-В какой-то мере.

-А-на-кин, - теперь в её смехе не было напряжения. – Прекрати. Я устаю от фуршетов гораздо больше, чем…

-Знаю.

-Прекрати улыбаться.

-Трагическое выражение на моём юном лице смотрится гораздо лучше?

-Твоё юное лицо периодически просит кирпича, и ты это знаешь!

-Я каждый день не устаю удивляться глубине твоей любви.

-Глубина – это у теб… тьфу! – она расхохоталась.

-Ты была готова сказать некую интимную подробность? – он приподнял брови. – Ангел, я тебя просто не узнаю.

-Крылья отрезали, - съехидничала она.

-Ба-аттюшки, а я-то думал…

-Что?

-Ничего, - ответил он невозмутимо. Улыбнулся.

-Ну тебя…

-Так в чём дело?

Он подняла голову и посмотрела ему в глаза. Долго.

Потом сказала, тщательно подбирая слова:

-Я попала в центр гигантской интриги, которая делает ставку на тебя, мой дорогой.

-Какая честь, - ответил он. – И что это за интрига?

-Мон и Бейл…

-Хм.

-Мон, по крайней мере, точно знает, что мы женаты.

Он смотрел на неё ничего не выражающим взглядом. На данной стадии им только не хватало какой-нибудь неожиданной помехи – пусть и не затрагивающей их центр. Пад не знала, что её муж смотрит на неё – и хладнокровно обдумывает варианты наиболее эффективного устранения Мотмы. Под “устранением” ученик ситха понимал, естественно, смерть.

-А Бейл? – спросил он.

-Как мне кажется, пока нет.

-Я выясню, - сказал он.

-Как?

-При личной встрече.

Пад опустила взгляд. Такой Анакин её слегка пугал. Человек с холодными расчётливыми глазами.

-Как именно?

-Ты сама поняла, что Мотма знает о нас, или та дала это понять? – спросил он, не слушая её.

-Она практически прямо это сказала.

-Смысл?

-Смысл в том, что ей нужен ты, - ответила Пад, вновь подняв взгляд. – Мы оба, как союзники, но ты – сильнее.

-С этого места подробней.

Она не ответила. Смотрела и молчала.

-Я не знаю, как сказать, - наконец, выдохнула она.

-Всё как есть.

-Я не знаю, как ты отреагируешь на это.

-Адекватно.

-Ты уверен?

-Вполне.

-А я – нет.

-Почему?

-Потому что я уже давно не знаю, какие у тебя дела с канцлером, что у вас за игры, что за интригу ты ведёшь с Орденом против Палпатинаи с Палпатином – против Ордена…

-Стооой… Что-то странное я от тебя слышу. Кажется, мы ведём одну и ту же игру и делаем одну и ту же политику. Пусть – каждый свою часть. Вместе с Палпатином.

-Да?..

-Нет?

Она вдохнула, набрала воздуха в лёгкие, прямо посмотрела ему в глаза и сказала:

-Анакин. Ты уверен, что канцлер тебя… нет, не предаст, не то слово… Но что он не использует тебя в своих целях? И не собирается использовать дальше?

-Он меня – в своих, я его – в своих, - ответил он. – Взаимовыгодный союз. Ты не знала?

-Нет. Я хочу сказать, что, когда он окончательно придёт к власти – а он ведь придёт, если всё пойдёт, как задумано – то, с новой степенью власти – не прижмёт ли тебя к ногтю? Не заставит ли… стать лишь инструментом его политики? Ведь закон об одарённых… будущий закон… вообще, то, что он готовит…

-На меня это не распространяется.

-Ты так самоуверен.

-Я знаю.

-Ты вытащил у него это из головы?

-Конечно, нет. Между нами договор…

-Ты слишком честен, - с досадой бросила она, обхватила себя руками по груди и стала ходить вдоль окна нервическими шагами. – Тебе никогда не приходило в голову, что Палпатин использует тебя – ровно так, как когда-то он использовал меня…

-Постой. Я сейчас вижу перед собой сенатора от Набу, крупную фигуру в политике, к двадцати семи годам суперсостоявшегося человека. Это так он использует тебя?

Она остановилась:

-Да! Потому что все внешние регалии не стоят ничего! Я по-прежнему, как и четырнадцать лет, всего лишь пешка в его игре… пусть превращенная в ферзя. Конечно! Политика. Пока я не рыпаюсь, всё хорошо. А как только начну – извини, девочка, ты слишком молода и неопытна, чтобы думать сама. Надо делать так-то и так-то. Посмотри, так лучше, верно?

-Но ведь его варианты действительно лучше.

-Ты в него… просто влюблён!

-Политикофилия? Я в каждом случае примитивно ставлю рядом несколько предложенных вариантов. И вариант Палпатина неизменно лучший.

-Ты своей головой умеешь думать?

-Умею. Пусть моя голова не способна пока спродуцировать наилучший вариант – но она способна его оценить, - он смотрел на неё. – Пад. Мы работаем в команде необычайно умного человека. И именно работаем, а не играем в игру кто круче. Самолюбие – превосходная вещь. Но если исключительно из-за ущемлённого самолюбия мы будем настаивать на своих ущербных вариантах…

-Анакин, - она смотрела на него сухими глазами, - я не отрицаю, что канцлер умён. Под обаянием этого человека я жила почти десять лет. Но именно поэтому я знаю, как он опасен. Я не спорю: его вариант всегда будет лучшим. Для него. А для нас?

-Поясни.

-А если великий канцлер Кос Палпатин решит не просто подчинить себе джедаев? Если он не сделает исключения и для тебя? Если твой статус будет – главный раб при…