После этого вопроса все приличные слова закончились.

Прятать?! Он реально считает, что я просто…. прятала от него ребенка?!

— Прекрати считать себя пупом Земли, Спартак. Давай уясним раз и навсегда: тебе просто не было до меня никакого дела. По-настоящему. Так что никогда нет и не было вот этих коварных намерений! Или как ты ещё думаешь обо мне.

— Ты могла бы рассказать! — упрямится.

— Я увидела тебя с другой, и ты заявил, что между нами ничего нет! Если бы я тогда сказала о беременности, что бы ты мне ответил?! Только честно!

Спартак застывает.

— Я не знаю. Честно. Тогда был сложный период. Я потерял отца, но выжил сам, родственнички наседали на меня со всех сторон. Я просто хотел…. не знаю… забыться? Не знал, чего хочу… Мне было приятно проводить время с тобой, но ведь и ты была со мной нечесстна.

— Кто?! Я?! Когда? В чем!

— У тебя самой параллельно были мутки с другим парнем.

— Не было такого!

— Было. Я видел засосы и я знаю, что ты была не прочь удалить фотки, которые это доказывали. Так что…. не такая уж ты тихоня оказалась, какой хотела казаться!

— Бред. Я не стану это обсуждать, ясно? Дела давно минувших дней. Я вообще пришла сюда не за этим. Не спорить и не ворошить прошлое! До него мне нет никакого дела, слышишь? Я просто хочу сказать, что нам от тебя ничего не нужно.

— Твою мать! — злится.

— Ни помощи, ни денег, ничего такого. Если ты опасаешься, что я буду претендовать на что-то из-за родства Тимура с тобой….

— Тимур. Его зовут Тимур, — как-то по-особенному произнес Спартак.

Мое сердце предательски кольнуло.

— В общем, я готова официально расписаться об отказе, чтобы ты чувствовал себя в безопасности и все такое…

В ответ он страшно заскрипел зубами и посмотрел на меня, как на врага.

— Я хочу с ним увидеться.

— Исключено.

— Хочу. Увидеться. Или я буду требовать через суд признать мое отцовство!

Спартак

Страстно жду ответа от Ренаты.

Она замолкает и смотрит на меня невидящим взглядом. Так, будто меня вообще здесь нет.

Молчание затягивается.

Хочется разбить затянувшуюся паузу хоть каким-нибудь словом, но я молчу, охваченный мыслями.

Все в голове вперемешку.

Сомнения, воспоминания о прошлом, размышления о настоящем…

Семья, возможности, будущее.…

Девушка, которая липнуть не стала, имея все возможности…

Девушка, которая оказалась лучше, чем я о ней думал? Лучше, чем все те, с кем я проводил ночи все это время? Много ли раз меня пытались заарканить и намекнуть на большее?

Неисчислимое количество раз!

Та же Лера, которую мне упорно сватали мама и бабушка, так просто не оставляла меня в покое, пока я не гаркнул на нее открытым текстом. Она обиделась, конечно, но сейчас успешно замужем за другим мужчиной, довольно солидным мужчиной. Постарше. Показательное, лично для меня, она увела его из семьи.

Да и плевать на них!

На всех и на все плевать.

С тех пор, как я увидел это фото, как узнал, что у Ренаты есть сын от меня, все мои мысли, мои стремления, все только возле этих двоих крутится.

Ни о чем другом думать не получается.

У меня такое чувство, будто до этого мгновения я носился, будто перекати-поле, куда ветер дунет. Меня носило из одной стороны в другую, от одной юбки к другой, ни у одной мне не хотелось задержаться надолго.

Рената зацепила меня чуть крепче, но в то время мне не нужно было ничего глубокого и серьезного. Положа руку на сердце, в то время я бы любые отношения испоганил! Лю-бы-е! В особенности те, в которых было место хотя бы крошечному, но… все-таки сомнениям.

— Думаю, ты очень амбициозный, Спартак, — наконец, говорит Рената.

Я с трудом сдерживаю нетерпение.

Ожидал услышать другое: да, давай обдумаем, как мы можем увидеться все втроем или что-то в таком духе.

Неужели я хочу слишком многого?

— Ты добиваешься поставленных целей. С моей стороны, возможно, глупо препятствовать тебе. Потому что у твоих действий будет результат.

— Хорошо, что ты это понимаешь, Рената.

— Но будет ли результат таким, на который ты рассчитываешь? — внезапно охлаждает меня она и поднимает на меня взгляд, в котором плещется холодная решимость и ярость той, что будет стоять на своем до конца. — Желаю тебе удачи в суде. Уверена, ты своего добьешься. Добьешься… положительного решения об отцовстве, может быть, даже закорючку.… то бишь отчество свое несуразное решишь поставить в документах Тимура. Тебе же важен результат.… Что ж, вперед, в суд. Когда получишь решение суда, тогда и приходи, а я.…

Насторожила меня эта недоговоренность.

Был в ней какой-то нехороший намек…

— А ты? — подсказываю ей. — Что…. ты?

— Я уже сегодня начну подготавливать сына к встрече с тобой. Как раз когда ты со всеми судами разберешься, Тимур будет готов.… Готов с визгами от тебя убегать.

— ЧТО?!

— Я обязательно ему расскажу, что его папа — нехороший дядька, который очень… очень сильно меня обидел в прошлом, а сейчас хочет его украсть. Думаю, на этой почве у вас сложится очень… Ну очень приятное общение. Так что вперед, Спартак! Вперед…. — понижает голос Рената и откидывается на кресле.

— Зачем ты смотришь на меня, как на врага? — удивляюсь я. — К чему ты так? Черт, Рената! Я же… к тебе.… с миром!

— С претензией! — взвивается она. — С угрозой пойти в суд. Ооооо… Если это мир, то у тебя очень странные представления о мире. Возможно, ты все ещё видишь во мне соседскую девчонку, которой можно одну-две палки кинуть просто так, по-соседски, но те времена давно в прошлом! Ясно?

— Твою мать. Ты.… Все слышала? — закрываю лицо жестом фейспалм.

Блин! Конечно, она все слышала.

Видела…

— И видела, и слышала. Но ты не переживай, переспали и переспали… Дело давно в прошлом, — говорит Рената якобы равнодушно, но я слышу, как в ее голосе звенит обида.

— Я тебя сильно обидел. Я…. Черт.… Тогда я был словно… Не знаю…. Мне кажется, я отравлял все вокруг себя.

Слов не подобрать, у самого в горле встало что-то комом.

Ведь все могло быть иначе…

И этот славный мальчишка, уже мог звать меня папой…

Есть разные обстоятельства, по которым люди расстаются, но в нашем случае я все сам испортил.

Как с этим справиться? Набить морду собственному отражению?

— Все в прошлом. Я не зацикливаюсь. С кем не бывает.… Главное, у тебя все хорошо… У меня…. тоже. Извини, мне пора.

Растерянно смотрю Ренате вслед.

Она убегает так быстро, но мне кажется, что в ее голосе были слышны слезы на последних словах.

Я буду тем ещё мудаком, если побегу сейчас доказывать ей, как сильно она во мне ошибается!

Пойти за ней следом хочется…. Но я силой удерживаю себя на месте.

Нужно остыть.

Подумать….

Не пороть горячку!

Суд ещё этот приплел… Какого-то хрена….

Мне кажется, сейчас я точно загнал себя в тупик.

Предстал не в лучшем свете, показал себя этаким говнюком, бездетным женоненавистником, у которого денег куры не клюют.

Тем, кто может купить легко в свое распоряжение и фирму, и ребенка, о котором ничего не знал до недавнего времени.

Ясно одно — ни в какой суд я не пойду, да и не собирался туда мчаться в ту же минуту!

— Тогда какого хрена, Спартак? — спрашиваю сам у себя, громыхнув кулаком по столу.

Что я за кретин такой? Бизнесами ворочать научился, а разговаривать с людьми, взаимодействуя с ними там, где нужно быть понимающим и просто быть настоящим, у меня не получается!

Теперь исправлять. Но как?

Сталкерить, что ли….

Пусть встреча будет якобы случайной…

Но сначала дам Ренате остыть.

Тут, бляха-муха, не та ситуация, чтобы действовать напором… Нужно выжидать. Самое сложное… То, чего я никогда не умел — быть осторожным.…