Молитва – жанр сугубо еврейский, ибо представляет собой ту часть начатого евреями диалога с Богом, которая предоставлена произнести человеку. Обращенная к Богу, всякий раз она является также и закодированным выражением ощущений и мыслей, которыми человек делится с себе подобным в поисках того единения с ним, которое уберегло бы его от одиночества перед природой и людьми. В этом смысле трудно переоценить значение молитвы для евреев, наиболее одинокого из народов земли и поэтому наиболее одержимого чувством единения.

Между тем, будучи первооткрывателями законов нравственности, евреи воспирнимают молитву не только как поиски "сретения с Богом", не только как обращенную к Нему петицию, или даже адресованный брату призыв к единству, но еще и как проповедь, обращенную к самим себе. Вот почему новые молитвы, сказанные либеральным еврейством новой эпохи, молитвы, сказанные новым слогом той частью еврейства, которая отошла от традиционного иудаизма столь далеко, что изъяла из своей программы даже ожидание Мессии, – вот почему эти молитвы по-прежнему зиждятся на том же духе универсализма, человеколюбия и справедливости, который уже давным-давно заявил себя как дух безошибочно еврейский.

Братья! Обратимся мыслями к нашему прошлому, к общему нашему наследию, наследию сынов Израиля. Чуждым были мы племенем все эти годы, загадочным для людей и непонятным. Из века в век, да, – из века в век мы бродили по всей земле, и из века в век длился наш Исход из бесконечного Египта вдоль по днищу бескрайнего Красного моря. Мы видели как гибнут великие империи, и видели как проваливаются во мрак могущественные народы. Неисчислимые армии маршировали мимо нас в блеске славы и великолепия; с царями и жрецами, с тиранами и князьками шествовали они мимо нас в непомерной своей гордыне. Никого из них теперь уже не видно, – сорвались они с пути, пали и погибли на обочине.

Но мы, евреи, мы все еще шествуем. Упорно и настойчиво отбиваемся мы от посягательств вечности и человечества, и на каждом шагу

нам приходится биться с врагами, которым нет конца и которые не устают наступать.

О да пребудет смысл в нашей выносливости, и истина в нашей стойкости! Да не придет конец нашей постоянности, и да будет ей вечная жизнь! Да будет нам дано прожить наши жизни как евреи и, да будет дано нам это именно с тем, чтобы сохранить наше наследие и поддерживать огонь, разожженный Пророками. Да устоим мы, подобно нашим отцам, против враждебных толп, сокрушая их безрассудство и их угорозы! Дух чудотворной неуемности да окрасит наши мечтания, а страсть к святой ереси да задаст тон нашим помыслам! Да бушует в груди нашей, как в груди наших предков, душа мятежная и бунтарская, дабы ныне и во веки веков все мы оставались светочем для тех, кто спотыкается во мраке.

И уповая на это, воскликнем слова, которые восклицал наш народ, когда тысячи идолов подминали под собой все человечество:

Слушай, Израиль, Господь – вот наш Бог, и Он Един!

Бог могучий и милостивый, Ты призвал Израиль служить Тебе и удостоил его утверждать Твою правду среди народов земли. Дай же нам силу следовать Твоему велению со страстью, основанной на мудрости и на почтении к вере других народов. Да будет так, чтобы наша жизнь укрепила силу нашей преданности истинам, возвещаемым нами. Да будет так, чтобы наша щедрость к соседям нашим, наша верность обету нашему, наше сочувствие всякому страданию и наша стойкость перед любым судом убедили всех, что Тот, закону Которого мы повинуемся, есть воистину Бог любой добродетели и Отец всех людей; что служить Ему – обрести лучшую из свобод, а поклоняться Ему -истинная радость.

О Господи, открой нам глаза, дабы открылась нам вся правда, дабы сумели мы принять ее с истинным ликованием, – откуда бы она не светила нам: из свитков ли древних откровений или из прозрений нынешнего времени; ибо Ты, Господи, наделяешь Твоим светом каждое поколение сынов Твоих, которые жаждут Тебя и ищут Твоего предводительства.

О Господи, хотя каждый из нас заботится о милости лишь к од-юму себе, в Твоем присутствии мы возвышаемся и вырастаем из жал

ких помыслов о себе. Мы стыдимся нашей ничтожности и начинаем сознавать, что присягать Тебе в верности имеем право лишь в той мере, в какой любим братьев своих.

О Боже свободы, дети Твои все еще стонут под бременем жестоких надсмотрщиков. Рабство поганит им плоть и рассудок, лишает их наслаждения внимать Тебе. Страх перед жестокосердием и опасность гибели отравляют людям души. Разорви же цепи, сковавшие им руки, вразуми людей, что, готовя цепи для других, они выковывают их для себя; и научи их, что пока кто-нибудь связан по рукам и ногам, никто не свободен. Помоги им узреть, что свобода есть истинный дух жизни и что истина, достаток и мир могут расцветать лишь в условиях свободы. Дай нам мужество беречь унаследованную свободу пуще любых иных благ и сторожить ее не только для себя, но и для других, дабы все вокруг жили вместе и безопасно и никто никого не мог устрашать.

Страстно молимся мы за утверждение вселенской весны, за наступление весны в жизни всего человечества, когда навсегда сгинет долгая зима нетерпимости и ненависти, когда наконец полностью воплотится наяву видение Пророков, и каждому откроется величие царства Твоего. Амен!

Боже наш и Боже отцов наших, в этот день мы стоим перед Тобою как единая община Израильская. Мы объявили всему миру, что посланы Тобою учить людей справедливости, великодушию, брат-сту и покою, но, увы, даже в собственном нашем доме не исчезли пока ни жалкие предрассудки, ни классовая вражда, ни зависть, ни борьба за наживу и мирские почести. Не осознали еще люди, что Ты есть Отец всем нам, и потому никто не вправе быть вероломным к своему брату. Вымаливая у Тебя мир для всей земли, мы, увы, не смогли утвердить его нигде, даже среди Израиля.