Он не был уверен, что она имела в виду, не имел и секунды, чтобы спросить, когда они приблизились к краю, готовясь к прыжку, который поднял быструю дозу страха, когда он увидел, насколько большим был разрыв. Он рассчитал, но было слишком поздно. К его огромному облегчению, лошадь не колебалась, но те секунды в воздухе били в барабаны неопределённости. Пока они не приземлились, едва-едва, задние ноги лошади зацепились за край, учащая его пульс.

У него не было и секунды, чтобы перевести дыхание с облегчением, когда Нерида поднялась на сёдлах, упёршись одним коленом, разворачиваясь. В его полнейшем шоке инстинкт зацепил его руку вокруг её талии. Громкий грохот воды пронесся позади них. Тарли бросил один взгляд назад, ошеломлённый завораживающей стеной воды, которую она воздвигла, и сквозь это рябящее покрывало люди верхом остановились, выкрикивая свои проклятия.

Тарли смотрел на Нериду в полном восхищении, не осознавая, что остановил их. — Хороший трюк, — сказал он.

Нерида фыркнула со смешком, хотя напряжение начало пробираться дрожью через её напряжённые руки. Тарли не отпускал её, пока лошадь шла дальше, и она не позволила этой преграде упасть, пока они не скрылись из виду у бандитов.

ГЛАВА 48

Фэйт

Фэйт не смотрела в зеркало, но наряд, который она носила, излучал уверенность. Огненный и смелый, асимметричное багровое платье, украшенное замысловатыми золотыми деталями, выпрямило её плечи, и в истинном стиле Райенелла её ноги в чёрных брюках и высоких сапогах имели свободу движений благодаря шлейфу сзади. Фэйт сидела тихо, пока Гресла заплетала и закалывала её волосы в элегантной манере. Она уловила проблески ещё большего количества золотых украшений, прежде чем они были продеты за её голову, чтобы украсить её заострённые уши. То, как они привлекали к ним внимание, могло быть преднамеренным, но Фэйт ничего не сказала. Она представляла всё это красивым, но что более важно, могущественным.

Когда она открыла дверь, вид Рейлана, стоящего снаружи, упал ей в желудок. Это никогда не становилось легче — видеть его там, как он и был всю неделю, ожидающим сопроводить её как простой стражник. Это вызывало тошноту, с которой она боролась, но теперь, когда встреча наступила, у неё был шанс положить конец нелепой формальности.

— Я хотела бы, чтобы ты не принижал себя ради меня, — тихо сказала Фэйт, пока они шли в величественный зал совета.

— Это не так...

— Ты — главный генерал Райенелла. Тебя не должны выставлять на посмешище обязанностями няньки. — Её тон был направлен не на него; это были остатки слов, над которыми она потеряла много сна, пытаясь понять, как пройдёт эта встреча, хотя она знала, что ничто не может её подготовить. Ключевые слова метались в её уме, но ни одно предложение не складывалось достаточно членораздельно. Фэйт была в ментальном перетягивании каната, зная, что никакое количество роскоши не скроет уличную одежду, в которой она выросла. Никакое количество времени при дворе фэйри не исправит её недостатка изощрённого обучения. Всё, чем она представляла себя, было ложью, и её разум дразнил её этим знанием снова и снова.

Рейлан зацепил её локоть, и когда их взгляды встретились, он, казалось, прочитал всё, что бушевало в её уме. — Я хочу быть здесь. Рядом с тобой, каким бы образом я ни мог. — Он скользнул чувствами по коридору, и Фэйт попыталась не позволить своему гневу подняться. Затем, нежно, его костяшки пальцев пробежали лёгким как перышко прикосновением по её щеке. Хотя прикосновение было едва ощутимым, оно успокоило её напряжённость. — Ты не представляешь, насколько ты потрясающе прекрасна и дерзко смела, Фэйт. — Его рука опустилась, но уверенность, которую он вселил, она схватила всем своим существом. — Я не знаю, как это пройдёт, но я буду прямо здесь, когда всё закончится.

— Ты не будешь внутри?

Он покачал головой. — Ты встречаешься с высшей знатью страны. Для меня там нет места. Никаких стражей внутри не будет.

Это было так же его место, как и её. Неужели она одна это видит?

— Что бы ни случилось, — начал он, но, казалось, подумал, что его слова небезопасны. Вместо этого он послал остальное в её мысли. «Я люблю тебя».

Боги, ей так сильно хотелось обнять его в ту секунду, что она чуть не сломалась.

— Они ждут вас, — позвал стражник из конца коридора.

Её пульс подскочил, затем рассыпался, затем забился в ритм, который она не могла обуздать. Но она кивнула, подняла подбородок и пошла.

Сделав один глубокий вдох для самообладания, Фэйт зашла в зал, не оглядываясь на своего серебряноволосого воина. Глаза... так много глаз упало на неё в палате, которая была намного больше, чем в Хай Фэрроу. Это был не малый совет; это был весь совет Райенелла, десятки фэйри следили за её каждым движением. Они пристально изучали её впервые с тех пор, как услышали о её существовании как шёпот.

Потерянная наследница Райенелла, плоть и кровь перед ними.

Агалхор сидел во главе, наблюдая за ней и предлагая утешение в своей маленькой улыбке. Перевести взгляд на Малина было ошибкой; изгиб его рта окрасил всё беспокойством за секунду. Тишина гремела осуждением. Лишь слабый щелчок её туфель нарушал тишину, в которую они все погрузились в тот момент, когда она скользила через двери. Путь к свободному месту справа от Агалхора казался всё длиннее и длиннее, сколько бы шагов она ни делала. Её пульс замедлился, пока не стал не более чем слабым напоминанием продолжать дышать. Гравитация удерживала её — новая гравитация, грозившая погрузить её глубоко в землю, дразня её тем, что она недостойна ступать по этой земле в короне, которую она стремилась носить.

Скрип стула пронёсся через несущиеся мысли Фэйт. Человек встал, чтобы она заняла место, и когда она это сделала, Фэйт потребовалось всё её самообладание, чтобы не обмякнуть от облегчения, что она добралась. Она благодарно улыбнулась, чтобы сделать вид, будто она здесь на своём месте.

Агалхор протянул руку через стол, и хотя каждую мышцу свело от осознания, что все глаза на них, Фэйт подняла свою руку, скользнув ею в его открытую ладонь. Он слегка сжал, глаза говорили именно то, что ей нужно было услышать.

Ты принадлежишь здесь.

— Я рад, что вы все смогли присоединиться к нам сегодня в такой короткий срок, уверен, у вас много вопросов относительно судьбы королевства и угрозы войны, вновь поднимающейся. — Агалхор говорил так убедительно, с такой уверенностью, каждую частицу воплощая лидера. Он отпустил руку Фэйт и продолжил перечислять проблемы, которые будут открыты для более глубокого обсуждения, если кто-то выскажется.

Фэйт впитывала каждое слово, изучая, как он двигается, как он привлекает всё внимание к себе так effortlessly, и иногда она украдкой бросала взгляды вниз по столу, чтобы увидеть, что пока он говорил, все слушали. Не просто потому что должны; их лица были отмечены восхищением, внимательностью. Она наблюдала за многими заседаниями совета в Хай Фэрроу, и разница здесь была оглушительной. Несмотря на всё, что пришло с её позицией шпионского мастера от Орлона, Фэйт начинала принимать каждую частицу своего опыта, хорошего или злого. Всё приходило с уроком, и она медленно выбиралась из своей клетки, чтобы принять всё это, использовать всё это, чтобы однажды, надеюсь, стать достойным правителем, как её отец.

Лорд на половине стола стал первым, кто заговорил после короля. — Ваше Величество, я выносу на обсуждение беспокойство, которое циркулирует по королевству уже некоторое время. Момент, когда принцесса была объявлена принцессой. Вы можете представить наш шок.

Фэйт знала, что это произойдёт, знала, что большая часть встречи будет покрыта вниманием к ней, поскольку она не сталкивалась с их вопросами перед уходом на задание.

— И теперь, — продолжил лорд, — как решит судьба, по возвращении она стала ещё большей... обузой.

Это слово сковало позвоночник Фэйт.

Агалхор заговорил холодно. — Говори с объяснениями, Весерон.