Той же рукой, которой он бросил лампу, Сойер крепко впился в запястье Олпера. Затем, притянув его к себе, он охватил второе запястье Олпера железной хваткой и прокричал: «Затри!»

Но Затри не требовалось понукать. Он вскочил с копны, на которой сидел, и начал отдавать чёткие приказания ещё до того, как лампа опрокинулась на стог сена. В момент наивысшего замешательства, когда два высоченных айзира, издав крик, полный удивления и ярости, бросились к сражавшейся паре, на их пути в едином порыве встала низкая, тёмная шеренга хомов, окружив возвышавшихся богов со всех сторон.

Айзиры были ошарашены неожиданным сопротивлением. Затем они, широко расставив ноги, начали раздавать жестокие удары. Каждый удар означал сломанные кости. А хомы не могли причинить айзирам никакого вреда. Они могли лишь помешать им. И отчаяние сделало их дерзкими.

Сойер напрягал все свои силы, чтобы сдержать сопротивление огромного тела. В какой-то момент ему показалось, что он вот-вот не выдержит, но Олпер вдруг неожиданно стих.

Сойер подумал, что это очередная уловка, и продолжал отчаянно сжимать его запястья. Затем он понял, что Олпер действительно сдался. Первая попытка избавиться от Сойера стала и последней. Его силы были на исходе. После истощения всего запаса энергии, полученной от Жар-птицы, он превратится в немощного старца. Поэтому он не дерзнул больше бороться, а решил подождать, что же будет дальше. Сойер скрутил руки Олпера за спину и остановился, тяжело дыша, обозревая поле боя.

Дым застилал всё вокруг. Огонь хорошо разгорался и громко потрескивал на облитом маслом сене, готовясь за считанные секунды перерасти в бушующее пламя. Конюшня полыхала ярким светом, а дьявольская жара заставила айзиров и хомов отступать к дверному проёму.

Пони, издававшие полное ужаса ржание, перескакивали через низкие загородки стойл. Повсюду кипела свалка, и весь этот толкающийся, брыкающийся, ревущий клубок животных и людей выкатился за дверь и понёсся по переулку, увлекая за собой Сойера и Олпера.

С улицы, на которую выходил переулок, послышался глухой рёв селли, нараставший с каждой минутой. Сойер был твёрдо уверен, что хомам никогда не удастся справиться с айзирами, даже если бы они во много раз превосходили их числом. А вот селли были достойными противниками для айзиров, если бы удалось их вовремя натравить друг на друга.

Сойер сжал губы и без предупреждения ударил Олпера в висок. Тот со стоном упал.

— Затри, — озираясь по сторонам, что было сил крикнул Сойер. Старик словно бульдог, вцепился в запястье айзира, изо всех сил удерживая его длинную руку. Айзир наклонил над ним невозмутимое улыбающееся лицо, по которому стекали струйки пота. Стряхнув с другой руки несколько хомов, он занёс огромный белый кулак над головой Затри. Сойер предупреждающе закричал. Но кулак уже падал вниз, и Затри приготовился к смерти.

В этот момент айзир неожиданно исчез. На том месте, где он только что стоял, ослепительно вспыхнул свет, и воздух внезапно стал горячим. Некоторое время в воздухе ещё висело облачко, напоминающее дым, но и оно быстро рассеялось. Айзир истратил весь имеющийся у него запас энергии и сейчас уносился куда-то в неведомую даль, готовясь проделать путешествие, которое полагалось совершать богам, прежде чем они снова возникнут в своём привычном виде.

Затри пошатнулся, тряся слегка опалённой головой в маске, из-под которой в разные стороны торчали седые волосы. Казалось, он всё ещё сжимал исчезнувшую руку.

Сойер нагнулся и стянул маску с лежавшего Олпера. Ему пришлось изрядно потрудиться. Маска так плотно охватывала голову, что не соскочила даже в пылу сражения. Сойер надел маску, и к нему вновь возвратилось обострённое восприятие.

Олпер очнулся и свирепо взглянул на Сойера. Рука его потянулась к карману. Сойер наклонился, схватил его за руку и, дёрнув, поднял на ноги.

— Туда, — сказал задыхавшийся, но спокойный Затри. — Пошли.

И они двинулись к тупику в переулке, оставляя позади горящие конюшни. Олпер почти висел между ними.

Дверь в конце тупика подалась после умелых манипуляций Затри. Обернувшись, он прокричал что-то своим помощникам, и Сойер, взглянув назад, увидел последнего оставшегося айзира, сцепившегося в смертельной схватке с дюжиной извивающихся, змееподобных селли. Глаза их отливали золотом в свете пожара, а вся группа напоминала античную скульптуру Лаокоона, борющегося со змеями.

Наступил тот момент, для которого Олпер сохранял оставшиеся у него силы. Одним отчаянным броском своего огромного тела он разорвал крепко державшие его руки Сойера и Затри. Облокотясь на освещённую пожаром стену и переводя дыхание, он рассмеялся торжествующим смехом, и рука его опустилась в карман.

Сойер, всё ещё пошатываясь после борьбы с Олпером, которая отняла у него почти все силы, приготовился принять смертельную дозу грома в голове. Но Олпер, рука которого уже схватила пульт управления приёмником, решил сначала поговорить… Кивнув головой в сторону Затри, он сказал, всё ещё тяжело дыша.

— Объясни ему, что он должен… повести нас в храм… сейчас же.

— На кого ты работаешь, Олпер? — устало спросил Сойер. Всё, что ты рассказывал до появления айзиров, было просто игрой? Или ты врал, когда говорил, что заключил сделку с богиней?

— Ты просто глупец, — ответил Олпер. — Это не игра, а уже тем более не ложь. Богиня на самом деле предложила мне сделку — подарить мне жизнь в обмен на Жар-Птицу. Но я ей не верю. Для айзиров мы хуже собак. Она, конечно, может сохранить мне жизнь, но ни за что не возвратит на Землю и тем более не отдаст Жар-птицу. Я же хочу всё или ничего. Поэтому мой план относительно Нэсс остаётся в силе, если, конечно, старик проводит нас в храм. Ну так что? — при этом он многозначительно пошевелил рукой в кармане. — Будем его уговаривать, друг мой?

Слов Затри не понял, но жест Олпера дошёл до него мгновенно. У Затри было собственное мнение по поводу того, что следует предпринять дальше. В мерцающем свете огня рука его взлетела вверх, выбросив петлю серебристой проволоки.

Петля охватила голову Олпера и начала всё туже и туже стягиваться на его шее. Олпер замер на месте. Но заговорил:

— Сойер, скажи ему, чтобы он прекратил! От этого зависит твоя жизнь.

— Не прекращу, — спокойно ответил Затри. — Я понял, что он тебе сказал. Мне очень жаль тебя, молодой человек, но я должен подумать о Клай. Передай ему, чтобы он не двигался, пока я не разрешу, или я задушу его одним рывком. Хоть я и стар, но сил у меня ещё хватит.

— Сойер, ты что, хочешь сдохнуть? — отчаянно взвыл Олпер.

— Он говорит, что ты можешь убить меня, — равнодушно ответил Сойер. — Но ты умрёшь первый. Его беспокоит только Клай. Я не…

Вмешался Затри.

— Прикажи ему вытащить руку из кармана. Иначе я затяну петлю. Он боится смерти, я это вижу, поэтому сделает, как я скажу. Мне кажется, он понял, что ничья жизнь — ни твоя, ни моя собственная — не помешает мне сделать то, что я должен сделать.

Сойер перевёл. Медленно, неохотно Олпер вытащил руку из кармана. У Сойера внезапно мелькнула надежда, и он попросил: — Затри, скажи, чтобы он освободил меня от приёмника.

Олпер взорвался:

— Ни за что. Пока у меня есть власть над тобой, я хозяин положения. Никогда, хоть убейте.

— Он не уступит, — ответил Затри. — Я знаю, мы оба старики, я и Олпер, и мы хорошо понимаем друг друга.

Он хихикнул.

— Я поведу вас в храм. Знаешь, почему я изменил своё решение и даю ему шанс завладеть Жар-птицей и получить бессмертие?

— Нет, — сказал Сойер.

— Одной Жар-птицы недостаточно, чтобы сделать человека богом, — сказал Затри. — Я ведь стар, и не всё до меня быстро доходит. Олпер может стать бессмертным, всемогущим, но неуязвимым богом — никогда! — Он засмеялся. — Можешь передать это ему.

Затри тихо произнёс: — Теперь говорите только шёпотом.

Узкий туннель, из которого они только что вышли, скрывался за поворотом. Они долго шли дальним, кружным путём по подземным ходам. Затри, всё ещё крепко сжимая конец проволоки, которая обвивалась вокруг шеи Олпера, осторожно ощупывал стену. Прямоугольные каменные блоки, высеченные, возможно, тысячелетия назад, были скреплены фосфоресцирующим раствором, который издавал слабое свечение, отчего казалось, что они стоят перед бесконечной решёткой сияющих квадратов. Затри удовлетворённо вздохнул, и вдруг прямо перед ними квадрат стены размером с дверь потемнел, как будто повернули выключатель. Старик легко толкнул стену, и весь тёмный квадрат отъехал назад, открыв вход в подземный коридор.