— Я прав.

— Если ты прав, то нам пока что не выбраться отсюда. Господин Фаннд как раз руководит эвакуацией, мы собираем всех в большом зале…

— Где праздничная ель?

— Она самая. Хотя признаюсь честно, для меня праздник несколько утратил своё очарование.

— Это ничего, очарование вернётся, когда мы запустим огненное колесо и начнём водить хороводы…

— Ты бредишь?

— Если бы, твоё высочество… В общем, я за учениками.

— Отлично, я за тобой.

— Если это опять насчёт гарема, то…

— Нет, это больше насчёт невесть чьих посланников, которые знают больше, чем я. Веди.

Времени спорить с драконицей у меня не было, потому я устремился к комнате Ван-Ван, не ограничивая себя ни в скорости, ни в полётах. На удивление, драконица держалась рядом со мной, не отставая и легко повторяя пируэты.

..

К моему немалому удивлению (и потоку мысленных ругательств), Ван-Ван в комнате не обнаружилось. Зато там каким-то образом материализовался Лэн Моллз, обнимающий Элизу и в компании пары игрушек-защитников.

— ..Она спустилась за ним, — сказала Элиза. — Я сказала, что он остался ждать внизу, с коммендантом, и она спустилась за ним. Привела его сюда, сказала нам ждать здесь, а сама убежала.

— Куда?! — не то чтобы я не догадывался, но…

— ..Сказала, что должна найти какого-то Адана.

56

Тётушка порой разговаривала со мной о том, что такое судьба и какую власть она над нами имеет.

Возможно ли в принципе обыграть судьбу? Или это можно сделать только в том случае, если обыграть судьбу — твоя судьба?.. На этом моменте она обычно смеялась и говорила что-то о всемогущем Творце и неподъёмном камне.

Я не собираюсь соваться в эти дебри. Может лет через тысячу, когда на меня снизойдёт просветление (или окончательный маразм), я постараюсь всерьёз углубиться в эти вопросы.

Но, скорее всего, как большинство, я предпочту этому всему старую добрую выпивку — неизменную спутницу экзистенциального кризиса.

Однако есть кое-что, что я окончательно понял насчёт попыток обыграть собственную судьбу: в той или иной форме, она тебя догонит. Это правило для всех, от него не сбежать просто так.

Многое, однако, зависит от деталей.

Алые нити, будучи одним из магических воплощений судьбы — могущественная и опасная сила. Их принято видеть как нечто романтичное и безвредное, но тот же Бонни одним фактом своего существования доказывает, насколько ошибочно это утверждение.

Алая нить вела мою ученицу к её судьбе, и всё, что я мог сделать по этому поводу — последовать за ней.

Между тем, магическое сражение в Академии набирало обороты. Тут и там возникали энергетические поля, эвакуационные бригады вели за собой студентов, боевые маги деловито истребляли тварей… Только одна проблема.

— Моя принцесса, мы не можем их уничтожить! Эти чёрные тени. Никакое оружие не действует против них, они развоплощаются, чтобы сразу снова материализоваться. Бабочки поддаются уничтожению в одном случае из пяти, но в остальных раздваиваются!

Я мысленно вздохнул, а вслух сказал:

— Вы имеете дело с роем и с голодными. И то, и другое — духовные паразиты. Причём мы сейчас находимся на границе миров духов и людей, потому они тут в своей власти и в силе. Никакие обычные способы тут не сработают. Что бы вы ни использовали, оно должно быть пронизано духовной энергией — в случае с голодными. В случае с “бабочками”, отправляйте против них фамилиаров или демонов. Не прикасайтесь к ним! Никто из плоти и крови не должен прикасаться к ним без крайней необходимости — и всех, кто прикоснулся, надо учесть. Это понятно?

— Но…

— Выполнять, — отрезала принцесса, и вскоре мы поспешили дальше.

Я ощущал своих учеников на грани сознания — оба живы, Ван-Ван точно относительно здорова, пока что не звала меня. Оба где-то в стороне коттеджа, где некогда жили Найделлы. Скорее всего…

— Придётся ли нам уничтожить их? — спросила принцесса тяжёлым голосом.

— Кого, бабочек и голодных? Да, так или иначе. Они интересные твари, признаю, но это даже не моя розочка…

Принцесса бросила на меня странный взгляд.

— Нет. Тех, кто вступал в контакт с “бабочками”. Должны ли мы их уничтожить, чтобы предотвратить повторение истории?

Ауч.

Мне не нравится это признавать, но вопрос хороший.

Помолчав пару мгновений, я рассёк мечом ещё одно скопление голодных, перепрыгивая с крыши на крышу.

— Слушай, принцесса, мне сложно дать тебе хороший ответ.

— Я поняла…

— Нет, не совсем. Там зависит от обстоятельств, и рядовые бабочки — не проблема. Но, если кто-то из смертных прикончит ту же Лору… Ну, думаю, тут я не должен продолжать.

— Верно. Одолжишь меч? У тебя их два, а моё оружие против них бесполезно.

— Эй! Меч — это личное! Не будь такой извращенкой!

— …

— Эй, зачем делать тишину такой красноречивой?! Ладно уж, лови!

Надо отдать должное принцессе: с осколком моей души она обращалась бережно и умело. Её энергия была чуждой, непривычно-холодной, но в целом вполне приятной. И наблюдать за ней, пластичной и прекрасной, было — одно удовольствие.

Если что, самоуверенные и сильные дамы, в форме или с клинками, всегда были моим небольшим фетишем.

В других обстоятельствах, мы бы с ней точно закончили в одной постели; в конце-концов, те, кому я давал потрогать свои мечи — либо Тир-и с Минночкой, либо те, с кем я спал. Как-то даже обидно нарушать паттерн.

Однако, тяжёлые времена требуют тяжёлых решений, или что там они говорят. Потому вместо того, чтобы флиртовать с принцессой, я материализовал ещё один клинок (мой предел — восемь могущественных лезвий) и ускорился, пробиваясь в нужном направлении.

Я не мог не думать, что, если Ван-Ван добралась туда так быстро, значит, они пропустили её. Что объясняет говорливость Лоры: как бы ни любили твари из Бездны Безумия поболтать о себе, любому эффекту зеркала должен быть предел.

Лора хочет, чтобы Ван-Ван добралась до Адана. И я даже догадываюсь, зачем. Теперь, когда до меня наконец-то дошло, что она такое, я понимаю её намного лучше.

Мы с ней оба знаем: моё присутствие изменило судьбу. Бонни видел исход, и он положителен для нашей стороны. Но также мы оба знаем, что невозможно изменить судьбу без последствий и откатов. И значит…

— Она хочет, чтобы её убил Адан.

— Её сын? Но зачем? Он же дух, и, если я правильно поняла её, знать. Неужели её сила способна на него повлиять?

Я поморщился.

— Будь он полноценным улыбающим котом, он оторвал бы дурацкой бабочке крылышки и сожрал бы её на завтрак. Но да, она может до него дотянуться, потому что он не дух, кем бы он ни считал себя сам. Он — человек, унаследовавший могущество и память своего параллельного воплощения. Это немало, но недостаточно, чтобы сделать его духом. Адан — человек… И она хочет сделать его частью Роя.

— Мы не можем этого допустить.

— Вот именно. Что бы ни случилось, ни один из моих учеников не должен убить её. В идеале, это стоит сделать… кхм… моему другу из леса.

— Ты имеешь в виду Моррида?

Я удивлённо поднял на неё бровь. Она знает?

— Да, я уже знаю, — раздражённо ответила принцесса, пронзив мечом ещё парочку голодных. — Это очевидно, если копнуть. Вопреки мнению, которое вы с моей парой, похоже, разделяете с подавляющим большинством духов, я не полная идиотка.

..Ну, в общем-то справедливо. Этот упрёк мы в какой-то мере заслужили.

— Да, я имею в виду Моррида.

— Хочешь восстановить его репутацию?

— Хочу убедиться, что рой действительно будет уничтожен. Из всех кандидатур, хранитель местного Древа, ну знаешь, того самого, которое должно было защищать этот мир от тварей, подобных этим. Ну да, то самое, которое твои милые предки приказали сжечь…

— Достаточно. Не знаю, заметил ты или нет, но я — не мои предки! И опять же, почему нельзя было нам объяснить, что дерево нужно для защиты?!