Борис. Блондин с пустыми голубыми глазами. Силовик, тупой как пробка.

Ирма. Девушка с острым, как у крысы, лицом. Специалист по ядам.

— Приятного аппетита, Теневая, — сказала Виктория. Её голос был сладким, как мёд с мышьяком. — Не подавилась овсом? Тебя ведь кормят как скотину.

Анна молча положила ложку.

— Чего тебе? — спросила она.

Виктория усмехнулась.

— Я пришла забрать долг. Ты унизила моего человека. Клим, конечно, идиот, но он мой идиот. А за своих я спрашиваю.

— Он напал первым. Я защищалась.

— Защищалась? — Виктория рассмеялась. — Крыса, которая прячется по углам, вдруг научилась защищаться? Не смеши меня. Ты просто удачно дёрнулась. Случайность.

Она сделала знак Борису.

Тот подошёл и выплеснул содержимое своего стакана на Анну.

Горячий компот из сухофруктов. Липкий, вонючий.

Анна успела закрыть лицо руками. Жидкость обожгла шею и грудь, впиталась в грубую ткань робы.

Анастасия внутри закричала. От ужаса. От унижения. Тело сжалось, готовое принять удары. Рефлекс жертвы.

Анна подавила этот рефлекс.

Она медленно, подчёркнуто медленно, опустила руки. Встала. Её рост был на голову ниже, чем у Виктории, но она держала спину так, словно была королевой.

Она посмотрела Виктории в глаза.

— Ты запачкала мне одежду, — сказала она. — Теперь ты её постираешь.

В столовой воцарилась тишина.

Даже «чёрные» у окон перестали разговаривать.

Виктория перестала улыбаться. Её лицо превратилось в маску.

— Что ты сказала?

— Ты. Постираешь. Мою. Робу. — Анна произнесла каждое слово отдельно.

Виктория замахнулась.

Это был не удар. Это была атака. Ладонь, окутанная фиолетовым сиянием. Магия клана Алого Копья. «Удар-хлыст». Он не ломает кости, он разрывает кожу.

Анна видела траекторию. Видела, как напряглись мышцы плеча Виктории.

Анастасия внутри закричала и попыталась закрыть глаза.

Анна взяла контроль.

Тело не было готово к бою. Оно было слабым, избитым. Но оно было гибким.

Она не стала уворачиваться. Она шагнула вперёд, сокращая дистанцию.

Проскользнула под рукой Виктории. Развернулась на 180 градусов — пируэт.

Её локоть врезался Виктории в спину, точно между лопаток. В точку, где сходились нервные узлы.

Это был не сильный удар. Но он был точным.

Виктория вскрикнула. Дыхание сбилось. Магия в руке погасла.

Она пошатнулась.

— Тварь! — прошипела она, разворачиваясь.

Но Анна уже была в другом месте.

Она сделала шаг назад, зацепила ногой скамью. Скамья полетела, сбивая с ног Бориса, который бросился на помощь своей госпоже.

Ирма достала из рукава маленький стилет.

Анна схватила со стола миску с кашей. Горячей. И швырнула её в лицо Ирме.

Девушка взвыла, зажимая глаза.

Клим бросился на Анну с кулаками.

Тело Анастасии запаниковало. Оно хотело сжаться, упасть.

Анна заставила его работать.

Она нырнула под удар Клима. Проскочила мимо. Толкнула его в спину.

Клим врезался в стол. Посуда полетела на пол.

— Хватит! — рявкнул кто-то.

В столовую вошёл инструктор Зуб. Тот самый, что утром назначил дуэль.

Он оглядел побоище. Виктория, баюкающая руку. Борис, поднимающийся с пола. Ирма, вытирающая кашу с лица. Клим, рычащий от злости.

И Анна. Стоящая в центре. Спокойная. Готовая.

— Что здесь происходит? — спросил Зуб.

— Эта тварь напала на меня! — закричала Виктория.

Анна молчала.

Зуб посмотрел на неё.

— Теневая? — спросил он. — Опять ты?

— Она оскорбила меня, — сказала Виктория. — Она заслужила наказание.

— Наказание будет. Вечером. В круге, — ответил Зуб. — А сейчас — марш на тренировку. Все.

Он посмотрел на Анну.

— И ты тоже, Теневая. Сегодня у вас полоса препятствий.

Он усмехнулся.

— Посмотрим, как ты потанцуешь там.

Виктория бросила на Анну полный ненависти взгляд.

— Вечером я убью тебя, — прошептала она.

— Попробуй, — ответила Анна.

Она пошла к выходу. Спина прямая. Шаг ровный.

Тело Анастасии дрожало. Оно было напугано. Оно знало, что за эту дерзость её убьют.

Но внутри, в глубине сознания, Анна Королёва чувствовала странное, забытое ощущение.

Азарт.

Это было похоже на премьеру. Когда ты выходишь на сцену, и у тебя нет права на ошибку. Когда каждый мускул напряжён до предела. Когда на тебя смотрят тысячи глаз.

И ты знаешь, что должна победить. Не ради славы. Не ради денег.

Ради себя.

Полоса препятствий? Дуэль?

Отлично.

Это лучше, чем танцевать для министров и их скучающих жен.

Здесь, по крайней мере, всё было по-честному.

ЧАСТЬ 1: ИЗГНАННИЦА

-

Глава 4. Первые уроки

Первый урок начинался с унижения.

Полигон встретил её сырой землёй, пахнущей дождевой водой и горечью прелых листьев. Серый утренний свет едва пробивался сквозь низкие тучи, делая мир чёрно-белым, лишённым полутонов. Тридцать теней в серых робах — третий курс — выстроились перед Мастером Борисом Железным. Он был похож на оживший валун, испещрённый шрамами-рунами, и его голос, казалось, сотрясал сам воздух.

— Пять кругов! — проревел он. — Последние десять молятся богам силы на отжиманиях!

И ад начался.

Анна рванула вместе со всеми, но её тело, тело Анастасии, предало её почти сразу. Это было не тело прима-балерины, отточенное годами адских тренировок, способное выдержать трёхчасовой спектакль. Это было тело запуганного, вечно голодного подростка. Лёгкие горели, будто в них плеснули кипящей смолы. Ноги, привыкшие к сцене, вязли в грязи, каждый шаг отдавался тупой болью в икрах.

Мир сузился до стука крови в висках и хриплого дыхания. Её обгоняли, оставляя за собой брызги грязи и презрительные смешки. Она видела спины — прямые, сильные, удаляющиеся. В этом простом беге была вся иерархия Академии: сильные летят вперёд, слабые глотают пыль.

— Быстрее, Теневая! — удар голоса Бориса хлестнул по ушам. — Враги не будут ждать, пока ты отдышишься! Мёртвые ассасины не получают жалованья!

«Боль — это просто сигнал, — билась в голове мысль из другой жизни, голос её старого хореографа. — Ты не сломаешься. Тело — инструмент. Заставь его работать».

Она стиснула зубы, игнорируя протестующие крики мышц. Она вспомнила свою последнюю роль — умирающего лебедя. Ту агонию, ту боль, которую она играла на сцене. Теперь это была не игра. Она добежала. Последней. Рухнула на колени, впиваясь пальцами в мокрую землю, задыхаясь, кашляя. Мир плыл перед глазами.

Силовые упражнения стали публичной поркой. Десять жалких отжиманий, когда другие делали пятьдесят. Ноль подтягиваний — унизительное, беспомощное висение на перекладине под хохот толпы. Тридцать приседаний, после которых ноги дрожали, как у новорождённого оленёнка.

Мастер Борис навис над ней, тенью закрыв серое небо.

— Теневая, ты — позор. Как ты дожила до третьего курса?

Она молчала, не в силах ответить. Ярость и стыд боролись в ней, создавая ядовитый коктейль. «Я выдержу, — шептала она себе. — Я стану сильной. Эта боль — лишь первая цена, которую я плачу».

Но потом началась растяжка. И мир перевернулся.

Там, где другие кряхтели и стонали, пытаясь дотянуться до кончиков пальцев, её тело расцвело. Она легко, словно выдыхая, опустилась в идеальный продольный шпагат. Затем, с той же грацией, в поперечный, её тело легло на землю, образуя совершенную линию. «Мост» — и её спина выгнулась в безупречную дугу, полную скрытой силы и элегантности.

Смешки стихли. На полигоне повисла изумлённая тишина. Студенты, ещё минуту назад видевшие в ней лишь слабость, теперь смотрели с недоумением, смешанным с завистью.

Даже Борис, казалось, был впечатлён. Он обошёл её, словно диковинного зверя, его взгляд был уже не презрительным, а изучающим.