Важным воровским правилом является то, что вор в законе не должен участвовать в совершении какого-либо конкретного преступления. Более того, он не имеет права носить с собой оружие. Если верить статистике правоохранительных органов, за минувшее десятилетие никто из воров в законе не был обвинен в убийствах и других тяжких преступлениях. Хотя, конечно, бывают иногда случаи, когда некоторые из них попадаются на совершении какого-либо конкретного преступления, например грабежа или вымогательства.

Другое неписаное правило в воровском мире – ни при каких условиях не общаться с представителями правоохранительных органов, а иногда даже и не давать показаний в период следствия. Нужно отметить, что отступления от этого правила существуют. Я не раз видел, как многие криминальные авторитеты, воры в законе охотно разговаривают с сотрудниками следственного изолятора. Да и что же предосудительного в этих разговорах? Говорят, что многие из них во время своего дежурства приходят в камеру попить чай, покурить, поговорить «за жизнь». На самом деле такое общение за рамки обычного бытового разговора не выходит. Ведь никто не думает вербовать вора в законе и собирать на него компромат или через него компромат на других воров в законе.

Важной особенностью многих воров в законе является хранение так называемого общака. Общак – святое понятие в любой криминальной структуре. Он представляет собой деньги, собранные для финансирования членов преступных группировок, оказавшихся в тяжелом положении: под следствием, в тюрьме, на поселениях, в больнице, или для финансирования процедуры захоронения. В последнее время все чаще стали направляться так называемые косяки в отношении многих воров с подозрением в растрате общаков.

Между тем, как говорят сами законники, помимо коронации, существует совершенно противоположная система – процедура раскороновывания, или развенчивания воровского звания. Один законник говорил, что в этом году этой унизительной процедуре было подвергнуто 5 человек. Нельзя, по тем или иным причинам, называть имена лиц, которые попали под эту процедуру. Можно только сказать, что один из них был грузин, а двое – русские. Все они были наказаны за нарушение воровских законов.

В результате известного приказа № 855 министра внутренних дел Бориса Грызлова от 26 сентября этого года прекратило свое существование ЦРУБОП. По неофициальной информации, интрига с ликвидацией РУБОПа развивалась следующим образом. Руководитель ФСБ Патрушев принес Владимиру Путину большой доклад по итогам проверки деятельности МВД. Там было мало утешительного. А на первом месте в разделе «Коррумпированность» стояли именно РУБОПы. (На втором, если интересно, УНОНы – подразделения по борьбе с наркотиками.) Кремль и правительство отреагировали решительно и немедленно озвучили принятое решение устами министра МВД Бориса Грызлова.

Почти первым делом у оперативников отобрали оружие, теперь они сами шутят, что на задержание будут выезжать со свистками. Затем началась очередная аттестация – или глобальная чистка и перетасовка кадров. С каждым рубоповцем провели собеседование на предмет «кого поймал, что раскрыл» и сделали выводы. Однако, как стало известно, самые коррумпированные нашли себе тепленькие местечки в крутых конторах: в ГУПОПах и ГСБ МВД!!!

РУБОПы должны были преобразоваться в ОРБ (оперативно-розыскные бюро). Между тем наши неофициальные источники предположили, что разгонять это мощнейшее подразделение никто не будет. Речь скорее идет о простом переименовании структуры, которое, безусловно, будет сопровождаться какими-то кадровыми перестановками, переподчинением и реорганизацией. Однако в глобальном смысле ничего не изменится. Основные функции оперативно-розыскных бюро останутся теми же самыми, что были у РУБОПов.

Позже начальник ГУБОПа МВД Александр Овчинников на своей пресс-конференции рассказал, как его ведомство борется с милиционерами, предоставляющими «крышу» коммерческим структурам.

В ходе новой «переаттестации» борцов с оргпреступностью, которую руководство ГУБОПа проводило совместно с Главным управлением собственной безопасности (ГУСБ) МВД, ими были получены материалы о причастности ряда сотрудников ЦРУБОПа к «крышеванию над коммерческими структурами». По словам генерала, «речь идет не о рядовых сотрудниках, а о более высокопоставленных должностных лицах». Несмотря на то что полученный на бывших сотрудников ЦРУБОПа компромат уже передан в прокуратуру для расследования, господин Овчинников, ссылаясь на тайну следствия, не стал открывать их имена, как и названия коммерческих структур, пользовавшихся милицейским прикрытием. Генерал сказал только, что пять бывших сотрудников ЦРУБОПа, к которым «накопились вопросы», сейчас находятся в розыске.

Через несколько минут машина с Аликом и охраной подъехала к бетонному четырехметровому забору, по периметру которого были установлены многочисленные видеокамеры. Остановившись у ворот, водитель достал брелок, напоминающий брелок от сигнализации, только чуть большего размера, и нажал на кнопку. Ворота медленно открылись. С другой стороны ворот стоял охранник с помповым ружьем, который нес службу в коттедже. Машина подъехала к главному входу – шесть мраморных ступенек с массивными колоннами в стиле XVIII века. Алик медленно вышел из машины. Взяв портфель, поданный ему охранником, он махнул рукой.

– Ребята, завтра к десяти. Я раньше не поднимусь.

Охранники с водителем кивнули головами. Машина развернулась на большой площадке, выложенной разноцветным кирпичом, и направилась в сторону шоссе.

На пороге Алика встретила домработница. Приветливо улыбнувшись, спросила:

– Вы ужинать сразу будете или сначала в баню и в бассейн?

– Да, сначала в баню и в бассейн, а потом – ужинать.

Алик прошел в дом, поцеловал супругу, сидевшую в большом холле у огромного телевизора с несколькими стереоколонками, разделся в одной из комнат и спустился в подвальное помещение, где располагался большой бассейн с волнами и две бани: одна русская, другая финская. Алик бросился в прохладную воду бассейна. Проплыв несколько метров, он подплыл к небольшой белой коробочке и нажал на кнопку. Тут же по поверхности пошли волны. Алик стал усиленно грести. Проплыв еще несколько метров, он вышел из бассейна и направился в баню.

Просидел в бане Алик около сорока минут. Вышел оттуда распаренный и, пройдя в столовую, увешанную дорогими картинами, обставленную тумбами из орехового дерева, огромным столом, за которым могли бы расположиться шестнадцать человек, уселся в одно из кресел. К тому времени Клавдия Ивановна на дорогом фарфоровом сервизе, выпущенном еще в конце XIX века известным мастером Кузнецовым, подала форель, аккуратно обложенную дольками лимона и свежей зеленью. Алик стал с аппетитом есть рыбу. Вскоре появилась Наташа.

– А ты почему не ужинаешь? – спросил Алик.

– Что-то не хочется… Сегодня плотно пообедала с подругами.

– Что у вас нового?

– Да тебе неинтересно… Все по-старому. Что делать будешь – бильярд или караоке?

– Ты знаешь, ничего. В кабинете посижу, газеты почитаю, пару звонков сделаю. Потом спать.

– Хорошо. А завтра во сколько уедешь?

– На десять машину вызвал.

– Тогда спокойной ночи, – Наталья подставила щеку для поцелуя.

– Спокойной ночи, дорогая!

Наташа ушла. Алик остался в одиночестве. Вот так, прожив вместе больше пятнадцати лет, они стали не столько супругами, сколько добрыми друзьями. Алик не спал с женой года три. Конечно, она все понимает… Но она – умная женщина, на скандал не пойдет.

Алик поднялся в кабинет, представлявший смесь дорогой офисной мебели и морской атрибутики, среди которой присутствовали многочисленные дорогие картины с изображением кораблей, якоря, цепи, – все это Алик купил в одном из городов Италии. Алик не был моряком, но отдавал дань моде – многие кабинеты бизнесменов были украшены именно в таком стиле.