— И чё? — хмыкнул я. — Что она еще сделает? Закроет нас еще сильнее? Ну, флаг ей в руки. Лишней защита не бывает.

Дорничев покосился на меня со странным выражение на лице — со смесью интереса и раздражения, но ничего не сказал, лишь неодобрительно покачал головой.

Я тоже молчал, и он, наконец-то, первым нарушил свое молчание.

— Я к тому, что ты создал прецедент. Ладно, ты встроил чужой мир в Многомерную — это может быть объяснено вмешательством Бездны. Раз Многомерная сама породила подобную сущность и дала ей соответствующие силы, то она должна быть готовой к последствиям. Нет, тут дело в другом. Ты нарушаешь саму физику, буквально создавая дополнительный «черный ход», который находится вне контроля Многомерной.

— Ну да, такой был план, вообще-то, — улыбнулся я. — А еще есть Кодекс и Свет. Это только те, про кого я достоверно знаю. Ведь есть еще Скверна, Инферно, и многие другие. У них тоже есть подобные силы, но они почему-то ничего подобного не сделали.

Внезапно Ликвидатор засмеялся. Громко и заразительно.

— Возможно, просто у других нет тебя, Охотник? Хотя Кодекс и Свет как раз отлично тебя используют!

— Кодекс не может меня использовать, он мой брат, — машинально бросил я. — А Свет… А Свет мне сейчас сам должен.

— Ну, кто знает, кто знает… — покачал головой Ликвидатор.

— Что она сейчас будет делать? — уточнил я, на всякий случай.

— Кто? — Ликвидатор как будто был занят какими-то своими мыслями.

— Твоя жена, — хмыкнул я.

— Исида… — растерянно нахмурился Ликвидатор. — А при чем тут… А! О! Ты про Вселенную?

Я молча показал ему большой палец.

— Да ничего. Ей нужно разобраться, чем это всё грозит. Блокаду она не снимет, но и вредить или как-то препятствовать тоже не будет.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно кивнул я. — Тогда я пошел! Нужно новости донести до кого надо? Ты к своим сейчас?

— Хмм… — Ликвидатор посмотрел на меня в глубокой задумчивости.

Я рассмеялся.

— Да ладно, не ссы! Никуда я пока не собираюсь. Но это неточно. В любом случае, если что — я тебе сообщу. Передай Вселенной, что я буду зайкой!

— Не буду я этого передавать. Тогда она точно решит что-то предпринять!

— Ну-у-у… Не передавай. Мне похрен! Всё, покедова! Привет жене и детям! Я уже сказал Пашке, что ты вернулся. Он будет с Сойкой. Ты скоро дедом станешь, ты в курсе?

— Э-э-э… — завис Ликвидатор, а я постарался изобразить гомерический хохот и нырнул в Тень.

Мн нужно посетить все заинтересованные лица этого мира и рассказать им о Земле-2. Показать путь туда и объяснить новые правила. И да, сначала — придумать эти самые правила. Ведь без них человечество снова всё превратит в хаос. Такая уж у нас натура…

Где-то…

В далекой-далекой Вселенной

Коллекционер Душ, или просто Коллекционер, занимался своим любимым делом. Он сидел за своим большим столом и рассматривал очередную душу, которая лежала сейчас перед ним, заключенная в маленький шарик.

Сейчас он смотрел на душу существа, которые были очень-очень редкими во всех мирах и Вселенных. Да-да! Это было не порождение какой-то одной Вселенной. Это был чрезвычайно редкий, можно сказать уникальный экземпляр, которым Коллекционер очень гордился.

Пустотный Дракон. Никто не знает, где рождаются эти существа. Более того, не было стопроцентной вероятности, что эти существа вообще рождаются. Ведь сама их суть позволяла существовать не только в межзвездном пространстве, но и в великом Ничто, что находилось за пределами Вселенных. Напрашивался вывод, что это порождение Пустоты, которая как раз и существовала вне Вселенных. Но это тоже было не так, ведь Пустотный Дракон просто жил и путешествовал между мирами и Вселенными.

Сам Коллекционер склонялся к тому, что к возникновению Пустотных Драконов были как-то причастны легендарные Странники. Ведь как иначе у этих уникальных порождений был такой талант?

Можно сказать, что в том числе, благодаря этой душе, сам Коллекционер постиг тайны межвселенских переходов, которыми пользовались его преданные слуги, что шастали по всем доступным Вселенным, собирая для своего господина новые души в его коллекцию.

Коллекционер упивался собой и совершенством собственных методов. Он и его верные слуги почти никогда не забирали души силой… Почти. Но ведь иногда встречались редчайшие жемчужины, чья ценность была столь безмерна, что их владельцы предпочитали умереть, нежели расстаться с ними. И тогда в ход шли исключения — холодные, безжалостные, оправданные самой сутью его коллекции. Но в большинстве случаев он добивался своего без насилия. Его слуги умели говорить так, что даже самые стойкие начинали колебаться, а сам Коллекционер предлагал за душу такие дары, от которых невозможно было отказаться.

Откуда же в нём возникла эта одержимость — собирать чужие сущности по всем бесконечным Вселенным? Ответ терялся в тумане его собственной памяти. Большая часть прошлого была утрачена или стерта, как ненужная деталь картины. Осталось лишь одно — ненасытное, жгучее желание коллекционировать. Когда-то это были простые вещи — почтовые марки, монеты… Потом драгоценности, реликвии, древние сокровища. Позже он запирал в своих хранилищах целые миры.

Но ничто во всех измерениях не могло сравниться с ценностью душ. Уникальных искр, зажжённых руками самих Вселенных и влитых в смертных существ. Коллекционер знал: именно души — вершина любой коллекции, абсолютная ценность. И чем больше он их собирал, тем сильнее становился сам. Одни души он подчинял себе напрямую, остальные же превращал в тихие, но неиссякаемые источники силы, питающие его бездонный резерв. И этот запас рос, разбухал, стягивая в его руки новые ветви власти и влияния.

В глубине сознания он ощутил лёгкое прикосновение — тень мысли, вестника. Один из его слуг возвращался. Один из его лучших слуг, исключительно талантливый сборщик, которого Коллекционер отправил в новую неисследованную Вселенную после ряда эксцессов, случившихся там.

Что же он несёт теперь? Ответы на вопросы… или душу, способную изменить расклад сил во всех мирах?

Но тут к Коллекционеру пришло чёткое осознание — сейчас всё повторится. Он видел трещины в нити связи, слышал едва уловимый фальшивый резонанс в мыслях своего подчинённого. Прошлый случай стал предупреждением: кто-то в той странной Вселенной не просто охотился на его трофеи, но и умел извращать его собственные творения, натравливая их на хозяина.

Поэтому, когда пространство его Зала Сущностей содрогнулось, а в воздухе запахло обугленным железом и тёмной магией, Коллекционер уже стоял в тени, выжидая. Тонкий вертикальный разлом прорезал пол, разливая вокруг себя свет, похожий на рассвет, но холодный, мёртвый. Из него шагнул безымянный сборщик — когда-то идеальный инструмент в руках Коллекционера.

Первый удар рассек недавно восстановленный каменный пьедестал и разметал в стороны куски древних реликвий. Второй удар — вихрь чёрной энергии — едва не сорвал печати с большого сейфа, где были заперты самые ценные души.

— Мой верный слуга… — в голосе Коллекционера прозвучало только сожаление. — Кто же тебя так?

В ответ — лишь рык и очередной стремительный выпад. Но удары слуги, какими бы смертоносными они ни были, не могли пробить того, кто когда-то вложил в него саму его суть. Коллекционер ждал, пока нити чужой воли промелькнут в ауре слуги, и тогда крепко сжал кулак.

Воздух дрогнул. Слуга застыл на одном месте, его тело исказилось, словно отражение в рябящей воде, а затем начало рассыпаться в пепел. Последнее, что он успел увидеть в его глазах, — не страх и не раскаяние, а чужое, холодное презрение, явно не принадлежавшее слуге. Пепел исчез, и вместе с ним ушла ещё одна драгоценная, но испорченная игрушка.

Коллекционер выпрямился, ощущая, как в нем поднимается давно забытое чувство. Чувство ярости. Теперь он знал — враг не просто охотится на него. Враг знает, как бить прямо в сердце. И за это он заплатит.