Давая показания на Нюрнбергском процессе, Рудольф Дильс описал беззаконие и жестокость первых месяцев нацистского правления:

Коммунистов казнили различные партийные группы, особенно СА… Применялись следующие методы: людей, лишённых свободы, подвергали жестокому физическому обращению или убивали. Эти незаконные задержания проводились в лагерях, часто в старых военных казармах, казармах штурмовых отрядов или крепостях. Позже эти места стали известны как концентрационные лагеря, такие как Ораниенбург под Берлином, Лихтенберг, Папенбург, Дахау в Баварии и т. д.… Эти убийства маскировались выражениями: «Расстрелян при попытке к бегству», «Сопротивление аресту» или подобными им.19

Дильс подсчитал, что в 1933 году около 40 000 человек были взяты под «превентивное заключение», а в первый год правления таким образом были убиты от 5 000 до 7 000 политических оппонентов.20 По официальным данным, в 1933 году под «превентивное заключение» было взято 100 000 заключённых, но большинство из них содержались в первые месяцы. Эти цифры не включают тех, кого фактически похитили СА и отправили в пыточные подвалы и неконтролируемые концентрационные лагеря. Число убитых в 1933 году также сложно точно оценить, но, скорее всего, оно было ближе к 1000, чем оценка Дильса в 7000.

Хайнц Грефе, молодой берлинский студент юридического факультета, стал свидетелем первых актов насилия со стороны СА в марте 1933 года:

Государственный мятеж продолжается! Вчера и позавчера над всеми ратушами и общественными зданиями (судами, полицией и казармами) развевались чёрно-бело-красные флаги и флаги со свастикой. СА вооружена пулемётами и действует как вспомогательная полиция. Под защитой государственной полиции они штурмовали пабы и типографии. В Пирне сегодня в полдень СА заняли местную типографию и книжный магазин, арестовали персонал и выгнали остальных; они уничтожили вывески, свалили все печатные материалы на улицу и подожгли их.21

Вернер Шефер, комендант концлагеря Ораниенбург, утверждал, что у Дильса были «очень тесные отношения» с лидерами СА. По словам Шефера: «Ораниенбург вскоре стал единственным лагерем для политических оппонентов из Берлина и всей провинции Бранденбург… В Ораниенбурге [в конце 1933 года] не было и 1000 интернированных, а… Берлин был центром политических оппонентов НСДАП, и поэтому доля политических оппонентов там была необычайно велика».22

Шефер также не согласился с утверждением Дильса о том, что уголовная полиция и гестапо обращались с политическими заключенными неподобающим образом.

Жестокое обращение во время допросов в Берлине и то, что вся жестокость во время зверских чисток коммунистов исходила от СА. «Однажды, — вспоминал Шефер, — берлинское гестапо отправило в лагерь двух интернированных в состоянии крайне жестокого обращения. На следующий день я пошёл к… своему начальнику и попросил его вместе со мной направить протест в гестапо на Принц-Альбрехт-штрассе и потребовать объяснений, которые я намеревался сделать темой доклада в прусское министерство внутренних дел». 23 После расследования этого инцидента было признано, что гестапо жестоко обращалось с заключёнными и не должно было отправлять их в Ораниенбург с такими травмами.

Ганс Франк, убеждённый нацист и министр юстиции в Мюнхене, утверждал, что произвольные аресты, жестокие допросы и систематическое насилие со стороны СА против политических оппонентов должны быть прекращены. 24 2 августа 1933 года Геринг распустил «вспомогательную полицию». Полицейские силы других земель Германии также отказались от насильственных услуг СА. Были изданы строгие правила, чётко указывающие на то, что гестапо, поддерживаемое полицией, является единственной организацией, имеющей право помещать людей под «превентивное заключение». СС взяла под контроль концентрационные лагеря и ввела строгие правила, регулирующие деятельность в них.

Если один день и можно назвать ключевым в становлении гестапо, то это, несомненно, 27 февраля 1933 года. В этот день был подожжён Рейхстаг, немецкий парламент. Это произошло в разгар последней демократической избирательной кампании. Когда Гитлер прибыл на место пожара, он сказал Дильсу: «Теперь пощады не будет. Любой, кто встанет на нашем пути, будет сражён». 25 Предположительно, поджог был устроен Маринусом ван дер Люббе, неграмотным коммунистом, родившимся в Голландии. Действовал ли он в одиночку, как он признался во время долгого допроса, или поджог был частью коммунистического заговора с целью свержения молодого режима Гитлера, или же предлогом для продуманного плана нацистов по подавлению коммунистов и установлению диктатуры, так и не было до конца выяснено. Ходили слухи, что Геринг спланировал поджог Рейхстага, чтобы привлечь внимание к репрессиям гестапо. Давая показания на Нюрнбергском военном процессе, генерал Франц Гальдер вспоминал, что Геринг хвастался: «Единственный, кто действительно знает о Рейхстаге, это я, потому что я поджег его».26

На следующий день правительство Гитлера издало Декрет о поджоге Рейхстага, составленный Вильгельмом Фриком. Декрет ограничивал «в целях защиты народа и государства» все гражданские свободы, ранее предоставленные Веймарской конституцией. Все «враги народа» теперь могли быть арестованы и помещены под «превентивное заключение» (Schutzhaft). Это положило конец существовавшему ранее праву арестованного на освобождение или на предание суду в течение двадцати четырёх часов. Отныне человека теоретически можно было задержать без предъявления обвинения. Законной защиты от этого не существовало. Основные права, закреплённые в Веймарской конституции, были уничтожены. Позднее в том же году гражданская полиция ввела новую категорию «превентивного заключения» (Vorbeugehaft) для содержания «профессиональных преступников» без суда.27 Существующая немецкая правовая система продолжала существовать и в эпоху нацизма, но наряду с ней действовали недавно созданные «Особые суды», созданные в 1933 году в отдельных землях и рассматривавшие исключительно «политические преступления». В июле 1934 года был создан «Народный суд» для рассмотрения наиболее серьёзных политических дел, таких как государственная измена. Эти суды обеспечивали ускоренное правосудие, многие дела рассматривались в течение одного утра или дня.

Декрет о поджоге Рейхстага имел важное значение не только потому, что предоставил гестапо право применять «превентивное заключение», но и потому, что ограничил независимость юрисдикции всех федеральных земель Германии и позволил центральному правительству назначать сотрудников правоохранительных и полицейских органов по всей стране. Это было чрезвычайно важным событием, поскольку оно проложило путь к созданию общенациональной политической полиции.28

Гестапо (Die Geheime Staatspolizei)29 было официально создано первым законом о гестапо, изданным Герингом 26 апреля 1933 года. Это название означает «Тайная государственная полиция». Геринг определил её роль следующим образом: «Её задача — расследовать все политические действия во всём государстве, представляющие опасность для государства, а также собирать и оценивать результаты этих расследований».30 Первоначально её деятельность была ограничена Пруссией, и её особой миссией было заниматься исключительно политическими противниками нацистского режима. Выполняя эту роль, она оставалась относительно свободной от внутренней судебной и правительственной юрисдикции. Региональные отделения гестапо были созданы по всей Пруссии. Именно Дильс основал для гестапо его печально известную новую штаб-квартиру: Принц Альбрехтштрассе, 8, в Берлине. Гестапо располагалось там с мая 1933 года по 1945 год. Герман Геринг был назначен «начальником тайной государственной полиции» и приписал себе исключительную заслугу в создании гестапо, как он объяснил в 1934 году: «Я лично работал над реорганизацией и сумел создать гестапо собственными усилиями и по собственной инициативе. Этот инструмент, вселяющий ужас во врагов государства, внес весомый вклад в то, что коммунистическая или марксистская опасность в Германии и Пруссии исключена».31