Перио не хотелось ни задавать вопросов, ни отвечать, но он боялся обидеть майора.

— В каком году умерла моя жена?

— Ну что вы, это слишком просто. Спросите о чем-нибудь менее значительном.

Перио подумал с минуту.

— Какую среднюю оценку мне вывели по всем экзаменам в лицее?

— Так, возраст, профессия, годы учебы. Восемь и тридцать семь сотых балла. Верно?

— Совершенно верно, — подтвердил Перио. — Скажите, есть все-таки хоть какая-нибудь надежда?

Сержант снова принялся стучать на машинке. Майор сокрушенно развел руками.

— Как по-вашему, существуют объективные причины, позволяющие отменить вызов?

Перио почувствовал, что глаза его наполняются слезами. Но он заметил, что майор досадливо поморщился, и сумел перебороть отчаяние.

— Вы, синьор Валенти, должны пенять только на самого себя. В том смысле, — пояснил майор, — что ваши биографические данные, к сожалению, лишают нас возможности помочь вам.

Перио, словно утопающий за соломинку, ухватился за последний обломок надежды.

— Не могу ли я поговорить с господином Оскаром?

Адъютант, который, казалось, был поглощен работой, засмеялся вместе с майором.

— Оскар не господин.

— С профессором Оскаром, — поправился Перио, решив, что он допустил оплошность.

— Оскар не профессор, а также не полковник и не генерал. Оскар — электронно-вычислительное устройство.

Майор протянул через письменный стол руку своему собеседнику.

— Не огорчайтесь, друг мой.

Перио слабо пожал его руку, встал и направился к выходу.

— Не сюда. Да, вот что…

Перио повернулся к майору, который снова закурил сигару.

— Слушаю вас…

Майор глубоко затянулся и выпустил струйку дыма.

— Попробуйте обратиться к адвокату Барленги. Он весьма опытный и ловкий человек. Это будет стоить немалых денег, но в вашем положении выбирать не приходится. — И он протянул Перио визитную карточку адвоката.

— Спасибо, я непременно к. нему схожу.

— И еще один совет — назначьте встречу с ним в первоклассном ресторане. Адвокат — большой гурман, после вкусного ужина он станет куда сговорчивее. Желаю удачи.

Перио еще раз поблагодарил майора и вышел, осторожно затворив за собой дверь.

Каким образом рестораны не закрылись после того, как правительство ввело карточную систему на продукты питания, оставалось для Перио загадкой. Цена обеда в ресторане превышала годовой заработок рабочего. Перио посмотрел на часы. До встречи оставалось еще полчаса, и он решил прогуляться по улице.

В витрине ювелирного магазина были выставлены золотые часы с тремя циферблатами, которые показывали время в Риме, Нью-Йорке и Токио. Следующий магазин был продуктовым, и на его витрине красовалась огромная таблица с указанием цен и количества продуктов, отпускаемых по недавно установленным нормам. Перио пошел дальше и остановился у выпуклой стеклянной витрины универсального магазина. Здесь все было перевернуто вверх дном; лишь несколько раздетых манекенов, беспорядочно расставленных на застеленном бумагой полу, растерянно глядели в пространство. Лампочки в витрине не горели, манекены освещались светом уличных фонарей. В первом ряду призывно улыбалась очень худенькая блондинка. Чуть поодаль стояла перезрелая полногрудая особа, да губах которой застыла стандартная улыбка. Правая сторона была «мужской»: мужественный представитель сильного пола приветливо улыбался всем своим загорелым морщинистым лицом, которое резко контрастировало с гладким отлакированным телом. Глаза у всех трех манекенов были безжизненные и тусклые.

У Перио эти белые бесполые фигуры вызывали чувство отвращения. Он вернулся к ресторану. Навстречу ему шел невысокий полный человек с пышной шевелюрой. Незнакомец остановился в шаге от него.

— Вы Перио Валенти?

— Да. А вы адвокат Барленги?

— Вы не ошиблись. Ну что ж, войдем?

Адвокат говорил отрывисто и громко.

— Прошу прощения. Но, видите ли, я пришел раньше и, чтобы убить время, решил пройтись по улице.

— Не стоит извиняться, дорогой Валенти, я и сам немного запоздал. Вы заказали столик?

— Нет, я думал, что в ресторане будет мало народу. Знаете, карточная система…

Повелительным жестом подозвав официанта, адвокат снисходительно усмехнулся.

— Друг мой, рестораны никогда еще не были так переполнены, как сейчас. Есть свободный столик? — обратился он к официанту.

Они сели в глубине зала возле окна-витрины, выходившего прямо на улицу.

— Сейчас множество людей не скупится на расходы, — продолжал адвокат. — Я имею в виду тех, кто получил вызов. У них нет других забот, кроме как провести последние два-три месяца в бурном веселье.

Перио осмотрелся — все столы были заняты, и у каждого суетился официант в белом фраке. Адвокат Барленги развернул салфетку и заправил ее за ворот рубашки, предварительно ослабив галстук.

— Девяносто процентов сидящих здесь — вызванные на сборный пункт. Для ресторанов, кино, варьете наступили золотые времена. Иной раз я даже завидую вызванным.

Он взял меню.

— Сами будете заказывать?

— Нет, нет, выбирайте вы по своему вкусу, — ответил Перио. У него пропал аппетит, больше того — к горлу подступила тошнота. Он налил в бокал минеральной воды и залпом осушил его.

— Превосходно! — воскликнул темпераментный адвокат. — Знаете, что сегодня в меню? Египетская царица в саркофаге.

Перио неопределенно кивнул головой.

— Вы любите цариц? — спросил адвокат и, не дожидаясь ответа, продолжал: — А на первое я бы взял лапшу в масле.

— Очень хорошо, — сказал Перио.

— Официант, две порции лапши в масле, но чтобы она (тут Барленги прищелкнул пальцами) таяла во рту.

— Не беспокойтесь, синьор, увидите, она вам понравится, — сказал официант. Он изящно поклонился и отправился выполнять заказ.

— Ну, а теперь поговорим о более серьезных вещах.

— Не лучше ли будет обсудить наше дело за чашкой кофе?

— Нет, я привык обсуждать дела за едой. Это повышает аппетит. Надеюсь, вы не возражаете?

— Нет, конечно, конечно.

Адвокат Барленги пытался соорудить прочный домик из трех зубочисток.

— Надо думать, ответ Оскара был для вас неблагоприятным?

— Абсолютно неблагоприятным; так по крайней мере сказал майор.

— Да, положеньице не из легких, — со вздохом сказал адвокат. — Если б в вашем личном деле была хоть малейшая зацепка, я бы изыскал предлог, чтобы отсрочить вызов года на два. А там мы бы еще посмотрели. Представляете себе, совсем недавно я выиграл, казалось бы, совсем безнадежное дело. В документах моего клиента было сказано, что он посещал лекции одного известного орнитолога. Так вот, я выдал за орнитолога самого клиента. А ведь он не в состоянии отличить орла от вороны.

Адвокат захохотал так громко, что непрочный домик из зубочисток тут же рухнул.

— Что бы вы мне посоветовали? — спросил Перио, когда официант принес лапшу в масле.

— Разберем все по порядку, — ответил адвокат, вонзая вилку в тонкую белую лапшу. — М-м-м… Пальчики оближешь. Очевидно, вам, дорогой друг, известно о спорах, возникших при обсуждении закона? Увы, теперь правительства почти всех стран пришли к соглашению, и нам, адвокатам, становится все труднее прибегать к юридическим уловкам. Остается, правда, испытание. — Лапша на тарелке Барленги исчезла буквально в мгновение ока. — С законом, друг мой, шутки плохи. Однако и в последнем законе есть уязвимое место. Видпта ли, разрабатывали его политики, а трактуют и применяют военные. Ну, как известно, они ладят между собой, как кошка с собакой. Мы этим пользуемся и нередко добиваемся благоприятных результатов. Но в деле непременно должна быть какая-нибудь зацепка. Вам тоже заказать супругу фараона в саркофаге?

— Что-то нет аппетита.

— Ничего, появится, как только вы отведаете фараоншу. Знаете, мне довелось быть членом комиссии по выработке проекта закона. Любопытно, что закон утвердили единогласно. Иного выхода, увы, не было. Население планеты росло столь стремительно, что не помогла и принудительная эмиграция в труднодоступные районы Латинской Америки. А индекс рождаемости должен оставаться постоянным — иначе не хватит рабочих рук для всемирных оросительных работ.