— Они это заслужили, и ты это знаешь, — слегка скривился Мак, в чей огород только что прилетел камень.

— Да-да, я тоже всем так буду говорить.

— Хорошо, — Первый хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. — Значит, решили. Грандмастер Вульф проинструктирует вас и расскажет детали.

И тут лицо Первого расплылось в редкой доброй улыбке.

— Удачи вам, миротворцы. Сделайте так, чтобы я не пожалел о своём решении!

Я проснулся ночью от давно забытого чувства, когда какое-то существо в душе пытается привлечь ко мне своё внимание. Учитывая, что я был Великим Охотником тысячи лет и точно знал, как справляться с Океаном Душ, я не страдал юношеской болезнью всех душеловов, когда двадцать четыре часа в сутки им слышатся голоса, и свежие души толкаются внутри него, и ведут разговоры на разный лад. Нет, у меня всё было тихо и спокойно. Но иногда, редко, если быть точным — чрезвычайно редко, кто-то из душ подавал свой голос. А учитывая, что все они знают, какова расплата за наглость и неуместность, никто не пытался тревожить меня без причины.

Сон сняло, как рукой. Я аккуратно вылез из-под одеяла, стараясь не разбудить спящую рядом Северную Королеву, и вышел на балкон. Аккуратно закрыв за собой дверь, я опёрся на перила, вдохнул свежий ночной воздух и заглянул внутрь себя.

Тревожащей меня душой был никто иной, как Патриарх драконов.

— Сандр, я чувствую, что душа моего собрата страдает. Она взывает к милосердию. Она вырвалась из тысячелетнего плена и не знает, как поступить. Сандр, я прошу, как за себя. Мой брат относится к исчезающему виду. Возможно, он вообще последний из вида. Если сможешь, окажи ему помощь.

С Патриархом драконов меня связывало множество хороших воспоминаний. Он находился внутри моей души по своему желанию, и периодически, когда я вспоминал про него, то с лёгкой тревогой думал, когда он скажет, что достаточно пришёл в себя, и попросит себя отпустить. Мне будет не хватать не только той силы, которую он передаёт мне через Океан, но и его мудрости. Ну, и чего греха таить, призванный на время в правильный момент, он часто менял ход переговоров в мою пользу.

— Конечно же, мой старый друг, — кивнул я ему. — О ком идёт речь?

— Посмотри.

Мне в голову пришла информация. Я не выдержал и присвистнул. Да, свистеть можно даже в собственной душе, как оказалось, раньше я этого не знал.

— Пустотный дракон! Ну нихрена себе! А я думал, что это легенда, придуманная для того, чтобы все драконы испытывали чувство неполноценности.

— Я уже почти привык к твоему юмору, Сандр. Но это не очень смешная шутка.

— Ты просто не до конца прочувствовал всю её прелесть. Путешествовать сквозь Вселенные, не имея никаких преград и ограничений… не об этом ли потаённая мечта каждого дракона?

— Я думаю, что Охотники также не против были бы владеть подобной способностью, — терпеливо, глядя на меня с укоризной, ответил патриарх.

— Да я уверен, что многие бы душу за неё отдали! — хмыкнул я, а потом поправился. — Не, ну душу — это, конечно, перебор. Но да, она того стоит. Итак, к делу. Где он?

— Я точно не скажу, но он где-то в пределах этого Запретного мира. Он переместился сюда из иной Вселенной.

— Вот как… — покачал головой я. — В Равномерной остались Пустотные драконы?

— Не в Равномерной, — покачал головой патриарх. — Он выбрался из другой Вселенной, где находился в плену у одного могущественного существа. К сожалению, другой информации у меня нет, только это я почувствовал.

— Да это охренеть какая важная информация! Кто-то или что-то пленило дракона, которого не может удержать ничто во Вселенной! Эта информация дорогого стоит… — задумался я и кивнул головой, соглашаясь. — Хорошо, я обещаю, что найду его и постараюсь ему помочь. Но не обещаю, что всё получится, — рефлекторно вскинул взгляд я на Патриарха.

— Мне достаточно того, что ты сказал, Сандр. Спасибо. И я не буду тебя больше беспокоить.

Патриарх подался назад и медленно растворился в белёсом тумане.

— Ага, ещё скажи, что я могу продолжать спать. Хрен тут уснешь после таких новостей.

Я вернулся в реальный мир, стоя на балконе. Если судьба подкидывает тебе «гранд-рояль», то я буду дураком, если не воспользуюсь этим.

Пройдя сквозь тень в оружейку, я быстренько снарядился и замер в задумчивости.

— Ну ш-ш-шо? — рядом появился изнывающий в нетерпении Шнырька.

— Ни «шокай», — оборвал я его. — А лучше давай-ка поищи вот этого красавца.

Я сбросил всю инфу напрямую Шнырьке, и все его глаза округлились.

— Прош-ш-штранштвенник? Пуш-ш-штотный дракон? Ражве это не легенда?

— Да-да, я это уже обсудил только что. Оказывается, что нет. Так что давай, ищи, а я за тобой.

Мы опустились на нижние слои тени и начали нашу охоту. Из того, что я сразу же понял, душа Пустотного, ну или Пространственного как его еще называют, дракона находилась в смятении. Я слабо чувствовал её отклик, не понимая ни расстояния до неё, ни направления. Но в этом я надеялся на Шнырьку. У него было опыта побольше.

Однако то, что я чувствовал, заставляло меня заподозрить то, что дракон, возможно, находился не в себе. Он метался по всем слоям реальности, мгновенно и хаотично. Но на его «вертикальные свечи», которыми он пробивал сразу несколько пластов реальности, нельзя было смотреть без восхищения. Никто и ничто в этой Вселенной не может проделывать подобное. Прямо сейчас я наблюдал за тем, как сказка превращается в быль, и желание встретиться с ним и поговорить ещё более окрепло.

— Шуш-ш-штрый, ш-ш-шука-ш-ш-шабака! — как будто прочитав мои мысли, выдал свой комментарий Шнырька.

— Шустрее, чем шнарк? — подколол я его.

Шнырька тут же пробурчал какую-то гадость, но это помогло, и он удвоил усилия.

Нельзя сказать, что это была простая прогулка. Периодически нас пытались атаковать тени. Однако после смерти Теневого Короля теневой план стал гораздо, гораздо более безопасным. Потеряв предводителя, местные жители просто выживали, без определённого смысла, плана, или лишь ведомые чувством голода. Но, как известно, чувство голода не всегда позволяет мозгу адекватно работать, потому что те твари, которые выскакивали на меня, даже близко не были рядом со мной по силе. Но какое-то время приходилось тратить и на них, теряя след дракона. Это чрезвычайно раздражало.

Через несколько часов безуспешной погони мы устроились на пикник. Приподнялись чуть выше, где тени так не давят на меня и Шнырьку. По доброте душевной он распечатал свои запасы, которые, конечно же, состояли из…

— Какавы? — предложил мелкий, доставая большую кружку с ароматным горячим напитком. — Ш жефирками? — продолжил он.

Я улыбнулся и кивнул.

— И какао, и зефирки буду.

Мелкий протянул мне, достал из воздуха три зефирки, уронил их в чашку.

— Может, ещё и морош-ш-шенки? — посмотрел он на меня подозрительно.

— Ну, если это не сильно тебя разорит, то да.

На самом деле беготня по тени сильно тащила с меня энергию, и добавить в кровь немного сахара точно не помешает.

— Щиводня можна! — улыбнулся малой и достал также из ничего большое ведерко своего любимого чисто-сливочного и ложку, больше напоминающую половник.

— Спасибо, — не стал отказываться я.

И мы принялись за чаепитие. Ну, точнее, какао-питие, если быть точным, и поедание мороженого. Это снова мне напомнило старые добрые времена, в то время, когда я выходил на задание и уходил из крепости Охотников, в мире существовали только мы двое — я и мой друг Шнырька. Я не знаю, как справлялись мои другие братья, но с этим маленьким засранцем нас связывало многое. В конце концов, всегда было приятно с кем-то поговорить, поговорить с кем-то живым, а не с мыслями в своей голове.

— Есть предложение, как мы можем искать по-другому? — спросил я, возвращаясь от своих мыслей и вглядываясь в Шнырьку.

И тут же напрягся, потому что малой застыл в неестественной позе. Для себя он достал мороженое в рожке. Так вот, рожок Шнырька держал в руке, а кусочек мороженого находился в его приоткрытом рту, но он не двигался и, кажется, даже не дышал. Помимо воли я заметил, как капля подтаявшего мороженого скатывается у него по подбородку и падает на землю.