– Тоже женщина и упокойница, – мрачно ответил силд Дивнар. – Её тайники пусты, но Сажен по двум монетам пришёл строго к склепу пропавшей и заявил, что они оттуда. Годный парень, – добавил вдруг одобрительно. – Дело знает. Следы покойника стёрлись, но остались следы порчи и вложенной в неё силы, а это долговременный след. Сильнее намерений. И монеты ищеец сразу обнаружил, хотя мы давно их в землю втоптали. К счастью. Остальные, портившие воду, наш шутник явно забрал по той же водяной жиле. А как давно упокойница пропала, уже не понять. Скорее всего, во время порченой воды, то есть больше двух лет назад. И её ни разу не навещали – парни по гостевой книге проверили. Одинокая старуха. Зря мы тогда ищейца не позвали… – он шумно выдохнул. – Подумали, мстит кто-то недовольный. Сами разберёмся. А потом – тишина. И мы об этом случае забыли.

– Я свою гостевую книгу ещё не смотрела, но доберусь, – я убрала за уши пряди растрёпанных волос. – В склепе пропавшей ничего подозрительного не было?

– Это то, зачем я ещё пришёл, – силд Дивнар встал. – Пойдём-ка, склеп покажешь. У нас-то всё – поздно, а у тебя ещё можно что-нибудь найти. Не успели следы затереть. Не должны.

– Вообще-то с утра кладбище открыто… – я запнулась.

«А я слежу, – серьёзно свистнул Ярь. – Сегодня у нас посетителей точно не было, и за склепом Жалёны я присматриваю отдельно».

– Молодец, – я улыбнулась и встала с бортика.

Силд Дивнар огляделся, вонзил в землю посох, и от него поползли ручьи чёрного тумана.

– Начинай возмущаться и кричать, что ты сама, – ухмыльнулся он.

Ручьи разбежались по обители, и из глубины леса послышался громкий жадный хруст – туман набрасывался на опавшие листья, стирая их в прах.

– Не буду, – я беспомощно улыбнулась. – Спасибо вам, дядь Див.

– Удивила! – силд Дивнар рассмеялся. – Растёшь! Номер склепа какой?

– Четыре тысячи пятый, – я закинула посох на плечо.

– Та-а-ак, – он легко выдернул свой посох из земли, и туман вмиг рассеялся. – Поверишь ли, наша пропажа из четыре тысячи шестого. Твоя лет двадцать назад захороненная?

– Да, ещё мамой, – кивнула я, ощущая, как внутри всё тревожно сжимается.

Шестое кладбище – четыре тысячи шестой склеп, Пятое кладбище – четыре тысячи пятый склеп… Нет, это не совпадение. Это пометки, но явно не для нас. Для себя – чтобы не запутаться в этих тысячах?..

– Вперёд, – силд открыл «мост».

Ярь, доселе молча крутившийся поблизости, исчез в алой вспышке, а я – в дымке «моста». И, честно говоря, подозревала всякое – что склеп испарится вслед за упокойницей, что его разрушат, что каких-нибудь зловредных ловушек наставят… Но – нет. Ракушка-навес стояла на месте нетронутая, и в склеп мы спустились без проблем. Ярь уже порхал под потолком, озаряя сумрачную комнатку.

Силд Дивнар по-хозяйски осмотрелся, скомандовал стоять смирно, и снова от его посоха поползли ручьи чёрного тумана. Я, затаив дыхание, ждала чуда – но снова нет.

– Ничего, – раздосадованно буркнул силд, и туман рассеялся. – Ты, конечно, по гостевым книгам-то посмотри, но вряд ли к ней кто-то приходил. Одинокая?

– Да, – подтвердила я. – Я вчера для Сажена искала адрес семьи Жалёны, но нашла лишь имена и адреса пары её подруг.

– Поняла, да? – он внимательно посмотрел на меня. – Это подклады. Что-то они – или упокойники, или тот, кто нам их подложил, – сделали на кладбищах, а мы просмотрели. Что-то мы, Рдянка, упустили. Проверь всё. И гляди в оба. А я сегодня же соберу сход старших смотрителей. Я не я буду, если то же самое не случилось несколько лет назад на других кладбищах, особенно на Восьмом и Седьмом. И наверняка приготовлено на остальных. Сажена я, извини, на время у тебя заберу. Проверим наличие тех же монет на других кладбищах. Не найдём – изучим склепы с нужными номерами и всех одиноких упокойников, захороненных в наш период. Мои уже таких проверяют – все ли на месте. И заодно убирают в глубокие подземелья склепы с невостребованными.

«И нам так надо сделать», – свистнул Ярь.

И давно, если честно. Очень давно.

– Можно я не пойду? – тут же попросилась я. – На сход? Дядь Див, у меня ещё и гостевые книги, и…

– …ты терпеть не можешь наше стариковское брюзжание, – усмехнулся он. – Можно. Расскажу потом новости или с ищейцем передам. Пойдём.

Наверху силд Дивнар снова вонзил посох в землю и за пять минут уничтожил всё, что я убирала бы ползком ещё полдня. Я даже не сразу поверила, что свободна – от уборки я свободна на несколько дней! Сразу стало так легко, что голова заработала.

– Заодно с пробудившимися и испорченной водой у меня ещё кое-что случилось, – вспомнила я. – Знаки в святилище за ночь опустели на четверть. Я вот думаю, не могла ли та же вода потревожить «старичка»…

– …и ты на всякий случай осушила все фонтаны? Правильно, – одобрил силд Дивнар. – Нет, у нас опустевшие знаки не припомню. Но с твоим предположением согласен. В момент порчи кто-то оказался на пороге пробуждения и проснулся. Не смог сразу крепко уснуть и потянул из знаков силу. Ярь что сказал?

– Восемь подземных колец просвистел – там все спят.

– Острова, – силд глянул вдаль – туда, где за стеной находились мелкие островки и отдалённые древние склепы. – Мы с Черной проверим и свои, и ваши. Не лезь туда без большой нужды, договорились? Тем более не лезь одна. Заподозришь неладное – дай знать.

Я кивнула.

А силд Дивнар глянул на меня сверху вниз и улыбнулся:

– Больше поучать не буду. Дед всё необходимое тебе передал, иначе бы не ушёл, – он наклонился и снова поцеловал меня в макушку. – Гляди в оба, моя девочка. Ты права, что-то грядёт. Будь внимательна и зови нас. В любой час. Мы рядом. Кладбища у нас разные, да, но мы не просто соседи. Мы – семья. Не позволяй своей гордости затмить разум.

Я обняла его и тихо озвучила свои главные опасения:

– Не позволю. Дядь Див… Сажен предположил, что меня всё это может коснуться больше других. Вас, смотрителей и помощников, на других кладбищах много, а на Красном – я да Ярь. Что поэтому у вас дальше порчи воды не пошло, а у меня…

– Ещё ничего не понятно. И ещё ничего не случилось, – строго напомнил силд Дивнар. – Соображает твой ищеец хорошо, но давай сначала поговорим со старшими смотрителями, соберём сведения и понаблюдаем обстановку. Уговор?

Я снова кивнула и неохотно отстранилась.

Силд открыл «мост» и внезапно ругнулся:

– Рёдна, мать твоя, уж прости за прямоту, засранка распоследняя. Бросила тебя, знает, что бросила, знает, что её отец ушёл – наверняка знает! – а возвращаться не спешит. Взвалила на тебя кладбище – и делает вид, что так и надо. Что у неё дети и что-нибудь ещё. Вернётся – всё ей выскажу, даже если разругаемся навек.

Я насторожилась:

– Вернётся? Думаете?

– До своих кладбище докричится всегда, – силд Дивнар перехватил посох. – И ни расстояния, ни страхи, ни ненависть для него не преграда. А Рёдна не просто своя – она потомственная красная, кровная. Жди. Вернётся. Зов Красного сейчас слишком силён. Если я прав, то её возвращение сюда – дело времени. Очень короткого.

И, попрощавшись, он ушёл, оставив меня в смятении.

А если мама и правда вернётся?.. Не просто в гости заглянет, нет. Дядя Див сказал: «Вернётся». А у меня дома свинарник. И вообще…

После обеда я первым делом заглянула во все сундуки и шкафы. Походная сумка Мстишки временно уменьшала любые предметы до размера песчинки и вмещала полдома и пару мешков сушёных морских гадов. И «холодные», и «ледяные» сундуки, которые я творила каждую зиму, притягивая и закрепляя снег со льдом, и шкафы ломились от еды.

В общем, да, на случай гостей всего навалом.

Я убрала посуду, постучала посохом по столу и наговором вызвала гостевую книгу. Оная, огромная, древняя и пыльная, сразу же плюхнулась на крышку стола, полностью заняв его собой, и услужливо открылась на последней странице. Я чихнула и быстро почистила её наговором.