Рейлан разбил их лагерь на небольшой открытой зелёной полянке. Он остановил резьбу, пока она смотрела на него, редкая борьба читалась вокруг его глаз. Казалось, он изо всех сил старался держаться от неё на расстоянии. Их взаимное молчание стало похоже на медленное удушье.

Фэйт полностью села и встала на колени, не в силах оторвать от него внимание, пока её ум мчался с вопросами, на которые у неё уже были ответы, но которые ей нужно было услышать от него. Вопросы о том, кем они были друг для друга.

— Как давно ты знал? — Боль грызла её изнутри. Его боль, её боль — она не думала, что это имело значение. Но в тот момент, когда его губы разомкнулись, чтобы ответить, она произнесла те же слова вместе с ним.

— С того дня, как я встретил тебя.

Фэйт покачала головой, чувствуя себя дурой за то, что не поняла раньше. Твёрдое выражение лица Рейлана дрогнуло.

— Ты говорил мне это раньше, — объяснила она. У огня в её комнате в Хай Фэрроу. Тогда она думала, что он имел в виду, что знает, кто её отец, и это была правда, но это было не единственное, что он имел в виду. Фэйт провела рукой по лицу, не в силах заглушить свои мчащиеся мысли. — Ты думал, что у тебя не было выбора. — Её глаза закололо, и эмоции нахлынули, чтобы поглотить её, когда кусочки сложились воедино, печаль была настолько подавляющей, что перехватило дыхание.

Ничто не имело смысла раньше. Не было смысла в том, чтобы он хотел её — любил её — в её смертной форме, обречённой с самого начала.

— Это неправда. Ни на секунду, — твёрдо возразил Рейлан.

Когда она заставила себя снова встретиться с ним взглядом, она увидела, что он в ярости. Огонь, пляшущий на его лице, добавлял муки его резким чертам. Хотя она содрогнулась, увидев жёсткие линии на его лице, она не могла отрицать ту часть себя, которая верила, что ради него так будет лучше. Лучше, если бы он не хотел её.

Они смерили друг друга взглядом в застывший момент. Фэйт не могла отвести взгляд. Она любила его так яростно, что лучшим было бы отпустить его, вопреки всему желанию противоположного. Она могла отвергнуть узы...

— Ты же знаешь, что это нельзя отменить, — напомнил ей Рейлан, отстранённо от эмоций.

Он читал её мысли так легко. Необъяснимая связь всегда была между ними, но теперь она была как широко открытый канал в своей ясности.

И всё же дразнящая мысль возникла, что это не совсем правда.

Фэйт не хватало объяснения. Правды. Она не знала, что просочилось в её разум, чтобы убедить её не переставать пытаться это выяснить.

Рейлан добавил в её тишине: — Но если это твоё желание, я приму его.

Что-то в её груди, в её душе, вскрикнуло так резко, что пронзило её насквозь. Она вспомнила слова Кайлира. Их узы не будут полными без соединения.

Глаза Рейлана напряглись, когда она обдумывала эту перспективу. Ему было больно. Боль, которую причинила она. Хотя это было ничто по сравнению с тем, что произойдёт, если она разорвёт их узы. И всё же война была приведена в движение. Жизнь Фэйт была связана со всем этим. И мысль о том, чтобы увлечь его за собой в падение, была той, которую она не могла вынести.

— Прежде чем ты решишь, ты должна знать... — Он сделал паузу, стальные черты смягчились на долю, пока он искал её глаза и осторожно поднялся с бревна, на котором сидел. Голова Фэйт откинулась назад, следя за ним, когда он сделал один шаг к ней. — Я всегда чувствовал, что ищу ответ, которого не существовало. Каждый тёмный путь, по которому я шёл, всегда был свет. Каждый раз, когда я стучал в двери смерти, меня уговаривали вернуться, прежде чем жнец мог ответить. Там, где я ожидал увидеть тени, я видел мерцание золота. — Он фыркнул недоверчивым смешком, качая головой. — Я тогда поверил, что, возможно, это была жестокая, извращённая шутка. Эта привязь, которая всегда, казалось, останавливала меня, чтобы я не бросил себя в последнюю обитель, на самом деле была удержана моим вечным мучителем, тем, кто возвращал меня, потому что я заслуживал страданий. Но это была ты. Должно быть, это была ты. Хотя я не ожидаю, что ты поверишь мне.

Он сделал ещё один шаг, может, даже два. Голова Фэйт продолжала откидываться назад, её взгляд пленён им. Он был таким высоким... и широким... и яростным. Её потребность в нём росла с каждым сантиметром сокращающегося расстояния.

— Один раз я даже почувствовал тебя. Я был так безрассудно пьян и ввязался в драку со множеством фэйри, которые избили меня почти до смерти. Я был готов умереть тогда, но когда я погрузился в забвение, меня не только поймала эта привязь; меня уговорили потянуться назад и последовать за ней. Так я и сделал. К свету, настолько всепоглощающему, что я подумал, что это оно. Конец. И тогда появилась ты. Я не знал, кто ты, но каким-то чудом ты вернула меня. Моё сознание... вошло в твоё.

Фэйт полностью застыла.

— Я знал. В ту ночь, когда ты попросила моей помощи, чтобы совершить Ночной Поход к Нику, в твоих золотых и белых туманах, я знал, что был там раньше. Чувствовал тебя там раньше. В том, что я считал видением моего умирающего разума. Я не мог разглядеть твоё лицо, так как ты стояла ко мне спиной, но я ответил на твой зов подойти ближе. И когда я коснулся тебя... когда я впервые почувствовал твою кожу... жар твоей шеи, которую ты так охотно мне открыла, это было как... я нашёл свою причину.

Рейлан остановился прямо перед ней. Фэйт следила за ним, пока он медленно приседал на корточки. Когда он раскрыл ладонь, Фэйт взглянула на маленькую, изящную резную фигурку, которую он держал.

Бабочку.

— Скажи, что она что-то значит для тебя, — сказал он.

Фэйт нахмурилась, глядя на предмет, её ум лихорадочно работал, желая дать ему то, чего он так жаждал, но она не находила ничего. Челюсть Рейлана напряглась от разочарования, но он продолжал пытаться.

— У меня есть кое-что, от чего я никогда не мог отпустить. Кольцо, замысловато изготовленное с золотыми крыльями бабочки. Я не знаю, откуда оно взялось, и, полагаю, всё это время я успокаивал свой разум, думая, что оно было моей матери, но я в это не верю по-настоящему. Я спрятал его и пытался забыть о нём... пока то, что пришло ко мне в момент смерти не так давно, не показалось таким знакомым, что я должен был последовать за ним. Я начал слышать мысли, но не словами. Это были отголоски удивления, одиночества и грёз. Я не думаю, что нашёл тебя, Фэйт. По крайней мере, не сразу.

Её сердце бешено забилось под его ищущим взглядом.

Он сказал: — Я думаю, это ты нашла меня.

Фэйт вспомнила. Её голова отяжелела, когда воспоминание нахлынуло на неё. — Я вижу тебя и слышу тебя... — Невероятные слова сорвались с её губ. Это было не просто обещание из Хай Фэрроу.

Колени Рейлана оказались в её поле зрения, почти касаясь её коленей. — Посмотри на меня, Фэйт, — мягко взмолился он.

Она покачала головой, не в силах осмыслить. — Я думала, это просто моя собственная детская фантазия. Я не привыкла к Ночным Походам, и Ник помогал мне понять. Но в ту ночь я была так потеряна. Даже не осознавая, я искала, тянулась к... — Комок в горле стал болезненным, но она смело встретила его взгляд. — Ты действительно был там, не так ли? Ты ответил мне. И я думаю, когда ты прибыл в Хай Фэрроу, какая-то часть меня узнала тебя. Достаточно, чтобы я не могла тебя бояться. В этом не было смысла. Ты был из Райенелл, а я никогда не покидала Хай Фэрроу. Это было невозможно...

Рейлан не двигался. Она не могла прочитать его пустое выражение.

— Я отказался от просьбы Агалхора присутствовать на собраниях королей. Я собирался уехать в Саленхейвен без планов возвращаться. Поэтому вместо этого он выбрал верховного лорда фэйри, чтобы тот действовал от его имени, и Кайлира, чтобы выследить шпиона. Я собрался уезжать. Я был экипирован и в нескольких минутах от того, чтобы навсегда покинуть замок, но по глупости забыл свой меч. Я никогда не забываю. Когда я вернулся в свою комнату, чтобы забрать его, я мельком увидел золотое кольцо, которое, как я не понял, выпало из своей шкатулки и лежало покрытое пылью на полу. Оно поставило меня на колени. Я стряхнул пыль и не мог перестать извиняться за то, что пренебрёг им. Я чувствовал, что подвёл его, сдаваясь. В себе самом... в своих поисках этой вещи, которой не существовало. Саленхейвен был моим трусливым планом, чтобы сбежать от всего этого. Пока я снова не увидел это кольцо и не понял, что не могу уехать. Чтобы вернуть хоть какое-то чувство цели, я принял предложение Агалхора поехать в Хай Фэрроу, как бы бредово это ни звучало. Я знал, что смогу выполнить главную задачу наиболее эффективно. Убить его шпионского мастера. Но когда мы прибыли туда, когда я предстал перед королём, там была ты. Твои глаза, Фэйт. Тогда, сейчас, возможно, задолго до этого, что-то пробуждается во мне каждый раз. Они стали моим солнцем, и если тьма падёт навсегда, то паду и я.