Те, кого классифицировали как лиц, не входящих в идеализированное расово чистое национальное сообщество (Volksgemeinschaft), теперь подвергались безжалостным преследованиям. К «асоциальным элементам» в широком смысле относились: рецидивисты, гомосексуалы, сексуальные преступники, проститутки, хронически безработные, алкоголики, нищие, несовершеннолетние правонарушители, уличные банды и цыгане. В законопроекте 1944 года «Об обращении с чужаками» «асоциальные аутсайдеры» определялись как лица, которые:
1. Проявляют себя в своей личности или в образе жизни, и особенно в свете какого-либо необычного недостатка ума или характера, неспособными собственными усилиями соответствовать минимальным требованиям национального сообщества;
2. (а) из-за неусидчивости или неряшливости ведут бесполезный, нерачительный или беспорядочный образ жизни и тем самым являются обузой или опасностью для общества;
Или
проявляют привычку или склонность к попрошайничеству или бродяжничеству, бездельничанию на работе, воровству, мошенничеству или иному менее серьезному правонарушению или участвуют в чрезмерном пьянстве или по любой из таких причин нарушают обязанность содержать себя;
Или
б) нарушать спокойствие общества из-за постоянного раздражительности или сварливости;
3. проявляют в своей личности или образе жизни склонность к совершению тяжких преступлений.2
В течение десятилетий до прихода нацистов к власти псевдонаучная дисциплина евгеника утверждала, что только селективное разведение может сократить число преступников и асоциальных личностей в обществе. Термин «евгеника» был впервые предложен британским ученым Фрэнсисом Гальтоном. Термин «расовая гигиена» впервые был использован в книге немецкого врача Альфреда Плётца в 1895 году, где он обосновывал превосходство немецкой «арийской» расы. Евгенические идеи были популярны во многих других странах. Многие учёные-биологи пришли к выводу, что человеческие различия наследственны и неизменны. Подразумевалось, что человеческую расу можно улучшить только путём более эффективной селекции, как это произошло со скаковыми лошадьми и элитными породами собак. Наука евгеника стала не только популярной, но и уважаемой, считаясь современной и основанной на научных данных. В Великобритании в 1902 году было основано Евгеническое общество.
В 1909 году Университетский колледж Лондона назначил профессора евгеники. Законы о стерилизации были приняты в Швейцарии (1928), Дании (1929) и Норвегии (1934). В Швеции законы о стерилизации сохранялись до 1975 года. Наиболее масштабная программа стерилизации проводилась в США, где не менее тридцати девяти американских штатов, начиная с Индианы в 1899 году, стерилизовали умственно и физически неполноценных. Число стерилизованных в США с 1907 по 1932 год оценивается в 12 145 человек. Социальная политика, направленная на улучшение «расового состава», была принята во многих других странах, таких как Китай, Бразилия и Индия.
В 1920 году два немецких врача – Карл Биндинг и Альфред Хохе – опубликовали книгу под названием «Разрешение на уничтожение жизни, недостойной того, чтобы быть прожитой». В ней был определён ряд лиц, «не представляющих социальной и экономической ценности», в частности, «неизлечимые идиоты» и умственно отсталые. Авторы также предлагали предоставить неизлечимо больным право на ассистированное самоубийство. Руководители нацистской партии горячо поддерживали эти идеи и стремились развивать их дальше, если придут к власти. Они стали страстными последователями теорий учёных-евгеников. Утопическое обещание Гитлера создать бесконфликтное и расово чистое «народное сообщество» нашло отклик, особенно среди избирателей среднего класса, которым очень нравилась жёсткая позиция нацистской партии, направленная на поддержание правопорядка. «Объяснения, которые они давали на партийных собраниях, – вспоминает жительница Дюссельдорфа, – звучали примерно так: «Сволочь нужно убрать с улиц!» Рецидивисты, сексуальные преступники и паразиты на Фольклорной общине… будут перевоспитаны в лагерях, чтобы научиться честному труду. Их научат дисциплине и чистоплотности».
Через несколько дней после прихода нацистов к власти в 1933 году министр внутренних дел Фрик изложил приоритеты расходов нового правительства на социальное обеспечение. Все «расово здоровые и благополучные люди» должны были получать финансирование, но для тех, кто считался «неполноценным и антисоциальным», была предусмотрена программа серьёзного сокращения государственных расходов, а также новые радикальные меры по «предотвращению воспроизводства людей с тяжёлыми формами инвалидности». 14 июля 1933 года был опубликован проект Закона о предотвращении наследственных заболеваний у потомства. Он вступил в силу с 1 января 1934 года.
Принудительная стерилизация была разрешена для всех, кто страдал врожденным слабоумием, шизофренией, маниакально-депрессивным психозом, эпилепсией, хореей Гентингтона, наследственной слепотой, глухотой и тяжелыми физическими недостатками. Кроме того, стерилизация стала возможной и для хронических алкоголиков. Последующие поправки превратили узко определяемую медицинскую меру в меру, позволяющую врачам и органам социального обеспечения ссылаться на «социальные причины» для стерилизации. Около 60% стерилизованных были признаны «слабоумными». Оценки общего числа стерилизованных в нацистской Германии в период с 1933 по 1945 год варьируются от 350 000 до 400 000 человек.
Первым шагом в каждом случае стерилизации была рекомендация врача системы здравоохранения, социального работника или директора государственного психиатрического приюта, дома престарелых или тюрьмы. Сотрудники органов социального обеспечения тщательно изучали медицинские карты, школьные отчёты, а также записи с места работы и полиции. Затем человеку, назначенному на стерилизацию, отправлялось письмо с датой приёма у местного врача. На этой встрече врач решал, будет ли пациент стерилизован или нет. Для управления системой было создано в общей сложности 220 судов по наследственным делам. Их возглавляли два врача системы здравоохранения и юрист. Ещё восемнадцать судов рассматривали апелляции. Апелляции должны были быть рассмотрены в течение месяца.
Официальная статистика, собранная Рейхсминистерством внутренних дел, показывает, что в 1934 году, в первый год вступления закона в силу, 32 268 человек были принудительно стерилизованы. Из них 17 070 (52,9%) были признаны «слабоумными», 8 194 (25,4%) – «шизофрениками», а 4 520 (14%) – эпилептиками. Среди остальных 201 человек были слепыми и 333 – глухими.7 Было подано 4000 апелляций на постановления о принудительной стерилизации, но только 441 из них были удовлетворены. Судебные разбирательства в апелляционных судах часто длились менее пятнадцати минут из-за большого количества дел, рассматриваемых ежедневно. Мужчин стерилизовали путем вазэктомии, а женщин — путем перевязки маточных труб.8 Около 5000 женщин умерли от послеоперационных осложнений, возникших в результате этой сложной хирургической процедуры.
Некоторые местные врачи, стремясь выслужиться перед своими нацистскими спонсорами, начали в одностороннем порядке выдвигать кандидатуры своих пациентов. К 1942 году 38 000 немецких врачей были членами нацистской партии, что составляло более 50% от общего числа.9 Один врач успешно предложил стерилизацию молодой женщине, у которой было двое «внебрачных» детей. Затем он изучил историю её семьи и выдвинул кандидатуры десяти её родственников. Мария фон Лингер вспоминала, что её дядя страдал от тяжёлой депрессии и пытался покончить жизнь самоубийством: «Попытка провалилась. Его врач сообщил об этом в местное управление здравоохранения. И его принудительно стерилизовали. Мужчина пережил самый большой шок в своей жизни. Он был очень красивым мужчиной».10
В 1937 году государственные чиновники просили семейных врачей задавать вопросы при собеседовании с кандидатами на стерилизацию, касающиеся профессиональной деятельности человека, его окружения и того, выдержали ли они испытание жизнью. К процессу определения стерилизации были добавлены тесты на интеллект, которые включали вопросы на общие знания, такие как «Кто открыл США?» или «Когда родился Колумб?». Врачи в первую очередь номинировали на стерилизацию людей из бедных рабочих семей. Более обеспеченные могли нанять адвокатов для борьбы с принудительной стерилизацией. В Гамбурге группа учёных даже составила карту антисоциальных элементов города. В ней отмечалось, что наибольшая концентрация «асоциальных элементов» находилась в трущобах района доков, который ранее был оплотом коммунистов.11 Критерии, используемые для стерилизации большинства трудоспособных людей, стали настолько гибкими, что могли применяться практически к любому человеку. В полиции, социальных службах, академических и медицинских кругах стало широко распространено мнение, что антисоциальное поведение является наследственной чертой. Причины стерилизации, приводимые врачами, всё больше диктовались вполне очевидными социальными, и особенно классовыми, предрассудками. Довольно характерны записи врача, рассматривавшего возможность назначения местного бродяги на стерилизацию по причине «морального слабоумия»:
