Никто никогда не уделял ей такого глубокого внимания. То, что перехватило её дыхание полностью, было тем, как долго он держался за эту нотку о ней, никогда не зная, кто она такая. Это было непривычно, это чувство. Словно кто-то вырезал мёртвый груз в её груди. Словно воздух будет приходить легко только если она позволит себе сдаться его романтичным словам.

Он не мог стать её слабостью.

— Ты помнила меня, когда мы встретились лицом к лицу на том горном уступе?

В его тоне было что-то странное, словно разочарование последует за неправильным ответом. Это были также его глаза... причина, почему она никогда не могла отпустить тоску по лесам, склонность положить оружие и сдаться их мирной природе. Те черты, то тело — они излучали защитную тягу, которую было трудно сопротивляться.

— Нет, — выдохнула она. Это не была ложь. Хотя он никогда не узнает, что знакомость тянула её к нему, как мотылька, сопротивляющегося пламени. Его глаза дрогнули с отвержением, к которому она приготовилась, но по тому, как это промелькнуло и его выражение затвердело, быть призраком, забываемым — это не было непривычной концепцией для него. На секунду она хотела забрать это обратно, если только чтобы увидеть, какой свет вспыхнет при словах...

Я помню тебя.

Чувства Зайанны разом вернулись к ней, жестокость её прошлого запечатала её губы против какого-либо проблеска доброты, которая осуждала её прежде. Она сделала шаг вперёд, пока их тела почти не соприкоснулись, лишь толстое железо между ними. — Никто не поверит тебе.

Кайлир усмехнулся. Тёмно и плавно, и она ненавидела это. Ненавидела. Потому что это стал звук, которого она жаждала.

— Мне некому, кого я хочу в этом убедить.

— Потому что это не имеет значения.

Он провёл рукой по её затылку, прежде чем сжать её волосы в кулак. Неожиданность этого разомкнула её губы, которые были наклонены так идеально к его, что она чувствовала конец его резких дыханий. Его зелёные глаза были неистовыми, но наполненными дикой страстью, и она хотела почувствовать щелчок контроля, который он удерживал.

— Потому что, откровенно говоря, мне наплевать, что они подумают об этом.

Её дыхание никогда не спотыкалось так сильно к несущемуся, нарастающему волнению. Это было нелепо, учитывая, где они находились и кем они были. Зайанна соблазняла мужчин прежде — она могла привлечь их с небольшими усилиями — но это... это ощущалось иначе. Это была и ужасная, ужасная боль, и сырая ярость, готовая извергнуться, почти сводящая с ума при мысли о том, что может быть выпущено между ними. Так неправильно, но это только подстёгивало желание.

Против всего, что кричало ей вырвать его сердце прежде, чем оно сможет пробудить что-то в её холодной, тёмной груди, Зайанна пролила свои безрассудные слова. — О чём?

Искра в его глазу была голодом, который ударил. Жёстко. Губы Кайлира обрушились на её, и она ответила на них, отправляя к чертям решётки, которые мешали им столкнуться способом, который был бы злым и уродливым, но блаженным всё равно.

Было мало способов, как они могли двигаться по требованиям своих тел. Рука Кайлира вокруг её талии прижала её к металлическим прутьям, так же как он прижался к ним сам. Его язык скользнул в её рот, и она застонала, пламя воспламеняясь сырым и яростно. Оно вспыхнуло в её груди, заставляя её чувствовать себя живой, выстреливая ярким светом в её разум против постоянного покрова мрачности, снимая каждое бремя и прегрешение всего на один момент времени, когда она просто... забывала. Она жаждала большего. Нуждалась в большем. Зайанна удивлялась, почему он не использовал Теневой портал, чтобы избавить их обоих от мучений.

Когда Кайлир резко оторвался, её разум закружился в одурманенности, пытаясь собрать воедино, кто она такая. — Мне следовало сделать это прошлой ночью, — густо сказал он.

Затем он отпустил её, и всё, что она могла сделать, — это сильнее сжать пальцы на железе, собирая дыхание с недоумением. Он ушёл, и её лоб встретился с холодным металлом, глаза закрылись. Она пыталась изгнать его из своих мыслей, но всё, что они повторяли, был тот поцелуй. Вкус его... дымный и земляной. Этого было недостаточно. Совсем недостаточно. Но конфликт начался, что она не может иметь этого; не может хотеть этого.

Потому что если так... она была уверена, что падёт.

ГЛАВА 54

Фэйт

«Танцы».

Голос Фэйт впечатляюще прокатился по бальному залу, столь огромному, что она чувствовала себя не больше пылинки на замысловатом узоре, расписанном по мрамору. И великолепные картины, и скульптуры. Даже пианино и небольшой ансамбль инструментов на возвышении казались такими далёкими.

«Я не хотел тревожить твои нервы, пока это не стало абсолютно необходимым», — сказал рядом Рейлан.

Фэйт вопросительно посмотрела на него, но в пространстве прозвучал другой голос.

«Наша принцесса откроет бал танцем, и я действительно не могу дождаться этого развлечения». Изайя широко улыбался, заходя в зал; Кайлир следовал за ним по пятам.

Когда его слова дошли до неё, она резко повернулась обратно к Рейлану. «Нет, я не буду», — выпалила она.

О поморщился от её реакции. «Я мог бы попытаться тебя от этого избавить, но тогда возникнут домыслы. Это должен был быть Малин, но раз уж ты станешь наследницей Райенелл... Не могу отрицать, что это было бы выгодным представлением».

Фэйт обдумала эту концепцию. В ней был смысл, и при мысли о том, чтобы уступить кузену то, что явно должно было быть *честью*, она отбросила свой протест.

Единственное было... Фэйт была ужасной танцовщицей.

«Отсюда и уроки», — поддразнил Рейлан, прочитав её проскользнувшую мысль, или, возможно, устрашающая мысль была написана у неё на лице при мысли о стольких глазах, устремлённых на неё, о невозможности положиться на подсказку при ошибочном шаге.

«Ты собираешься учить меня?»

Его лёгкая улыбка заструилась теплом в её груди. «Ты бы хотела этого?»

*Да.* Без колебаний она хотела этого. Воспоминание об их танце в Хай Фэрроу стало драгоценно хранимым в её памяти. У Фэйт было не так много опыта в танцах фэйри. Размах их празднеств, то, как они двигались, пировали и наслаждались ночью в масштабах, ошеломляющих её простое человеческое сознание.

Чья-то рука схватила её, и Фэйт вскрикнула от неожиданности, когда её раскрутили и притянули к высокому, стройному телу. Моргая, она уставилась в глаза Изайи, которые искрились озорством. «Думаю, ты найдёшь меня более предпочтительным, чем эти два грубияна, в этом конкретном навыке», — сказал он.

«Тебе это нравится», — заметила Фэйт. Энтузиазм Изайи был естественным бальзамом для её расшатанных нервов.

«И тебе тоже может понравиться, если ты научишься видеть, что ты уже отлично это делаешь. Просто отпусти меч».

Она никогда не думала об этом так, но, размышляя о связках, которые Рейлан показывал ей много раз, о выправке, которую Кайлир привил ей занятиями стрельбой из лука, удаление оружия начало придавать всему этому новый смысл. Прилив уверенности, что она не полная новичка, если сможет просто перенести движения, которые уже знает.

«Однако танец легче». Его рука, обвившая её талию, повернула их обоих, а затем сжалась, когда он низко наклонился с ней. В испуге Фэйт дёрнулась, думая, что упадёт. «Отпусти ту защиту, что держит тебя скованной. Ты не сражаешься *против* кого-то; думай об этом как о сражении *с* ним. Доверяй, не противься».

Лёгкая фортепианная музыка начала разливаться по залу. Внимание Фэйт переместилось — и Изайя выпрямился вместе с ней — чтобы обнаружить Рейлана, наблюдающего за ними обоими, в то время как он тихо играл.

«Не отводи глаз от партнёра». Изайя не позволил ей ни секунды насладиться прекрасным видом генерала, снова закрутив её с поднятой над её головой рукой. Когда он притянул её вплотную к себе, Фэйт пошатнулась, потеряв равновесие.

«Над этим нужно будет поработать», — задумчиво произнёс он.