Берта ухмыльнулась, ее улыбка отражала совершенное удовлетворение. Человек неожиданно вскочил в такси и уселся рядом с Бертой.

– Хорошо, я еду тоже. Мне надо поговорить с ней. Поехали.

Таксист захлопнул дверцу, обошел машину и уселся на водительское место.

– Мне не о чем с вами разговаривать, – сказала Берта.

– Думаю, вы ошибаетесь.

– Сомневаюсь.

– У вас вообще не было бы этого дела, если бы не я...

– Вздор. Я дала объявление в газете. Вы решили, что сможете что-нибудь получить от меня. Все время вы ходили вокруг да около, пытаясь хапнуть побольше.

– Они предложили тысячу, не правда ли?

– Почему вы так решили?

– Делаю вывод из того, что сказал агент.

– А! Так вы пошли за ним и обо всем договорились?

– Я ехал вместе с ним в лифте.

– Да уж конечно!

– Слушайте, вы не можете так со мной поступить.

– Отчего же?

– Вы можете получить больше, чем тысячу, если будете правильно себя вести. Держу пари, у вас будут двадцать пять тысяч в течение ближайших десяти дней.

– Меня устраивает и тысяча, мою клиентку тоже. В конце концов, тысячу тоже недурно заполучить за просто так.

– Но она может взять больше.

– По чьей вине все это произошло?

– Послушайте, вам меня не провести. Ей полагается значительно больше. У нее было сотрясение мозга.

– Кто вам сказал об этом?

– Девушка, с которой она снимает комнату.

– Хорошо, тем не менее все уже решено. И не вам беспокоиться об этом.

– Все же мне что-то причитается. И вас не слишком обременит, если вы мне выделите сотню долларов.

– Выделяйте себе сами.

– Попробую, если мы не договоримся.

– Вот что я вам скажу. Мое предложение не изменилось. Двадцать пять долларов – и вы исчезнете с горизонта.

Вздохнув, он отклонился на спинку сиденья.

– Ладно, – согласился он. – Хоть это и грабеж, но нельзя отрицать и ваши заслуги.

Берта Кул вошла в контору и обратилась к Элси:

– Элси, подготовь бумагу для этого человека. Двадцать пять долларов он получает за то, что ни при каких обстоятельствах, как ныне, так и впоследствии, он согласен не предъявлять никаких претензий по этому делу. Посмотри форму договора, которую подготовил Дональд Лэм в подобном случае пару месяцев назад.

Элси Бранд вытащила письмо из машинки, вынула листок чистой бумаги из ящика стола, вставила его в пишущую машинку и спросила:

– Как его имя?

– А черт его знает, – проговорила Берта и повернулась к мужчине: – Как вас зовут?

– Джерри Больмэн.

– Садитесь, – предложила Берта. – Я принесу вам деньги.

Берта вошла в свой кабинет, открыла ящик стола, вынула оттуда сейф, достала деньги, но прежде чем вернуться в приемную, дождалась, пока пишущая машинка Элси прекратила стучать. Тогда она, печатая шаг, вернулась в приемную, взяла бумагу, которую подала ей Элси, прочитала, положила ее перед Джерри Больмэном и сказала:

– Подписывайте.

Он взял бумагу и проворчал:

– Боже мой, эта подпись вывернет мне всю душу.

– Более чем это, – шутливо возразила Берта. – Иначе вам не видать бы двадцати пяти долларов.

Он злобно ухмыльнулся и проговорил:

– Думаете, что вы чертовски умны, не так ли?

Потом взял ручку, подписал бумагу; он протянул ее Берте левой рукой, выставляя между тем правую, предлагая Берте положить туда причитающиеся ему деньги.

Берта, взяв договор, отдала его Элси:

– Подшей это к делу.

– Я бы обанкротился, работая на вас, – заявил Больмэн.

– Большинство свидетелей рассказало бы вам, что значит быть честным.

– Я сам это знаю, – сказал Больмэн устало. – Только я излечился от этого давным-давно. Ладно, пойду куплю себе блок сигарет. На это и уйдут почти все мои денежки. Быть может, мы и поработаем с вами когда-нибудь еще.

– Быть может, – ответила Берта, провожая его глазами.

– Слава богу, ему не пришла в голову мысль обменяться рукопожатием на прощание, – обратилась она к Элси. – Теперь набери номер Харлоу Милберса. Попроси миссис Краннинг. Скажи, что с ней хочет поговорить Берта Кул. Соединишь меня с ней – я буду в кабинете.

Берта пошла в кабинет и принялась вставлять сигарету в свой длинный, выточенный из кости мундштук. Когда зазвонил телефон, она сняла трубку и бросила привычное: «Привет!»

Миссис Краннинг язвительно ответила на это приветствие.

Берта мгновенно спохватилась и вежливо поправилась:

– Как поживаете, миссис Краннинг? Я очень сожалею, что побеспокоила вас, но мне срочно нужна Жозефина Делл. Я подумала, что она может быть у вас. Надеюсь, что я не очень обременила вас?

– Совсем нет. – Миссис Краннинг тоже поменяла тон. – Она была здесь еще полчаса назад. Потом какой-то мужчина позвонил ей и попросил с ним встретиться. Я не поняла, в чем дело, но что-то важное по поводу автомобильного происшествия.

– Мужчина? – переспросила Берта.

– Да.

– Вы не помните его имя?

– Знаете, я забыла, как его зовут. Но она записала имя на бумажке. Подождите секунду. Ева, ты не помнишь имя человека, который звонил Жозефине Делл? Как? Спасибо. Миссис Кул интересуется этим. Миссис Кул, вы слышите? Его зовут Джерри Больмэн. Она пошла, чтобы встретиться с ним.

– Благодарю вас, – сказала Берта, повесила трубку и выскочила из своего кабинета, прежде чем осознала бессмысленность этого порыва.

– Что случилось? – спросила Элси.

– Чертов двурушник! Этот парень так испорчен, что использует все средства.

– Что он сделал?

– Сделал! – Бертины глаза метали молнии. – Он вложил двадцать пять центов, которые потратил на такси, чтобы получить двадцать пять долларов. Он знал, куда я пойду. Может быть, даже выследил меня. Только потому, что я видела, как он выходит из такси, я решила, что опередила его, тогда как он переиграл меня.

– Что-то я не улавливаю, – пожаловалась Элси.

– Именно сейчас, – продолжала Берта, – этот парень получит подпись Жозефины Делл, что принесет ему приличный куш долларов в пятьсот. Я думала, он поверил, что я виделась с Жозефиной и подписала с ней договор. Он отлично знал, что ее нет дома. Он обманул меня, грязный мошенник.

– Кто мошенник?

– Да он, Джерри Больмэн. Сукин сын обманул меня.

Чуткое ухо слепого уловило шаги Берты Кул в мешанине других звуков. Он не повернул головы в ее сторону, но улыбка смягчила черты его лица.

– Здравствуйте, я надеялся, что вы остановитесь. Посмотрите, что я вам покажу.

Он открыл сумку и вытащил деревянную музыкальную шкатулку, завел ее при помощи маленького рычажка, снял крышку, и шкатулка мелодично стала наигрывать «Голубые колокола Шотландии».

Лицо слепого светилось.

– Я рассказал ей однажды, что мне нравятся старинные музыкальные шкатулки и что у меня когда-то была подобная вещь именно с этой мелодией. Держу пари, что она ей дорого обошлась. Их не так-то просто отыскать сейчас, тем более в хорошем состоянии. А эта шкатулка не пропускает ни единой ноты, и я чувствую, как прекрасно выделано дерево. Не правда ли, она восхитительна?

Берта Кул не отрицала этого.

– Жозефина Делл послала ее вам?

– Конечно. Посыльный сказал, что это подарок от друга. Но я отлично знаю, кто этот друг. Но это еще не все. Она прислала мне цветы.

– Цветы?

– Да!

Берта хотела что-то сказать, но сдержала себя.

– Я знаю, – продолжал слепой. – Наверное, странно – посылать слепому цветы, но и я могу наслаждаться запахами. Мне кажется, ей хотелось послать мне записку, и она решила, что с цветами это сделать удобнее. Музыкальная шкатулка – вещь дорогая, ей не хотелось, чтобы я знал, чей это подарок.

– А что за записка?

– Я покажу вам, – сказал он и достал записку из кармана.

В ней было следующее: