-Нет.

-Моя жёнушка заодно с ними.

-Может, она просто не успела, - задумчиво сказал канцлер. – Она не может сразу и при всех срываться ко мне. И с тобой при свидетелях говорить не может.

-Всё хуже.

-Я тебя внимательно слушаю.

-Первое, она организовала нам с Мотмой встречу.

-Каким образом?

-Обычным, - ответил он, вновь глядя в стену. – Ну, вы знаете. Она в курсе того, что я шпионом Ордена у вас. Она также в курсе, что я терпеть не могу Орден. Но она не в курсе, что вы – тоже форсьюзер, мой повелитель. А вы обсуждали с ней и с избранными из Совета Верных вашу будущую антиджедайскую политику. Понимаете ли, она знает, что я, как ваш помощник и телохранитель, есть исключение из правил. Но… - он засмеялся. – Она знает, как вы умеете использовать людей. Ас в деле. И то, что меня не убьют при условии моей к вам лояльности , она знает прекрасно…

-А-а…

-Да, мой повелитель, - он усмехнулся. – Именно. Она объяснила мне, как видит наше будущее. Вы будете мне мило улыбаться и использовать по-чёрному. Но это не страшно. Страшно то, что вы, безусловно, введёте драконовские антифорсьюзерские законы, и, как только я попробую рыпануться, мне тут же всё с той же милой улыбкой объяснят, насколько я неправ. И насколько положение одного, пусть самого сильного, форсьюзера, зависит от благорасположения к нему главы государства. И она логична, канцлер.

-А ещё она ревнива.

-Не без этого, - в который раз усмехнулся он. – Но и логична тоже. Вы – манипулятор экстра-класса. Вы – очень сильный политик. Сильный человек. Против вас у неё – у нас – нет шансов.

-А против Мотмы?

-Да прежде всего Пад прекрасно видит, что та в меня влюблена.

-О…

-Она мне прямо это сказала.

-А что она сказала ещё? – Палпатин неожиданно ловко подобрал полы своей очередной официальной и пышной одежды и сел в кресло. Приготовился слушать. Усмешка Анакина, который смотрел на него, стала улыбкой.

-А угадайте с трёх раз.

-Я не собираюсь угадывать, - ответил Палпатин. – Я знаю. Твоя жена строит глазки Бейлу. Ты предполагаешься тем, кто запудрит мозги Мотме. С помощью них вы устраните меня, - вкрадчивым голосом сказочника-маньяка поведал он, - а потом…

Анакин расхохотался – взахлёб, откинув голову назад.

-Нет, безусловно, Пад сказала наибанальнейшую вещь, назвав вас непобедимым противником.

-Почему же непобедимым? – серьёзно спросил Палпатин. – Шансы есть. Только не у твоей жены.

-Что мне делать?.. Ладно, я не спрашивал.

-Почему же? – ты спросил… Трудно?

-Да, - ответил он. – Я думаю, она мне этого не простит. Когда узнает, как я её использовал и как я ей лгал.

-Тебя – нет. Того, кого она якобы знает. А вот ученика Сидиуса …

-Она не знает, что я…

-Именно. Ей придётся познакомиться с тобой вновь. И тогда посмотрим, сможет ли она любить тебя – настоящего.

-Что же она любит сейчас? – вопрос был устал и совершенно риторичен. Тот, кто спрашивал, знал ответ.

-То, что хочет любить, - Палпатин пожал плечами. – Скажи прямо: ты сможешь и дальше использовать её неведение? И её тоже?

-Да.

-Хорошо.

-В мире существуют вещи поважнее любви.

-И что же?

-Собственная осуществлённость.

-Без любви?

-Вы держите меня за ребёнка?

-Я держу тебя за влюблённого болвана. Любой влюблённый – болван.

-Благодарю.

-Да не за что, в общем.

-Я…

-Ну?

-Я не знаю, канцлер. Я меняюсь. А она…

-Ты винишь за это себя?

-Иногда…

-Забей, - сказал голос ситха. – Ты ещё будешь винить себя за то, что идёшь вперёд. А не топчешься ради другого существа на месте. Или ты думаешь, что если бы предоставил ей всю полноту информации…

-Нет. Тогда бы она точно захотела вас устранить, канцлер.

-Хм.

-Источник дурного влияния, - он хмуро пожал плечами. – Почему бы не объяснить мои перемены и отсутствие любви… доверия – вами? Но выбрал я сам. Кому лгать. А с кем быть откровенным.

-Кому принадлежать, - небрежно, в пространство, сказал канцлер.

Анакин долго смотрел на него.

-Да, - произнёс он. – Именно так это сформулировано и будет.

-Анакин. Ты принадлежишь себе. А мы оба принадлежим сейчас очень опасной тайне и очень опасной игре. Мы союзники.

-Не только.

-Мм?

-Ситская пара?

-А ты ситх?

-Я ученик ситха! – Анакин расхохотался. – В смысле противостояния миру.

-Да, - кивнул канцлер. – Я понимаю. Садись, - показал он ему на соседнее кресло. – Нам есть о чём поговорить. Вот что, - произнёс он, глядя на ученика, - передай-ка мне для начала подробней твой разговор – с Амидалой.

Супруги.

-Анакин, - Пад была ощутимо напряжена. Фигура на фоне окна. В тёмном платье с высоким воротником. Лихорадочный жар в тёмных глазах.

-Да? – отозвался он, стягивая перчатку с живой руки. Наклонился, поцеловал. – Что-то важное?

-Политика, - усмехнулась она, отстраняясь.

-Вечная политика, равная жизни, - сказал он нарочито лёгким тоном. Пад знала этот тон.

-Ты тоже устал.

-Мне нравится словечко “тоже”.

-Нет, - она рассмеялась, - я только и делаю, что развлекаюсь на балах.