– Было бы слишком дурно, если бы вы что-нибудь попытались скрыть от нас. Я чувствую, здесь что-то не то. Я еще все узнаю. Вы понимаете, как я буду зол, если обнаружу, что вы встали между мной и преступником?!
– Разумеется.
– Теперь, я думаю, мы действительно разобрались с этим делом, – объявил Селлерс.
– И очень подробно, – подтвердила Берта.
Берта подождала, пока хлопнет дверь лифта, потом выскочила в приемную:
– Соедини меня с гаражом, где стоит моя машина, Элси. Быстро!
Пальчики Элси залетали по диску телефона.
– Готово, миссис Кул.
Берта взяла трубку:
– Это миссис Кул. У меня срочное дело. У вас есть кто-нибудь под рукой, кто справился бы с моей машиной?
– Ну конечно, миссис Кул. Вы же знаете, что от нас до вашей конторы всего один квартал.
– Знаю, – согласилась Берта нетерпеливо. – Но я не хочу, чтобы вы подъезжали ко мне.
– Я понимаю.
– Я пойду пешком до Седьмой улицы, а там сяду на трамвай. Я выхожу немедленно. Я хочу, чтобы ваш человек пригнал мою машину к Западной Седьмой и ехал вдоль нее медленно. Я выйду из трамвая где-то между Гранд-авеню и Фигароу. Буду ждать в безопасном месте свою машину. Когда она подойдет поближе, впрыгну на заднее сиденье. Водитель провезет меня два или три квартала, потом я высажу его; он сможет добраться назад на трамвае. Вы все поняли?
– Да, миссис Кул.
– Вот это, – объявила Берта, – я и ценю в вас. Я уже выхожу.
– Машина будет через три минуты.
– Давайте остановимся на пяти. Чтобы не разойтись. – Берта повесила трубку, схватила свою шляпу, нахлобучила ее на голову и сказала Элси: – Закрывай контору в пять. Если кто-нибудь спросит, где я, – ты не в курсе. Я ухожу, чтобы встретиться с клиентом.
Она даже не стала ждать, когда Элси кивнет ей в ответ, выскочила на освещенную солнцем улицу и быстро зашагала в сторону Седьмой улицы, доехала на трамвае до Гранд-авеню, вышла и встала в укромном месте, наблюдая за машинами.
Никто не обращал на нее никакого внимания, она не заметила ни одной подозрительной машины, ничто не вызывало у нее подозрений.
Она прождала не более двух минут, когда увидела в общем потоке свой автомобиль.
Она помахала рукой водителю и, как только он остановился, быстро открыла дверцу и влезла внутрь.
– Гони.
Машина рванула так быстро, что ее спина вдавилась в спинку сиденья.
– Поверни направо, на Фигароу, – сказала Берта водителю. – Потом налево на Вилшайя, проедешь квартала четыре, сверни налево, там остановишься.
Пока водитель выполнял все эти указания, Берта достала из сумки пудреницу и стала припудривать носик. Она держала маленькое зеркальце так, чтобы сквозь стекло автомобиля наблюдать за машинами, следующими за ними.
Когда водитель остановил машину, Берта вышла и сказала:
– Все хорошо, дальше я поеду сама. Ты можешь дойти до Седьмой и сесть там на трамвай. Это тебе на билет.
Она протянула ему мелочь, потом, взглянув на его лицо, добавила еще двадцать пять центов.
– Благодарю вас, миссис Кул.
Берта хмыкнула нечто нечленораздельное в ответ. Затем она села за руль, задрала свою юбку так, чтобы освободить колени, поправила обзорное зеркало и выждала минут пять. Потом развернулась и поехала в сторону Вилшайя. Повернула направо на Фигароу, сделала восьмерку вокруг двух кварталов и запарковала машину. Она вышла из машины и обошла вокруг стоянки, чтобы хорошенько осмотреться, вернулась назад, села в машину и поехала вниз по Мейсу.
К тому времени когда она взяла направление на Сан-Бернардино, Берта была уже вполне уверена, что за ней не следят.
Она успела доехать до Помоны прежде, чем закрылись магазины. Берта вошла в магазин, купила недорогой чемодан, платье для высокой худой женщины, шляпу с широкими полями и светло-коричневый плащ свободного покроя. Она сложила все это в чемодан, оплатила счет и отнесла чемодан в машину.
В Сан-Бернардино она еще раз убедилась, что никто не следит за ней, прежде чем припарковать машину перед отелем. Она отдала чемодан носильщику, зарегистрировалась как Б. Кул из Лос-Анджелеса, сказала, что ей нужна дешевая комната, отказалась от комнаты на втором этаже и согласилась взять комнату под номером триста восемьдесят один. Она объяснила администратору, что, возможно, ей придется оставить чемодан в камере хранения на длительный срок и что желает заплатить деньги вперед. Заплатив деньги и спрятав квитанцию об оплате, она вместе с посыльным поднялась в свой номер.
Мальчик-посыльный проявил бурную деятельность: открыл окна, включил свет, поднял шторы и проверил, на месте ли полотенце.
Берта стояла у кровати, наблюдая за его действиями; когда он наконец кончил, она протянула ему десятицентовую монету, а потом, поколебавшись, добавила еще никель.
– Хотите ли вы что-нибудь еще? – спросил мальчик.
– Нет, – ответила Берта. – Я хочу принять ванну и немного поспать. Оставьте мне, пожалуйста, табличку, чтобы меня не беспокоили.
Берта повесила табличку «Прошу не беспокоить» на дверную ручку, выключила свет, закрыла дверь и с чемоданом в руках стала подниматься на четвертый этаж. Наконец она остановилась перед номером четыреста двадцать. Такая же точно табличка «Прошу не беспокоить» висела здесь на дверной ручке.
Она тихо постучала в дверь.
– Кто там? – спросил Кослинг.
– Миссис Кул.
Она услышала постукивание его трости, затем дверь открылась, и перед ней предстал состарившийся, сгорбленный и измотанный Кослинг.
– Входите.
Берта вошла в комнату, в которой царила страшная духота.
Кослинг закрыл за ней дверь на замок.
– Боже, как здесь душно! Вы закрыли окна, опустили шторы и...
– Да, я боялся, что кто-нибудь увидит меня в окно.
Берта подошла к окну, подняла шторы и открыла створки.
– Никто вас не увидит. Ваши окна выходят на улицу.
– Прошу прощения, – терпеливо объяснил Кослинг. – Это одна из расплат, когда ты слеп. Никогда не можешь быть уверен, что окна не выходят во внутренний двор прямо на соседнюю стену дома.
– Да, я понимаю. Как вы узнали о происшедшем?
– По радио, – ответил он, указывая на стену. – Я наткнулся на радио. Обычно они ставят счетчик, чтобы вы оплатили время прослушивания.
– Да, – подтвердила Берта. – Пятнадцать центов за час.
– Я включил радио и слушал музыку и последние новости. Тогда я все и услышал.
– И что же вы сделали после этого?
– Позвонил вам.
– И вы были здесь все время до того, как позвонили мне?
– Да.
– Почему?
– Так велел мне Больмэн.
– Хорошо, давайте все выясним. Расскажите мне все, что случилось.
– Да нечего особенно рассказывать. Я бы лучше послушал вас.
– Расскажите мне все, что вы знаете.
– Хорошо, у меня есть шофер. То есть это не мой личный шофер. Мы объединились...
– Об этом я знаю, – прервала его Берта. – Начните с того момента, когда вы встретились с Больмэном.
– Кода я впервые с ним столкнулся, я не знал, кто он такой. Он бросил мне в чашку пять серебряных долларов, один за другим...
– Это тоже опустите. Я об этом уже знаю.
– Я, естественно, запомнил его. Я запомнил его шаги, специфический запах табака. Очень приятный запах.
– Хорошо, хорошо, вы его запомнили. Когда вы встретились с ним снова?
– Вчера.
– Во сколько?
– В полдень.
– Что было дальше?
– Он пришел ко мне домой около двенадцати часов дня и сказал, что я не знаю его, но ему необходимо задать мне несколько вопросов, и, если я скажу правду, для меня это тоже будет не без пользы. Он думал, что я не узнал его, того самого человека, который бросил мне пять долларов. Я не забыл об этом. Но если кто-то не хочет, чтобы его узнали, я могу подыграть ему. Я просто улыбнулся и спросил, что он хочет узнать. Потом он начал расспрашивать меня о вас: зачем я нанимал вас и кого вы разыскивали. Конечно, мне не хотелось вдаваться в подробности с малознакомым человеком. Я сказал ему, что он может сам связаться с вами.
