– Вы приехали сюда, чтобы встретиться с ним? Хотите пополнить мемуары аннотациями, указав имена и факты, которые опустил ваш отец? Книга будет лучше продаваться, а вашему издательству, осмелюсь предположить, не помешают лишние деньги.

Федра решительно отняла у него прядь своих волос. Возмущение помогло ей проигнорировать тепло его рук и то, как сверкнули его глаза в ответ на ее прикосновение.

– Полагаю, воспоминания моего отца будут популярны и без аннотаций, но спасибо за предложение. Однако приехала я сюда совсем с другой целью.

Это была бессовестная ложь, но Федра не испытывала угрызений совести, вводя его в заблуждение. В любом случае ее желание заполнить пробелы в мемуарах отца не имеет никакого отношения к его семейству.

– Лорд Эллиот, я приехала в Италию, чтобы посетить раскопки и руины на юге страны. Мне необходимо собрать вещи, чтобы как можно скорее покинуть этот город и продолжить свое путешествие. Поэтому я вынуждена снова попросить вас уйти.

– Ничего не случится, если вы задержитесь здесь еще на несколько дней. Пока я не могу позволить вам уехать.

Федра рассмеялась. Самонадеянность этого типа становится смешной.

– Меня не интересует, что вы можете мне позволить.

– Напрасно. Я предупреждал вас, что ваше освобождение может быть связано с определенными условиями, и вы обещали их выполнять.

– Вы ничего не сказали об условиях, когда пришли.

– Меня отвлекло ваше теплое объятие.

Она подозрительно уставилась на него:

– И что это за условия?

Эллиот прошелся взглядом по ее распущенным волосам, осмотрев тем самым большую часть ее тела. В его глазах угадывался собственнический интерес, словно он получил подарок и теперь хотел оценить его.

– Сансони отпустил вас под мою опеку. Я взял на себя полную ответственность за вас и пообещал следить за вашим поведением.

Вспышка гнева обожгла Федру. Неудивительно, что он ведет себя так нагло и раздает приказы.

– Это невыносимо. Ни один мужчина никогда не указывал мне, что делать. Моя мать перевернулась бы в гробу, узнай она об этом. Я отказываюсь принимать ваши условия.

– Предпочитаете иметь дело с Сансони? Это можно устроить.

Угроза лишила ее дара речи.

Лорд Эллиот направился к двери, не скрывая, что его забавляет стоящая перед ней дилемма.

– Мы отправимся в Помпеи вместе, мисс Блэр, после того как я поговорю с Мерриуэдером. А до тех пор вы не должны покидать эти комнаты без моего сопровождения. И кстати, чтобы я не видел никаких Марсилио или Пьетро, наносящих вам визиты. Будь я проклят, если позволю вам спровоцировать дуэль, пока вы находитесь под моей опекой. Я дал клятву, что присмотрю за вами, и надеюсь на ваше содействие и послушание.

Опека? Присмотрит? Послушание? Федра была настолько ошарашена, что он успел покинуть комнату, прежде чем она нашла слова, чтобы высказать все, что она о нем думает.

Готовность мисс Блэр пойти на компромисс в отношении мемуаров улучшила настроение Эллиота. Он добьется опровержения от Мерриуэдера, посадит мисс Блэр на первый же корабль, отплывающий в Англию, и займется более интересными делами.

Мерриуэдер наверняка пойдет ему навстречу. Он лучше других знает, что рассказ Друри о смерти того офицера – ложь. Его дипломатическая карьера может серьезно пострадать, если станет известно, что он допустил несдержанность, находясь в подпитии. Он кровно заинтересован в том, чтобы мисс Блэр убрала из рукописи компрометирующие его разделы.

Не прошло и часа, как Эллиот обнаружил, что все не так просто, как ему казалось. Клерк в британском консульстве, располагавшемся в палаццо Калабритто, сообщил ему, что Мерриуэдер отбыл по делам на Кипр и вернется не раньше чем через две недели.

Вернувшись в гостиницу, Эллиот внес некоторые изменения в свои планы. Ближе к вечеру, когда в воздухе повеяло прохладой, он в наемном экипаже отправился в Испанский квартал, чтобы нанести визит Федре Блэр.

В ее голубых глазах сверкнуло пламя, когда она увидела его на пороге.

– Что вам еще понадобилось, лорд Эллиот?

– Вы говорили, что хотели бы прогуляться вечером по берегу залива. Я здесь, чтобы сопровождать вас.

Федра, поколебавшись, согласилась:

– Ладно, давайте пройдемся.

Она шагнула вперед, ожидая, что он посторонится.

– Вы забыли надеть шляпу, мисс Блэр. Солнце еще не село, и ваш прекрасный цвет лица может оказаться в опасности. Уверен, вам не хочется, чтобы ваш нос покрылся веснушками, пусть даже очаровательными.

Рука Федры взлетела к носу. На мгновение женское тщеславие взяло верх над демонстративным безразличием к подобным пустякам.

– Вы весьма искусно сочетаете неискренние комплименты с язвительными замечаниями, сэр.

– Комплименты не были неискренними. Веснушки выглядят очень мило, но вам лучше не выходить из дома с непокрытой головой. Я подожду, пока вы наденете шляпу. Надеюсь, она у вас есть?

– Разумеется. – Раздосадованная, Федра повернулась на каблуках и направилась в спальню. – Только не ходите за мной, пожалуйста.

– Не в моих правилах входить в женскую спальню дважды в день. Это может быть неправильно понято, как, скажем, четыре танца на одном балу.

– Я всегда правильно понимаю мужчин, лорд Эллиот. Все их мысли как на ладони.

Эллиот допускал, что это именно так. В Федре Блэр чувствовалась некая искушенность, а распущенные волосы придавали ей вид женщины, готовой к полуденным удовольствиям. Утром, когда они стояли у кровати, она сразу догадалась, куда устремились его мысли.

Однако это не вызвало у нее ни шока, ни смущения, ни негодования. Она беззастенчиво наблюдала за ним, пока им обоих посещали эротические фантазии. Достаточно было взглянуть на ее лицо, чтобы понять, о чем она думает.

Никогда прежде Эллиот не испытывал ничего подобного. Она умудрилась возбудить и отвергнуть его без единого слова. «Да, нас влечет друг к другу, – было написано на ее лице. – Но между нами ничего не будет. Ни сейчас, а возможно, и вообще никогда. Это как я решу». Она должна знать, что подобное поведение способно пробудить в мужчине дьявола.

Федра вернулась с соломенной шляпкой на голове, которая оказалась куда красивее, чем он ожидал. Полуопущенные поля украшали белые и голубые цветы, подчеркивая синеву ее глаз и прекрасный цвет лица. Длинные распущенные волосы, отсутствие косметики и крохотные веснушки придавали ей свежий, сельский вид.

Вот только одежда портила впечатление. Свободный балахон из воздушной черной ткани делал бы ее совсем бесформенной, если бы не пояс на талии.

Тем не менее, это платье наводило на размышления, о которых Федра, скорее всего не подозревала. Во-первых, оно красноречиво свидетельствовало о том, что у нее нет горничной, которая помогала бы ей одеваться. Во-вторых, она не носила корсета, и ничем не стесненные формы вырисовывались под тканью, давая пищу воображению. У нее была высокая грудь, округлые бедра и тонкая талия. И чтобы все это обнажилось, достаточно было расстегнуть несколько крючков.

– Это дело рук Алексии, – сообщила она, заметив его восхищение шляпкой. – Она не оставляет надежды перевоспитать меня. Что же касается моего платья, которое вы столь критически разглядываете, я не намерена переодеваться. Никто не заставляет вас появляться на публике с немодно одетой женщиной.

– Мне начинает нравиться ваше платье. Я настаиваю, чтобы вы прикрыли волосы, но не требую, чтобы вы отказались от всех символов, которыми вы бросаете вызов миру.

Федра вздернула подбородок и выплыла из комнаты.

– Будь вы мудрее, вы бы ничего не требовали.

Шум, гомон, перья на шляпках, яркие зонтики. Вызывающая роскошь, ужасающая бедность и блеск оружия.

Лондонский променад казался бледной копией того, что творилось по вечерам в странах с более теплым климатом. Набережную Неаполитанского залива заполнили горожане. Аристократы в модных одеждах прогуливались живописными группами среди жавшейся к воде бедноты и солидных торговцев, явившихся с женами и детьми.