Энгеларт чуть кивнул.

И тут подал голос Герт.

— Ваше священное величество, прошу прощение за то, что вмешиваюсь! Но скажите мне, приказывали ли вашим гвардейцам окружить этот дворец?

Ого.

Дрянь! А я ведь «отключил» внутреннее зрение, полностью сосредоточившись на беседе с Энгелартом! Точнее, не столько отключил, сколько и не включал его. Это магическое зрение работает постоянно — и сейчас оно у меня, теоретически, работало, вот только было бесполезно, потому что вокруг не имелось буквально ни одного заряженного магией предмета! За исключением моих собственных слабо светящихся рук (мой мизерный резерв сейчас был полон процентов на восемьдесят). А вот для того, чтобы воспользоваться внутренним зрением, надо сосредоточиться. Чего я не делал. А Герт делал. Молодец! Говорю же, горжусь им.

Но времени на положительные эмоции у меня не было, поскольку минимальная концентрация показала: да, подозрительное количество высокоранговых сигнатур по периметру — не считая все так же добросовестно скучающих в предбаннике Ланса, Тамиена и Уорина! Когда мы только входили во дворец, их было гораздо меньше.

Действительно, это скорее всего гвардейцы. Столько высших рангов вместе! И еще… ого, Великий мастер. И, судя по расположению сигнатуры, не Сора — она-то пошла во внутренний дворец императрицы, отдельное здание, а этот пересекает площадь перед императорским дворцом, направляясь к нему от городских ворот. Хотя вообще по Великим мастерам не поймешь: их ауры пылают так ярко, что разобрать хотя бы рост и телосложение невозможно — не то что у перворанговых, например.

(Сноска в скобках: когда нам с Сорой случалось уединиться в спальне или еще где-то, я никогда не волновался о том, что нас «видно» остальным бойцам в резиденции. Ибо отлично знал: яркое сияние ауры Великого мастера абсолютно смазывает конкретные движения тела — ну и заодно движения тех, кто оказывается рядом. Налюбовался уже на ее тренировки и спарринги внутренним зрением).

— Нет, подмастерье Коннах, — хмуро произнес император. — Я не отдавал такого приказа! Рохар, будьте любезны…

— Уже, — проговорил цензор, плавным движением выходя из-за императорского кресла.

Однако это мы удачно зашли. Что, наконец-то начался… если не мятеж, то те властные пертурбации, о которых предупреждали информаторы Уорина.

Все больше и больше сигнатур появлялись в моем внутреннем зрении: бойцы стягивались к императорскому дворцу со всей территории резиденции. Не все из них высшего ранга — то есть не только гвардейцы. Есть же здесь еще и некоторое количество церемониальной стражи, а также учеников.

— Однако! — Энгеларт, явно тоже активировав внутреннее зрение, нахмурился. — Я выйду к ним и потребую объяснений!

— Ваше священное величество! — это мы крикнули чуть ли не одновременно, и я, и Рохар, и Герт.

Энгеларт обернулся на нас.

— Если у этих бойцов недружелюбные намерения, лучше не делать того, что они от нас ожидают, — сказал я. — Не стоит выходить из парадных дверей. Есть ли у вашего кабинета другой выход?

— Я хотел сказать примерно то же самое, — произнес Рохар. — Однако… — он хмуро поглядел на меня. — Я думаю, что вам стоит воспользоваться этим ходом отдельно от Пророка с его братом!

— Как вам будет угодно, — произнес я сердечно. — Не навязываюсь!

— Рохар, вы разве не видите, что во главе этих людей — Великий мастер Вальгар? — резко спросил Энгеларт. — Он знает о тайном ходе не хуже вас! Я император — никто не обвинит меня в трусости, меньше всего мои люди!

С этими словами он распахнул двери в «предбанник», прошел сквозь него и отворил дверь на лестницу, ведущую в большую залу с колоннами, через которую мы попали в кабинет.

Я последовал за ним.

— Глава, что происходит? — спросил Ланс, присоединившись к нам.

— Понятия не имею, — сказал я. — Будьте готовы ко всему. Уорин, особенно ты! Постарайся выжить.

Мой начальник разведки молча кивнул. Зря я все-таки потащил сюда его и Герта! С другой стороны, они оба умеют постоять за себя.

Зала с колоннами действительно была полна гвардейцами — мастерами всех пяти школ. Иных придворных не было. И впереди этого отряда действительно стоял Великий мастер — глава гвардейцев Элис Вальгар. Весьма впечатляющего роста и сложения человек с сединой в бороде. Я видел его один раз на императорском параде при переезде в Тверн — и все.

Однако он поглядел на меня так, будто я был его личным врагом.

— Требую поединка с главой Коннахом, который посмел смущать людей так называемым «плюшевым мишкой» и взять в заложники самого императора! — прорычал он.

— Вальгар, ты с ума сошел, — ленивым тоном протянул Энгеларт. — Если кто и берет меня в заложники, то это отнюдь не глава Коннах и два его бойца!

— Вы не в себе, ваше священное величество, — хмуро произнес Вальгар. — Вы уже попали под его чары. Ваш наследник сейчас мыслит яснее.

Точно, дворцовый переворот. Иницииаторы воспользовались визитом моей скромной персоны в качестве оправдания и предлога. Логично, что ж.

Я шагнул к Энгеларту, заслоняя его собой. И сказал мягким тоном:

— А вы не боитесь, Вальгар?

Он усмехнулся, прямо глядя на меня.

— Чего, Коннах?

— Меня, — сказал я.

И вытащил из кармана динамитную шашку. Даже, скорее, шашечку. Маленькую такую.

Глава 19

Аудиенция у императора — часть 3

Интерлюдия. Сорафия Боней и императрица Вриенна

От любезной улыбки сводило скулы. Прежняя Леонида Весёлова давно бы послала все на фиг и сказала бы своей визави: «Говорите прямо, я не понимаю намеков!»

Нынешняя Сорафия, Великий мастер Школы Цапель, пережившая такое, о чем прежняя Алёна не имела ни малейшего понятия, любезно улыбалась над стаканом с вином, принесенным ею же с собой — древняя традиция не велела есть и пить в императорских покоях ничего местного, и Сора могла только аплодировать такой прагматичной честности местных этикетных гуру!

— Молодежь совершенно теряется без присмотра старших, — сказала императрица Вриенна. — Увы, тридцать лет назад, когда вы служили моему свекру, я не имела возможности взять у вас несколько уроков. В то время мой брак с Энгелартом лишь обсуждался. Однако теперь я была бы благодарна перенять от Великого мастера все, что вы сочтете нужным мне дать!

— Вы оказываете мне честь доверием, моя госпожа, — тихим, приятным голосом проговорила Сорафия Боней, имевшая почти пятьдесят лет практики в разговоре с высокопоставленными темпераментными женщинами. Причем обычно в ситуациях, когда у нее самой не было никакой власти, почти никакой силы (по крайней мере, не той, что имела значения) и, самое главное, не было стоящей за ней фигуры мужа. Сильного, смелого и готового всегда прийти на помощь, если интересы жены или интересы их общего дела ущемлялись. — Однако если говорить о том искусстве, которому обучали на прежнем Пути Цапли, то оно не принесло нашей Школе ни власти, ни славы, ни достатка. И не принесло счастья вашему благословенному покойному свекру, увы, хотя я старалась служить ему как можно лучше!

— О, ну что вы, я никогда не посмела бы настаивать на уроках тайного Пути Цапли, не будучи сама адепткой! — сахарно улыбнулась императрица. — Я говорю лишь о тех ритуалах, которые вы широко практикуете сейчас! Насколько я знаю, вы более не называете эти знания тайными, принимаете в ряды своих не только сирот… И кроме того, ваша внешность, Великий мастер, говорит сама за себя. Безусловно, не только ваш юный супруг приложил к этому руку, но и вы сами поспособствовали собственному омоложению?

А, вот теперь она говорит без экивоков! Сора узнала этот жадный блеск в глазах.

— Сила Пророка стала основой этого чуда, — сказала Алёна. — Но искусство Цапель действительно больше не является тайной, и мы действительно готовы обучить этому всех желающих — при условии, что эти желающие потом отработают на нашу Школу несколько лет. Или — заплатят за обучение, — она улыбнулась императрице. — Если вы желаете отправить к нам учиться ваших доверенных слуг или, быть может, даже младших дочерей, которые еще не выданы замуж, я с удовольствием устрою все так, что ваши люди получат самую лучшую выучку за самую скромную плату — исключительно в компенсацию наших усилий! Или, быть может, вы желаете сами получить знания лекаря, чтобы иметь возможность проверить мастерство сторонних целителей?