Спокойно дойдя до своего места, я посмотрел на фигуру в самом конце зала, стоящей неподалёку от трона императора.

Эйкхирия, накинувшая вновь капюшон, посмотрела на меня из под него, но опустила взгляд вниз.

Так она всё же приняла предложение императора… И теперь на службе у империи.

Девушка стоит на рунном круге сокрытия, поэтому её не видят другие графы, даже высшие. И лишь я могу разглядеть, пока она не выйдет из этого круга.

Трое высших и…

Мельком взглянул вниз. Под дворцом была развёрнута формация для удержания и подавления телепортации.

Забавно… Похоже, что меня боятся…

— Раз граф Вяземский уже здесь, мы можем начинать, — послышался ровный голос императора и сразу вслед за этим внизу, под дворцом, активировались печати. — Граф, — он посмотрел на меня. — Вы понимаете, что своими действиями во время спецоперации в землях врага, вы…

Дальше шло перечисления.

Я слушал внимательно, понимая, что многие косяки операции решили свалить на меня…

Чувствуя, что Эйр находится снаружи во дворе, а вокруг площади, при этом не акцентируя на себе внимания, собираются явно предвысшие Суворова, я мысленно покачал головой.

Интересно, император понимает, к чему может привести сегодняшнее собрание?

Император продолжал говорить и закончил свою речь словами:

— Вы осознаёте, что своими действиями могли навредить империи, граф?

Судя по началу этого собрания — мне многое хотят предъявить за всё… Оно и очевидно. Я ведь обломал им такую атаку… Атаку, за которую пришлось бы расплачиваться не только двум империям.

— Своими действиями? — я покачал головой, осматривая зал с собравшимися. — Я готов ответить за свои действия, но сперва хочу знать, кем вы, те, кто придумал этот план, себя возомнили? Может богами? Или вершителями судеб? А может теми, кому всё дозволено? Кто отдал приказ активировать разломы?

От такого моего вопроса многие впали в ступор, смотря на меня. Чего они явно не ожидали, так это того, что я не стану оправдываться, а наоборот пойду в наступление.

— Это не имеет значения, кто отдал приказ или кто придумал, — спокойно ответил за всех император. — Приказ был принят и это не обсуждается. Мы здесь собрались не за этим.

— А за чем? — прямо и спокойно спросил я. — За тем, чтобы судить меня? Раз уж собрались здесь по этой причине, то давайте говорить на чистоту, а не играть в молчанку.

Я не собираюсь развивать конфликт. Главная моя задача — это сделать так, чтобы они всё поняли на словах. По крайней мере постараться…

Некоторые графы хмуро посмотрели в мою сторону, кто-то явно хотел высказаться, но всех их одним движением руки остановил император

— Мы собрались здесь, чтобы разобраться со сложившейся ситуацией, — всё также спокойно отреагировал он. — Граф, ваши действия чуть не стали причиной потери нашей империей целой флотилии и трёх графов. При всём при этом вы помогли нашим врагам, отбив атаку, которая могла бы сдержать их некоторое время и привести нас к победе.

— К победе? — я вновь оглядел собравшихся. — О какой победе сейчас идёт речь? О победе в этом конфликте, чтобы потом продать свои жизни в настоящей войне? Кто нибудь из вас хоть раз сталкивался с ситуацией, когда за раз открывается более сотни разломов и из них бесконечным потоком прут твари? Знаете ли вы, к чему приведёт этот результат? А к каким жертвам сейчас и в будущем?

— При чём здесь это? — заговорила глава Рода Бестужевых. — Граф, зачем вы пытаетесь перевести тему? Преступление, которое вы совершили, а это именно преступление, причём против империи, нельзя оправдать совестью, если вы давите на неё. Вы помогли нашим врагам, в то время как все остальные пытались сделать так, чтобы война закончилась как можно быстрее. А что касательно тех же жертв — то это не наши люди, и поэтому не стоит даже думать о них. На войне всегда есть потери.

Судя по взглядам, больше половины графов с этим согласны.

И эти туда же…

Обе империи твердят одно и то же, что потери — это приемлемо… И никто не задумывается, что если отравить воду врагам — однажды этот яд может попасть и к тебе…

— Вот как? — я вновь всех оглядел. — Здесь все так считают? — в зале была тишина. Я перевёл взгляд на Бестужеву. — Преступление против империи? Я готов ответить за свои действия, но скажите-ка мне, от чего наша империя пострадала больше всего за последнее время? Может от сражений на передовой? Или всё же от разломов?

— От разломов, — ответил отец Яны. — Потери на фронте существенные, но потери от разломов в разы больше. Количество стражей сократилось не в разы, но сократилось. Про мирное население и говорить нечего. Их потери выше минимум в три раза.

— И что вы хотите этим сказать? — вступил в диалог и Соколов. — Вы лишь подтвердили, что благодаря атаке разломами по вражеской территории мы бы нанесли существенный урон Китайской империи.

— Всё, чего вы добились бы, — ответил я — Это жертвы среди гражданского населения и это самое озлобленное население Китайской империи. Со слов одного из высших врагов — у них больше десяти высших. Они смогли бы зачистить тварей. Пусть не сразу, но смогли бы. При наилучшем раскладе они просто потеряли бы огромное число людей среди простого народа.

Услышав про количество высших, все на некоторое время отвлеклись, обсуждая это, пока мы с императором играли в гляделки.

— Даже если и так? — вновь обратилась ко мне Бестужева. — Нам, по вашему, граф Вяземский, не стоило и пытаться? Вы военный человек, сами часто бываете на передовой и не знаете что такое война? Не знаете, что на ней всегда есть жертвы? Быть может нам стоило пожалеть Китайскую империю и просто отключить установку? Вот только я вас, возможно, удивлю, но враги не станут нас жалеть. С каждым днём гибнут наши воины, гибнут обычные люди, а мы должны просто на это смотреть?

— Нет, — усмехнулся я, — мы должны уподобиться им, чтобы в результате у нас или у них появилась очередная аномалия, как та, с которой до сих пор не разобрались в землях Рода Мстиславских. Или ещё что похуже. И в итоге нам пришлось бы разгребать ещё большее дерьмо за тем, кто это устроил.

Многие нахмурились и посмотрели на императора, явно ожидая, что он скажет по этому поводу.

— Сергей, — обратился император ко мне по имени. — Ты говоришь об этом так, как будто знаешь, что так и будет. Насколько я знаю, Мстиславские были твоими союзниками и даже больше — входят в твой Род.

— Всё так, — кивнул я. — Вот только не стоит думать, что они как-то к этому причастны. У баронских Родов просто не хватило бы средств, чтобы создать такую аномалию. Тут как минимум нужны артефакты высшей градации.

Шито белыми нитками, но иначе мне просто нечем оправдать Вадима и его Род. Вряд ли мне сейчас поверят, однако у меня нет цели говорить именно о том, кто это сделал, а кто не делал. Моя цель — дать понять, к чему приводят игры с тем, чего не понимаешь.

— Спорный момент, — заметил задумчивый Державин. — Граф Вяземский… Вам, наверное, никто не говорил, но вы крайне подозрительная личность. Взять хоть данную ситуацию, когда вы говорите об аномалии так, как будто имеете представление, как она получилась. Или же взять момент с вашим резким ростом силы.

Он посмотрел на графов:

— Думаю, что многих из нас волнует то, как быстро граф Вяземский становится сильным. И это уже даже не предрассудки, а голые видимые факты. С предвысшего третьего ранга, до высшего третьего ранга… За два-три месяца…? Кто-то хоть раз сталкивался с таким или может читал в хрониках истории? Я вот например — нет. А я напомню, что графу Вяземскому всего семнадцать.

В зале повисла гнетущая тишина. Державин поднял тему, который никто не хотел затрагивать, потому что они просто боятся, и тут ничего не поделаешь.

У людей есть инстинкт самосохранения, который диктует им опасаться всего необычного. Я же — это не просто что-то необычное. Я и есть для них самая настоящая аномалия, поэтому сейчас со мной могут связать не только все грехи человечества, но и, возможно, захотят избавиться…