но иногда даже самым близким друзьям случается на раздорожье поворачивать в разные стороны.

Это не значит, что дружба кончилась.

Кончились только те мы, что были вчера.

Начались новые.

И это хорошая новость.

Это доказывает, что мы, вопреки многому, все ещё живы.

10

***

— Как ты, Снежечка? Готов к новому дню?

Что по мне, не видно?

— Снежечка, ты спал?

Этому непревзойденному не нужно спать.

— Ты выглядишь устрашающе.

Гнусные инсинуации, я всегда прекрасен.

— Снеж…

Я вздохнул и сполз с подоконника, чтобы пройтись до ближайшего зеркала.

Шутки шутками, а котам, равно как и императорам, нужно хорошо выглядеть, чтобы вызывать правильные эмоции.

Люди должны видеть лощёную обаятельную морду, а не опасную хищную тварюшку, обожающую играть со своей добычей в смертельные игры.

— И где это я плохо выгляжу? — на сей раз я спрашивал не в угоду своей вечной маске “непревзойдённого меня”, а скорее из искреннего недоумения: по факту, выглядел я отлично. Интересно, кажется ли мне, что я стал крупнее? И что глаза сияют зелёным огнём? И шерсть отливает чем-то странным..

Ну да, я таки немного изменился. Но что ужасного-то?

— Ну… — Ван-Ван помедлила. — Извини, Снеж, но ты изменился, и сильно. Может, это не так видно в зеркале, но в ощущениях… Знаешь, даже с ленточками ты не сможешь выглядеть маленьким. И мне кажется, это многие заметят.

Я снова посмотрел на себя в зеркало, прислушался к течению собственной магии и признал, что она, вполне вероятно, права. А значит, желательно прикрыть себя, чтобы не привлекать лишнего внимания. Не то чтобы я всерьёз верил, что хоть кому-то в этой Академии вскоре будет до меня. Но всё же.

Я мог, конечно, попросить её отдать мне приказ. Но хотелось всё же узнать, что я могу без приказа.

И нет, у меня всё ещё не было доступа к полной силе. Но кошачий облик потёк послушно, легко, возвращаясь к более ленточно-пушистому варианту.

Я прикинул, что, возможно, смог бы самостоятельно принять облик человека на пару минут. Не то чтобы полезно, но — радует.

Будь леди Шийни здесь, я бы даже воспользовался, но ради кого другого не стану. Мне начинает нравиться кошачье обличье, если что.

— Отлично получилось!.. Как ты думаешь, Снеж, сегодня всё будет хорошо? — спросила Ван-Ван, нервно накручивая ленту на палец.

Я вздохнул.

— Будет-то будет, вопрос только для кого… А так я не знаю, что тебе и сказать. Будь осторожна, ладно? Многое на самом деле зависит от того, что именно Адан Найделл собирается делать дальше.

Ван-Ван непонимающе на меня моргнула.

— Адан? При чём тут он? Вообще-то я думала о Белинде. Не пожаловалась ли она… И всё такое.

Ох, точно.

Так-то я за минувшую ночь постарел, как за сотню лет иные не стареют, и для меня она растянулась во времени настолько, что всё остальное отступило на второй план. Опять же, проблемы Ван-Ван не особенно серьёзны по сравнению с тварью из Мира Безумия, сорвавшейся с поводка… Но моя подопечная — вчерашний подросток. С логикой вчерашнего подростка. И соответствующими приоритетами.

— Да, скорее всего, тебе будет привет от Белинды, — согласился я. — Я категорически не верю в способность этого ребёнка заткнуться. Но тебе не стоит придавать этому слишком большое значение. Будь милой, всё отрицай… Но не слишком переживай, даже если события начнут принимать неприятный оборот. Просто держись своей линии. Нам надо остаться тут до Нового Года, а дальше вся местная Академия может дружно поцеловать нас в зад…

Ван-Ван моргнула.

— Мы уйдём, Снеж?

Это тонкий лёд. Нам надо будет об этом с ней поговорить, но…

— ..Мы станем более свободны. Подробнее я расскажу тебе, когда поболтаю ещё с парочкой знакомых. Пока что вот что: я не думаю, что ситуация с Белиндой может представлять для тебя угрозу. Так что с этой стороны волноваться не о чем.

Я пронаблюдал за мимолётным облегчением, что отразилось на её лице, и добавил:

— Но это не значит, что тебе не нужно будет что-то по этому поводу решать. Более того, тебе стоит будет поговорить с ней. И под “разговором” я подразумеваю не угрозы и не молчание, а, ну знаешь, разговор. Я, как учитель, делаю это твоим домашним заданием по постижению основ магического искусства.

Предсказуемо, ей этот поворот событий совершенно не пришёлся по вкусу.

— Снежечка, но при чём тут магическое искусство?

Я вспомнил слова учителя и в очередной раз мысленно склонился перед ним.

— Потому что магия, подлинная магия, всегда является отражением нас самих. Ты можешь тысячи лет практиковать заклинания, но это не имеет никакого смысла, если за этим всем не стоит достаточно сильный дух… И поверь, под силой духа подразумевается совсем не способность излучать великое величие… То есть, это тоже в игре, конечно, не без того. Но в первую очередь сила духа — это способность побеждать собственных внутренних демонов, пока ими не воспользовались демоны внешние… Или твои враги. Потому вот что, драгоценная моя ученица: ты должна посмотреть этому в глаза.

Судя по выражению лица моей ученицы, она определённо предпочла бы избежать такого развития событий. Но я был безжалостен, потому что — нет, так продолжаться не может.

— Ученица, я признаю честно, что в этой ситуации я преимущественно на твоей стороне. Однако, я не собираюсь закрывать глаза на твои ошибки и гладить тебя по головке. Ты не можешь игнорировать Белинду и позволять ей на тебя наступать, чтобы потом срываться и заколдовывать её. Это — неразумный способ решать проблемы. Ты же умная девочка; подумай об этом.

Ван-Ван сглотнула.

— Снеж, я…

— Объясни снова, почему ты никогда не отвечала Белинде раньше? Почему не пыталась давать ей отпор, для начала словесный?

Ван-Ван отвернулась.

— Во-первых, Белинда в своём праве, потому что я виновата перед ней. Я должна была искупить вину.

— Хуйня со всех сторон, но предположим для продолжения диалога. Дальше. Что там во-вторых? Нечто настолько же гениальное?

— ..Во-вторых, Белинда права.

— О? Объяснись. Мне уже интересно. Что именно из тех прекрасных слов, что изливает из себя эта девица, правда в твоих глазах?

— Ну… Я — типичная злодейка, Снеж. Это знают все, с этим все согласны… Ну, кроме тебя и ребят с боевого. Но раньше, до вас, на моей стороне не было никого. И, если даже мои родители отказались иметь со мной дело, если все на стороне Белинды, то…

— То что?

— То она права.

— Отличная логика. Там где-то есть “в-третьих”?

— Да. Я боюсь. Раньше такого не было, но потом началось. У меня как будто язык замерзает, особенно когда рядом её мама; знаешь, она, леди Алото, приходила ко мне в комнату после того, что случилось…

— Они оставили тебя с ней наедине? — всё интересней и интересней.

— Нет, но она же из попечительского совета… Она просто пришла. Она ничего мне не сделала, но… Многим угрожала.

Ну-ну.

— Теперь всё?

— Да.

— Хорошо. Значит, слушай очень внимательно и запоминай. Начнём с первой причины. И вот тут у меня для тебя новости: всё это время ты только вредила Белинде ещё больше. Прости, но, осознанно или нет, ты очень серьёзно поиграла с её психикой. Я не хочу, чтобы ты чувствовала по этому поводу вину: бессмысленно, да и не твоя это ответственность. Вокруг Белинды предостаточно взрослых людей, которые должны были смотреть внимательней, да и у самой неё выбор никто не отнимал. Важно другое. Позволять человеку наступать на тебя, унижать тебя, давать ему чувство ложной власти, давать ему понять, что он в своём праве — это не способ искупить ошибки, не благо, не дар. Поверь тому, кто видел все грани этого. Знаешь…

Я помедлил, вспомнив сцену рождения Крысиного Короля.

— …Знаешь, сейчас я многое бы отдал, чтобы в некоторых ситуациях меня остановили. Мне дали отпор. Мне объяснили, какую ерунду я творю — так, чтобы я понял… Позволяя Белинде раз за разом оскорблять тебя, ты тем самым делала хуже вам обеим. Пойми это и прими. Твоя попытка наказать себя не решает никаких проблем, но создаёт их немало, для всех вовлечённых сторон. Понимаешь?