— Что происходит в Городе? — спросил командир. — Начались какие-то беспорядки? До сих пор нулы просто контролировали радиус нашего действия, а сейчас хватают всех, кого найдут.

— Кто-то пытался прикончить гостя Хава, — сказал Тоулер. — Поэтому они разозлились и перевернули все вверх ногами. А вы потеряли ориентацию и идете прямо им в лапы. Еще полчаса, и вы будете в Городе.

— За нами нулы, мы должны идти, — ответил командир, но продолжал стоять в нерешительности.

Тоулер взглянул на его отряд. Одна из женщин вышла из строя и подошла в нему — это была Элизабет.

Мгновение спустя они уже стояли обнявшись.

— Я так хотела тебе помочь, Гэри, любимый, — сказала она и смеясь, и плача одновременно. — Я не дошла до Риварса. Я думала, что, если мне удастся выбраться из Города и увидеться с ним, я смогу объяснить ему, в каком трудном мы положении.

— Доказательство Риварса пришло сразу после твоего ухода, — сказал Тоулер, держа ее за руку. — Но почему ты не оставила записки? Если бы ты знала, что я пережил, когда ты исчезла!

— Но я оставила тебе записку!

— Я ее не нашел!

Подошел Ларденинг, виновато глядя на них.

— Прости, Элизабет, — сказал он. — Это я нашел твою записку и уничтожил ее. Помнишь о встрече в кафе, когда я разозлился и ушел? Почти сразу же я пожалел, что вел себя так, пошел к тебе домой, чтобы извиниться, и нашел записку. Ее мог увидеть любой, и нас арестовали бы, поэтому я уничтожил ее.

Элизабет с улыбкой смотрела на него.

— Но я написала так, что только Гэри мог ее понять.

Ларденинг быстро взглянул на нее и закусил губу, бормоча, что считал необходимым уничтожить записку. Гэри хотел было продолжить разговор на эту тему, но Элизабет положила руку ему на плечо. Она поняла, что Ларденингом руководила не осторожность, а ревность.

— Это все равно уже не имеет значения, — сказала она. Хоть я и сумела выбраться из города, но не смогла встретиться в Риварсом. В той стороне, на Холмах Верн, кишели старьяне, я встретила этот отряд и осталась с ними. Похоже, мы даже не знаем, куда идем.

Тоулер и Ларденинг объяснили, как обстоят дела. Люди расположились на траве, чтобы поесть или покурить, они слишком устали, чтобы интересоваться разговором, шедшим над их головами.

— Значит, мы недалеко от свалки, где могли бы выбраться на главную дорогу, — задумчиво произнесла Элизабет. — Сколько сейчас времени в Городе, Питер?

Ларденинг прикинул в уме.

— Около двух ночи, — ответил он.

— Три часа до их рассвета. Времени достаточно… Слушайте, у меня есть план. Он совершенно безумен, и, может, вы скажете, что нам не справиться, но… хотите послушать?

Они сели и с удовольствием выслушали план Элизабет. Он был не сложен, скорее, хитер, рискован и, хотя вполне очевиден, все-таки вызывал удивление.

— Клянусь, мы сделаем так, даже если всех нас ждет гибель! — воскликнул Тоулер, вскакивая на ноги. — Элизабет, дорогая, ты гений! Если нам повезет, мы будем… будем непобедимы!

Через час они добрались до свалки и заняли позицию. Свалка была, конечно, полностью автоматизирована, поэтому никто не мешал им установить контейнеры с мусором поперек дороги. Свои силы они сосредоточили в двух местах: одна группа укрылась за очистной станцией, откуда могла следить за дорогой, вторая разместилась на дороге, а контейнеры закрывали их на случай, если бы кто-то появился со стороны Города.

Они рисковали, что их заметят с машины, возвращающейся в Город, но в это время не было никакого движения.

Скорчившись на своих местах, люди ждали. Время шло, и наконец, согласно двадцатишестичасовому дню, в Городе наступил рассвет.

— Они появятся в любую минуту, — тихо сказал Тоулер.

Он лежал за низкой стеной очистной станции, сжимая в руках оружие. Рядом с ним затаились Элизабет, Ларденинг и все остальные, быстро двигавшиеся в полуметре над землей. Это был ежедневный утренний транспорт с приказом и грузом для секретного Города Пар-Хаворлема.

Машины остановились перед баррикадой, мягко опустившись на дорогу, из каждой выскочили по три нула и побежали смотреть, что происходит.

Люди из засады открыли огонь.

Даже почти неуязвимый партассианец умрет, если его тело разлетится на куски. Когда стих заградительный огонь, двенадцать массивных тел лежали на дороге. С криком радости люди выскочили из укрытия.

Трупы оттащили в сторону, баррикады разобрали. Все работали с оживлением. Вывалив груз из машин, вооруженные люди расселись по ним сами.

— Гэри, кому-то из нас придется остаться. Я лично готов, — сказал Ларденинг, дернув Тоулера за рукав.

— Нет, Питер, ты должен ехать. Мы не можем оставить тебя здесь на верную смерть. Залезай в машину.

— Ничего со мной не случится, я знаю, что делаю. Я доберусь до Риварса и расскажу ему, что происходит и что делаешь ты. Мы скоро соединимся с тобой.

— Ты должен ехать с нами, Питер, — вставила Элизабет. — А потом мы сообщим Риварсу.

Он взглянул ей прямо в глаза.

— Езжай с Гэри, Элизабет. Думаю, мне лучше какое-то время побыть одному.

Располагая лучшим оружием пулов, новые хозяева машин поехали дальше под командованием Трулера. Командир колонны должен был с остальными идти за ними пешком. Люди разразились радостными криками, когда машины, чуть приподнявшись над дорогой, стали набирать скорость.

Вот так большой Город попал в руки людей.

Ничего не подозревая, нулы-охранники впустили колонну, как обычно, через главные ворота, после чего пали под смертельным огнем. В течение нескольких часов весь немногочисленный гарнизон Города был ликвидирован. Стычек было на удивление мало. Тоулер просто завладел Атмосферным Комбинатом и закачал повсюду кислород.

Город был неприступен, и наказать его обитателей было невозможно.

Пеший отряд, добрался до ворот в тот же день. Известие о крупной победе Земли быстро разошлось по планете, и земляне поодиночке или группами потянулись в город, бывший некогда тюрьмой, а теперь ставший их крепостью.

Уверенный в своих силах Тоулер сразу же отправил к старьянам парламентеров с предложением мира. В течение трех дней перемирие было подписано, и старьяне тоже начали прибывать в Город. Вскоре гарнизон его значительно вырос.

Весь этот маневр застал Пар-Хаворлема и Терекоми врасплох. Однако не шок удержал их от немедленного ответа, они не могли ничего сделать, пока не уехал Синворет. Большой Город существовал нелегально, как гигантское материальное доказательство их проступков. Что бы ни случилось — а произошло худшее, — они не могли рисковать тем, что Синворет начнет их подозревать.

Двадцать минут спустя после отправки на Партассу корабля с Синворетом и сопровождающими на борту, силы Пар-Хаворлема нанесли удар и были отбиты. Большой Город был непобедим, чего и добивался Губернатор.

— Ты чудотворец, — восторженно сказала Элизабет Тоулеру.

— Ты тоже, дорогая. Я же говорил, что в нас обоих сидят тигры.

Все это Тоулер вспоминал, пока ехал рядом с женой в сторону Истбона.

Теперь он был вождем, потому что Риварс погиб. Он не хотел приехать в Город, он боялся Городов и знал только жизнь партизана. Когда большинство людей покинуло его, чтобы присоединиться к Тоулеру, он с небольшой группой разбойничал в Долине канала, пока их всех не прикончил патруль нулов. Питер Ларденинг, находившийся с ним, бежал, но оставался с разведчиками в Городе Пар-Хаворлема. Это именно Ларденинг собрал сведения, которые Тоулер приехал забрать лично.

Они въехали в центр Города. Мужчины и женщины выбежали им навстречу, размахивая руками и крича. Людям теперь было удобнее жить в своих старых городах. Хотя карательные экспедиций Пар-Хаворлема участились, теперь земляне располагали стереосоническим оружием из арсеналов большого Города. Их сила равнялась силе Пар-Хаворлема, и людей с каждым днем становилось все больше.

Тоулер и Элизабет подъехали к укрепленной части города. К ним подошел офицер, отсалютовал и попросил спешиться, лошадей тут же увели, чтобы напоить.