300 дней. Мудрые" люди засомневались в реальности этих проектов и выделили 500 дней. К перестройке все были готовы: сани в Казани, хомут на базаре.

Через неделю после объявления перестройки в нашу часть приехал начальник войск пограничного округа.

- Рассказывайте, как вы тут перестроились. Мы в округе уже вчера перестройку закончили.

Сказано было очень серьезно, с пафосом, нами был получен нагоняй за то, что мы еще не перестроились, а мы не знали что делать, смеяться или плакать.

То, что перестройка не получилась, по обыкновению, виноваты рядовые исполнители. Незабвенный Виктор Степанович Черномырдин обессмертил старую русскую поговорку: "Хотели как лучше, а получилось как всегда".

До перестройки ругали все, что делалось на Западе. С началом перестройки вспомнили Господа Бога и в качестве его, прости Господи, стали рассматривать Запад.

Под аплодисменты Европы разрушился Варшавский Договор. Это хорошо. Значит пришел черед самороспуска НАТО. Нет, оказывается,

НАТО не полностью реализовало свои возможности, не приблизившись вплотную к границам России, попутно прибрав в свои ряды под программу "Партнерство во имя мира" алчущих бывших братьев по социалистическому лагерю (солагерников).

Самое страшное для любого государства - отсутствие врагов или отсутствие опасности. Есть одна старая китайская сказка про непобедимого генерала, который настолько уверился в своей непобедимости, что, когда пришли враги, то у генерала не оказалось не то, что подчиненных, но и оружия для своей защиты.

У России врагов нет - это было заявлено официально, и опасности войны нет. Если этого нет, то и армия нам большая не нужна, расходы на армию слишком велики, на учения денег не напасешься, бензина-керосина сколько сжигают, от учебы молодежь отвлекают и пр. и пр. И пошли армию крушить. А вместе с ним и военно-промышленный комплекс.

Идеи нет, врагов нет, опасности войны нет - и армия и общество пришли к тому состоянию, в котором они сейчас находится.

В однополярном мире всем странам как воздух необходимо новое современное оружие, чтобы защититься от миротворцев, бомбами несущими свой "орднунг".

Миротворцы торгуют оружием, упрекая нас в некорректности при торговле им и захватывая рынки, от которых мы по своей наивности отказываемся.

Нашему государству нужна твердая политика, а не уступки всем странам во всем и вся. "В то время, когда нужна суровость, мягкость неуместна". Еще Саади говорил о том, что мягкостью не сделаешь врага другом, а только увеличишь его притязания.

Меня до сих пор удивляют дебаты депутатов и журналистов о том, как это в Чечне оказалось столько много оружия. А сколько оружия оставлено во всех республиках бывшего СССР? А сколько оружия и техники оставлено в Афганистане во имя экспорта социализма, до сих пор талибы и противостоящие им силы воют на советской технике и советским оружием. Когда за спиной одного знаменитого генерала, ставшего областным губернатором, не оставалось ни одного советского солдата, наши пограничники еще не один месяц выходили из Афгана, где с боями, где без боев после достижения договоренностей с полевыми командирами. Разве только военные в этом виноваты?

Исчезает, или мне так кажется, офицерская солидарность. Из всех средств массовой информации потоком идут сообщения о судах над полковником таким-то, над калеками-полковниками, награжденными десятком боевых наград, об обвинении в шпионаже капитанов второго и первого ранга, о преступлениях, совершенных другими офицерами. И почему-то дела о крупных "преступлениях" успешно разваливаются в судах. Офицеров оправдывают в инкриминируемых им преступлениях. Если офицер не "сотрудничает" со следствием, то дело до суда не доходит.

Единственный выход - признаться следователю, чтобы дело было вынесено в суд и там заявить о фальсификации дела или выбивании показаний методами 1937 года.

Я, может быть, и не поверил бы в сегодняшнее существование методики следствия 1937 года, если бы своими глазами в репортажах телевидения не видел аресты офицеров, проводимые нашими спецслужбами. Не сопротивляющемуся человеку заламывают руки за спину, тычут лицом в стену, на заявление о том, что он такой же офицер, как и они, отвечают - помалкивай, сволочь. А ведь не за горами то время, когда это быдло снимет офицерские (милицейские или армейские) погоны и станет рядовым человеком. Этот-то будет везде кричать об офицерской чести, когда его же бывшие друзья будут бить лбом об стенку. Все идет по кругу, дорогие бывшие друзья-сослуживцы.

И я не зарекаюсь в том, что могу стать кому-то неугодным и мне начнут шить дело. От тюрьмы и от сумы не зарекайся. Был бы человек, а дело найдется и мои бывшие коллеги будут то мытьем, то катаньем уговаривать сознаться, ради общего (???) дела принять на себя то или иное деяние.

Так будет до тех пор, пока из последнего кабинета в органах министерства внутренних дел, федеральной службы безопасности и прокуратуры, а также налоговой полиции, таможенной службы и других служб не исчезнет бюст или портрет отца всех чекистов Ф.Э.

Дзержинского. До тех пор, пока органы безопасности, и особенно работающие в Вооруженных Силах, не будут комплектоваться квалифицированными оперативными работниками, не проповедующими эсэсовские принципы типа: "У нас даже генералы плачут как дети".

Погранвойска стали совсем не такие, какими были в период с 1917 по 1993 год. Даже пограничник на новом знаке "Отличник погранслужбы" стал смотреть вправо, а не влево (сменил левую политическую ориентацию на правую).

Многие мои сослуживцы скептически восприняли назначение нового начальника погранвойск армейского генерала Николаева. Человек

Президента Ельцина, не пограничник. Что он может сделать для охраны границы? Слово командующий воспринимается в погранвойсках только выпускниками военных академий или лизоблюдами, немеющими от восторга при выговаривании титула "Ваше величество" или "Ваше высокопревосходительство". Это, наверное, поняли в руководстве, и должность стала называться "директор". И погранвойска переименовали в "Федеральную пограничную службу" и директор подотчетен только