— О, мама! Мама! — замечает меня сынок.

Я улыбаюсь ему и с укором взглянула на няню. Она в ответ лишь руками развела. Мол, что я могла поделать? Не бросаться же грудью на амбразуру!

С одной стороны я ее понимаю. Она всего лишь няня, не мама-львица, которая будет защищать интересы сына любой ценой!

Или свои интересы?!

Ведь это именно я опасалась и была против встречи Спартака с Тимуром.

Заранее посчитала, что Спартаку не стоит знакомиться с сыном, что он будет плохим приходящим папой и все в таком духе.

— Привет, мой золотой. А чем это вы занимаетесь?

— Мы гуляем. Мама, это Спартак, он не умеет качаться.

Я перевожу взгляд на него, он улыбается, но в глазах мелькает тень напряжения. Он не может знать, как я отреагирую и, кажется, сильно рисковал, решившись на такой шаг.

— Не умеет качаться? Надо же, какой глупый… — усмехаюсь я. — Он вообще много чего не умеет, да, Спартак?

— Ты тоже его знаешь? — удивился сынишка.

— Да, я его знаю. В прошлом мы немного дружили. Но недолго.

— Он твой друг, важно делает вывод Тимур. — Друг это хорошо. Всем нужны друзья.

— Я схожу за водичкой, пить хочется. Тебе взять сок?

— Да, — обрадовался Тимур.

— И Спартака замучила жажда, — добавляю я, намереваясь вытащить его на разговор тет-а-тет.

***

Спартак

— Какого черта? — сразу же набрасывается на меня Рената, как только мы отошли на расстояние, на котором нас не было слышно Тимуру и его няне.

— Извини, не удержался.

— Не удержался — это когда не удалось незаметно пукнуть.

Я рассмеялся от ее шутки.

Но через миг прекратил.

— Ты следил за нами.

— Я всего лишь хочу познакомиться с сыном. Мирным путем. Без ссор, скандалов и судов. Извини, я зря это сказал. Прости. Слишком привык решать сложные вопросы путем угроз и шантажа, что невольно применил этот метод и в обычной жизни. Там, где не следовало. Прости.

Рената смотрит на меня удивленно. Она не ожидала, что я буду извиняться?

Я сам от себя подобного не ожидал, но иногда жизнь преподносит такие сюрпризы, что вынуждает пересмотреть очень многое.

— Я просто хочу с ним видеться. Время от времени. Слушай, черт…. — запускаю пальцы в волосы, ероша их от беспокойства .

Ни разу прежде я так не волновался.

Это не те цели, которые я ставил перед собой и достигал ради собственных амбиций.

Я чувствую, что сын, мой ребёнок — это реально важное! Нужное.

Ценное.

— Я знаю, ты во мне разочарована…

— Это ещё мягко сказано.

— Я сделал все, чтобы тебя оттолкнуть. В то время я бы любые отношения проспал, иначе и быть не могло. Случившееся — только моя вина.

Рената смотрит на меня с удивлением и недоверием. Глаза полны чувствую, эмоций. Сейчас прошло несколько лет, мы оба изменились. Я не дурак, чтобы это не понимать, и внезапно прямо сейчас я испытываю острое желание поцеловать Ренату, когда она такая недоверчивая и немного растерянная, потому что явно не ожидала от меня таких слов.

Желание такое острое, что приходится себя держать буквально на поводке.

Изо всех сил.

Этим поцелуем я только все испорчу…

— Я не лезу впереди ваших Интересов и не требую, чтобы ты сразу говорила Тиму, что я — его отец. Но все же дай мне с ним видеться. И ты можешь на меня рассчитывать во всем, если нужна помощь или что-то ещё….

— Ты не отстанешь? — с надеждой интересуется Рената.

— Нет.

Немного подумав, Рената отвечает:

— Больше никакой тайной самодеятельности!

— Согласен.

— Я буду говорить, когда ты будешь… к месту. Все только под моим контролем.

Разумеется, я согласен. У меня нет выбора.

И... первый шаг сделан, да? Дальше - легче? Оказывается, ничего подобного.

Мне каждый свой шаг приходилось отвоевывать!

Рената

В офисе головной компании царит ажиотаж, девочки шушукаются между собой. Прислушиваюсь к разговорам и взрывам смеха, чтобы узнать о причинах такого веселья. Прошедшую неделю работы было столько, что голову оторвать было нереально, я и обедала на бегу, стоя. К концу дня хотелось только одного — упасть на диван и задрать ноги повыше, чтобы от них отлила кровь. Вот уже пять с половиной недель мы работаем в таком адском режиме. После покупки фирмы Спартак провел небольшой ребрендинг. Небольшой, разумеется, для простых покупателей, а нам работы — валом.

С такой тотальной загруженностью я вольно-невольно была рада тому, что Спартак присутствует рядом. Потому что у сынишки энергии хоть отбавляй, но мама просто не вывозит.… Поэтому на помощь охотно приходит папа. Разумеется, я не говорила сыну, что Спартак — его отец. По моей версии, Спартак — просто друг.…

Удивительно, но, думаю, из Спартака вышел бы неплохой отец. Во всяком случае, он был бы не худшим. Жизнью Тимура он интересуется искренне и глубоко, моментально запоминает все, что касается сынишки. Ко всему прочему, кажется, он довольно искренен в своем увлечении сыном.

Признаться, я думала, что большой дядя быстро наиграется в друга семьи и его общение с Тимуром сойдет на нет, а потом мы забудем об этом эпизоде в нашей жизни.

Но я ошибалась.

Интерес Спартака не ослабевает, Тимур привязывается к нему все крепче и все-все теперь делит на двоих. Даже утреннюю кашу пытается поделить, отделив кусочек Спартаку.

С этой кашей и утренним кексом даже вышел конфуз. Я проводила Тимура до няни, сынишка поцеловал меня на прощание, побежал к няне, потом вернулся и с важным видом достал какой-то комок из кармана куртки и обмусоленное печенье.

— Это дяде другу, — важно заявил он, шлепнув это скомканное нечто мне в ладонь. — Только передай, не забудь.

К слову, я и не забыла. В то утро Спартак заглянул к нам, и я, воспользовавшись моментом, когда мы были наедине, передала презент в пакетике. Спартак умилился так, словно ему подарили звезду с неба.

— Надеюсь, больше ему не придет в голову передавать тебе посылки через меня. Теперь куртку отстирывать, ума не приложу, когда он успел наложить кашу себе в карман…

— Я могу взять на себя…

— Стирку?

— Разговор.

— Все, не переусердствуй, папаша! — развернулась я.

Спартак придержал меня за локоть.

— И все-таки.… Скажи… Ты признаешься, что я — его отец. Просто да или нет? Сроки не требую. Мне нужно знать.

— Да.

Но это было очень неуверенное да, ближе к нет, чем да…

И да — это означает когда-нибудь.

Без сроков.

Да, Спартак очень старался.

Да, они подружились с сыном…

Но я все ещё была обижена им и цеплялась за эту обиду, как за якорь, постоянно напоминая себе, что на этого харизматичного мужчину вестись не стоит.

Хотя… Ох, как вело.…

Временами так вообще дыхание перекрывало.

Все-таки Спартак хорош собой, а как он чертовски правильно смотрелся рядом с нашим сынишкой.

Красиво и сексуально.…

Кажется, у меня поменялись приоритеты. Теперь для меня верхом сексуальности стало то, как он играет с сынишкой или как улыбается ему, потом ловит мой взгляд, и я вынуждена прятаться за вежливой улыбкой.

Пусть бы он только ничего не понял, какие мысли бродят в моей голове.

Вот только беда в том, что и он на меня смотрел.

И тайком, как я, и не очень.…

В том числе.

И чем больше продолжалось это, тем чаще от случайных прикосновений внутри все звенело и летели искры.

***

— Мариш, что за ажиотаж? Все какие-то взбудораженные, словно новый босс обещал премию.

— Премию не обещал, но девочка из администрации слила инфу… — сотрудница понижает голос. — Планируется загородная поездка на все выходные. Зона отдыха. Для сотрудников… Сняли целый комплекс. Конечно, поедут не все, но… Все очень хотят. О том и гудят. Сейчас ещё выслуживаться начнут. Только пока все типа не в курсе, ага?