, ты о завтрашнем корпоративе не забыл?
- Помню. В ресторане японской кухни. В двадцать ноль-ноль.
- Все изменилось. Японский кабак прикрыла санэпедстанция. Нашли они там в этих самых терияки-кулебяки кучу всякой вредной бяки, - скаламбурил Олег. - Мне сегодня утром сообщили. Я подсуетился и заказал столик в твоем любимом ресторанчике. Ну, в Лебедях. Успел!
Только теперь надо нам с тобой меню согласовать.
- А что его согласовывать? Заказывай на свой вкус. Ты знаешь, что я в вопросах питания абсолютно толерантен.
- Ты-то да, а вот твоя Вероника - барышня капризная.
- Вероники не будет.
- Вот те на!.. Будет кто-то другой? - заинтересовался Митин. -
