– А вы нашли водительские права на имя Дорри Эмблер?

– Но не там.

– Пожалуйста, обратите внимание на мой вопрос, лейтенант. Я ведь связно и грамотно формулирую свои вопросы. Я спросил вас, не нашли ли вы водительских прав на имя Дорри Эмблер.

– Да, нашел.

– Где?

– Водительские права находились у обвиняемой в момент ареста. Они были глубоко засунуты в потайной кармашек ее кошелька.

– И в этих водительских правах приводится отпечаток большого пальца владельца?

– Там приводится фотоснимок/отпечатка.

– А не пытались ли вы впоследствии сличить отпечаток большого пальца обнаруженного вами трупа с отпечатком большого пальца на водительских правах Дорри Эмблер?

– Да, пытался.

– И каков же был результат?

– Возражаю против этого вопроса, как требующего вывода от свидетеля, – запротестовал Мейсон. – Вопрос некомпетентен, неуместен и несуществен. Это не самое лучшее свидетельство. Присяжные имеют право сами взглянуть на отпечатки больших пальцев, предоставленные им для сравнения, а лейтенант Трэгг может, если пожелает, указать признаки сходства на фотоснимках. Но он не может свидетельствовать в пользу своего вывода.

– Полагаю, я должен поддержать данное возражение, – сказал судья Флинт.

– Очень хорошо. Это затянет слушание дела, – недовольно проскрипел Гамильтон Бюргер.

– В деле подобной важности, – назидательно, хотя и несколько рассеянно, сказал судья Флинт, – элемент времени не слишком существен, мистер прокурор.

Гамильтон Бюргер отвесил степенный поклон. Он велел принести из комнаты для совещаний старенькие судебные пюпитры и прислонил к их резным барьерчикам увеличенную фотографию отпечатка большого пальца Дорри Эмблер, переснятую с ее водительских прав, а также фотоснимок отпечатка большого пальца неизвестной, тело которой нашел лейтенант Трэгг.

– Итак, лейтенант Трэгг, – сказал Гамильтон Бюргер, – можете ли вы отметить какое-то сходство на двух увеличительных снимках; кстати, подвиньте так, чтобы присяжные могли их лучше видеть…

– Да, могу. Я записал признаки сходства.

– Сколько же вы нашли?

– Шесть.

– Не будете ли вы любезны указать на них присяжным? Возьмите указку и покажите, пожалуйста…

Лейтенант Трэгг потыкал указкой в признаки сходства.

– И это все? – разочарованно спросил Гамильтон Бюргер.

– Нет, сэр. Не все. Это только те, в которых я могу быть достаточно уверен, дабы провести полное опознание. Вы же понимаете, что из-за процесса гниения и разложения было чрезвычайно трудно получить хороший разборчивый отпечаток с кожи покойной. Мы сделали лучшее, что смогли…

– Была ли у вас возможность составить мнение о возрасте и поле останков?

– О да. Это было тело женщины, видимо, лет двадцати с небольшим.

– А вы взяли образцы волос?

– Да, конечно. И сравнили их с цветом волос Дорри Эмблер, упомянутым во вкладыше к водительским правам.

– Не нашли ли вы чего-нибудь на теле женщины или рядом с ним? – спросил Гамильтон Бюргер.

– Мы нашли револьвер тридцать восьмого калибра с одной стреляной гильзой и пятью патронами. Это «смит-и-вессон» с двухдюймовым стволом, его номер С—48809.

– Вы впоследствии проводили испытания этого револьвера в отделении баллистики?

– Да, проводил.

– И производили из него пробные выстрелы?

– Да, сэр.

– А не проводили ли вы сличения с какой-нибудь другой пулей?

– Да, сэр.

– С какой же?

– С той пулей, которая была извлечена из черепа трупа, найденного мною там, в дюнах.

– И что же вы обнаружили?

– Пули дали идентичные бороздки и были выпущены из одного и того же огнестрельного оружия, то есть пуля, нанесшая смертельное ранение, полностью соответствовала проверочным пулям.

– У вас есть фотографии, показывающие результаты стрелковых экспериментов?

– Да, есть.

– Не могли бы вы представить нам их?

Лейтенант Трэгг достал из папки фотографические снимки пули, нанесшей смертельное ранение, и контрольных пуль…

– А что означает эта разграничительная линия посередине?

– Разграничительная линия проведена для сравнения под микроскопом. Сверху этой линии – пуля, нанесшая смертельное ранение, а внизу – контрольная пуля.

– И пули чередовались под микроскопом для сравнения до тех пор, пока вы не добрались до точки, в которой эти индивидуальные линии совпали? Там, где бороздки стали продолжением друг друга?

– Да, сэр.

– И когда такое происходит, что же сие означает, лейтенант?

– То, что обе пули были выпущены из одного и того же револьвера.

– Это так и обстоит в данном деле?

– Да, сэр.

– Можете приступить к перекрестному допросу, – резко произнес Гамильтон Бюргер в сторону адвоката обвиняемой.

– Лейтенант Трэгг, – начал Мейсон, подойдя к свидетелю, – принадлежало ли обнаруженное вами тело Дорри Эмблер? Пожалуйста, ответьте на этот вопрос «да» или «нет».

– Думаю, что… – заколебался лейтенант Трэгг.

– Я не желаю знать, что вы думаете, – перебил его Мейсон. – Я желаю доподлинно и достоверно узнать то, что вы знаете. Было ли это тело Дорри Эмблер?

– Я не знаю, – опустил голову, словно школьник, лейтенант Трэгг.

– Вы ведь не получили в необходимых размерах признаков сходства на этих отпечатках пальцев, чтобы зафиксировать идентичность?

– Заявляю, – вспыхнул лейтенант Трэгг, – что мы получили достаточно признаков идентичности, чтобы показать очень сильную вероятность.

– Но ведь вероятность, лейтенант, это еще не идентичность.

– Ну…

– Будьте искренни, лейтенант, – перебил его Мейсон. – Требуется как минимум двенадцать признаков сходства, чтобы установить точную идентификацию, разве не так?

– Ну… нет, это не так, – замялся Трэгг. – У нас немало раскрытых дел, в которых нам удавалось провести идентификацию на основании еще меньших признаков сходства.

– И сколько же признаков?

– Ну, в некоторых случаях девяти или десяти признаков достаточно в тех обстоятельствах, когда мы отвергаем возможность случайного дублирования.

– Но в данном деле таких обстоятельств не было?

– Нет.

– Так вы не считаете, что шести признаков сходства достаточно для того, чтобы доказать идентичность?

– Самих по себе недостаточно, конечно… Но ведь есть и другие доводы. Если учесть правдоподобие хотя бы шести признаков сходства в отпечатках пальцев (это допускается в случаях, когда невозможно добиться абсолютно четкого впечатления), учесть квитанции на аренду, выписанные на имя Дорри Эмблер, ключ от квартиры, обнаруженный в кошельке покойной, а также принять во внимание пол, возраст, фигуру, цвет волос, если объединить все слагаемые, можем определить очень большую математическую вероятность…

– Именно так, – сказал Мейсон. – Вы и располагаете большой математической вероятностью идентичности. И все-таки вы не можете свидетельствовать, что это тело принадлежало Дорри Эмблер.

– Да, не могу поклясться в этом, нет, сэр…

– Итак, вы говорите о математических вероятностях пола в числе прочих вещей, – сказал Мейсон. – Но только пол имел бы весьма слабую ценность как доказательство, не так ли?

– Что ж… да.

– Итак, сходство шести признаков при идентификации не может доказывать, что отпечатки пальцев были идентичными?

– Нет, я уже объяснил это. Тем не менее я могу с их помощью подтвердить вероятность. Идентичность этих двух признаков сходства должна дать нам, я бы сказал, примерно один шанс из пятидесяти, что тело не принадлежит Дорри Эмблер. А ключ от квартиры создает другой математический фактор. В Лос-Анджелесе сотни подобных домов. В доме с меблированными комнатами. о которых идет речь, десять этажей На каждом из них по тридцать квартир, и то, что именно ключ от квартиры девятьсот семь был при убитой, составляет один шанс из трехсот, а при умножении соотношения один к тремстам на пятьдесят мы получаем коэффициент один к пятнадцати тысячам и …

– Так, одну минуту, – вмешался Мейсон, энергично потерев виски. – Вас не назначали здесь экспертом-математиком, лейтенант Трэгг…