ГЛАВА 40

Зайанна

Лёд, обрушившийся на неё, был реальным и чёртовски грубым пробуждением.

Зайанна ахнула, резко дёрнувшись, совершенно дезориентированная, поморщившись, когда ударилась о твёрдый камень. Ледяная вода насквозь промокла и оставила её задыхающейся. Шок, ударивший в грудь, был почти достаточным, чтобы заставить её мёртвое сердце заработать.

«Раз уж ты так упорно сопротивляешься, — пропел невыносимый голос Кайлира, — я подумал, что принесу ванну к тебе».

Зайанна бросила на него взгляд, но моргнула с недоумением, осмысливая его слова. Как ему удалось пройти весь путь до её камеры, не разбудив её, было загадкой. Взглянув вниз на теперь промокший плащ, тянувший её вниз, она осознала, как глубоко она, должно быть, заснула, закутавшись в него.

Она яростно задрожала, зубы стиснулись, чтобы не стучать. «Ты искушаешь смерть, командующий».

Его усмешка была плавной, легче обычной, но у неё всё равно зудело желание вырвать её из его горла. «Думаю, мы уже прошли эту стадию».

На коленях холодный воздух воздействовал на её мокрую одежду. Её кулаки сжались, и она напряглась, чтобы не выдать, как ей холодно, думая вместо этого об отвлечении. «Я прошла один метод тренировки однажды, — прохрипела она, не отрывая глаз от пола. — Меня заставляли пройти по горному уступу длиной в милю в разгар зимы. Неоднократно. Каждый раз у меня что-то забирали — сначала плащ, затем обувь, затем верхние слои одежды — пока на последнем проходе я не знала, выживу ли. Я едва могла двигаться от леденящей хватки холода. Земля была не совсем покрыта снегом — это был иней и лёд, сдиравший кожу с моих ног, пока я шла, но если бы я не добралась до конца, меня оставили бы там на ночь. Прогулка была жестокой, но никто бы не пережил целую ночь снаружи».

Кайлир переварил её рассказ, прежде чем спросить: «В чём был урок?»

Она фыркнула. «Они превозносили это как выносливость, но я думаю, это было во многом их собственное извращённое скучание. Это инстинкт — смотреть на кого-то и видеть хрупкую вещь. Наше дело — взять стекло, из которого мы рождены, и превратить его в сталь». Зайанна пошевелила пальцами, чтобы они не онемели. Она едва подняла голову, но скользнула глазами к двери, когда услышала ключи. «Разве ты не можешь просто Тененеходить?»

«Словно ты читаешь мои мысли». Кайлир оказался перед ней, прежде чем она успела моргнуть. Его тени окружили её, лаская таким образом, что её губы разомкнулись и вырвался вздох. Завораживающая тьма обвила её — *его* тьма, но не злая, к которой она привыкла; эта была из благоговения и звёздного света. Её взгляд метнулся к его, и на несколько секунд это были только они двое в прекрасной пустоте мерцающей тени. Тёмная галактика, где звёзды вились вокруг них так завораживающе, что она хотела остановить время и остаться там на любые драгоценные секунды дольше, чем ей было позволено. Это место, через которое он путешествовал... оно было вне времени, пространства и бесконечности, недосягаемо для их жестокого мира. Место, через которое она хотела пройти, никогда не отпуская большие руки, которые она так крепко сжимала в своём шоке.

Затем всё замерло. Слишком скоро.

Тени Кайлира рассеялись, хотя её разум пытался цепляться за их красоту немигающим взглядом. Затем, когда мрачные стены трагически знакомого мира вернулись, её взгляд упал на его. Она уставилась на него с изумлением как на обладателя такого дара, которого она не знала, как ценить, до этого момента.

Её возвращение к реальности было знакомым холодным падением.

Цепи Зайанны загремели, когда она высвободила свои руки из его. Она осмотрела новое окружение. Это место не выглядело намного лучше её камеры с его голыми каменными стенами, но когда она взглянула на ванну, то мгновенно метнула на него взгляд.

«Я сказала нет».

«Ты замёрзнешь».

«Ты не услышал ни слова из того, что я тебе рассказала? Тебе придётся попробовать другой метод».

«Это не наказание».

«Так и должно быть», — прошипела она. «Рейлан знает, насколько *нежен* ты был с самой ценной пленницей Райенелл? Я знаю вещи, которые могли бы быть тебе весьма полезны, вещи, которые, возможно, склонили бы чашу весов войны после твоего эпического провала в позволении Дакодасу вознестись. И всё это время ты играл со мной, предлагая мне *ванну*, спасая меня от твоих же солдат, которым явно надоела твоя слабость и которые просто хотят сделать то, что нужно».

«Ты хочешь, чтобы я причинил тебе боль?»

Да. Она хотела. Потому что это было лучше, чем отвратительное пробуждение чего-то гораздо худшего. Чувств, которые она похоронила давным-давно, потому что они только служили тому, чтобы тебя убили.

«Я ожидала от тебя большего», — выплюнула она.

«Тогда, полагаю, мы оба разочарованы».

Она не знала, что он имел в виду. Её мышцы были так болезненны от напряжения, но худшее скоро пройдёт. Боги, ей было так чертовски холодно.

«Что ты хочешь от меня, Кайлир?»

Он не ответил сразу, хотя слова, казалось, боролись, чтобы прорваться в подрагивании его челюсти. Он встал, вытащив короткий кинжал, чтобы повертеть его, прислонившись к дальней стене. «Я отвезу тебя обратно, когда вода остынет», — бесстрастно сказал он.

Зайанна тяжело вздохнула. Она вынесла множество испытаний и пыток в своей жизни, но никогда ещё один человек не изнурял её так сильно с таким малым усилием. В её дрожащем состоянии она могла думать только о минутах, уносящих тепло от воды всего в нескольких шагах. На секунду представление этих вод вызвало в её разуме лицо, и она резко открыла глаза против вспышек памяти. Не часто она купалась в роскоши горячей воды — это всегда было результатом Огневедения Маверика — и хотя она утверждала, что презирает это, поскольку это шло рука об руку с терпением его общества, она никогда не признала бы чувство комфорта, которое это давало.

Она задавалась вопросом, чем бы он занимался сейчас. С мучительным уколом она осознала, что могла бы даже тосковать по его обществу, хотя бы из-за знакомости. Пока не вспомнила их прощальный взгляд и то, как подавленно она себя чувствовала, когда он впервые ушёл.

Эти мысли были быстро изгнаны, когда в голове промелькнул прекрасный тёмный фэйрийский Дух.

Зайанна поднялась на ноги, её гремящие цепи были единственным звуком, резонировавшим в комнате. Она замедлилась, стиснув зубы с остатками своего неповиновения, но в конечном счёте... она сдалась. «Я не могу раздеться с этими», — пробормотала она.

Кайлир скользнул глазами к ней, пробежавшись по ней с головы до ног, и она возненавидела, как её тело задрожало в ответ на это. Он оттолкнулся от стены, и её сожаление стало густым, пока она наблюдала, как он приближается к ней. Зайанна избегала ванны специально, чтобы он не увидел, как наказание отметило её кожу, но теперь это не имело значения. Как не будет иметь и тогда, когда он увидит это снова — каждый раз, когда она была достаточно беспомощна, чтобы позволить появиться этим шрамам.

«Я не могу их снять», — сказал он, и она, возможно, поверила нотке беспокойства в его тоне, когда он взглянул на её израненные запястья.

«Тогда, полагаю, тебе придётся помочь мне».

В его запахе произошла перемена. *Её* запах. Она попыталась игнорировать оба, но не могла оторвать глаз от его.

Кайлир подошёл к ней, их тела почти соприкасаясь, и осторожно стянул тяжёлый мокрый плащ с её плеч. Он с шлепком упал на пол. Ток, подобный молнии, пронзил её, заставив зажмуриться и склонить голову против воздуха, подувшего на её обнажённую спину из разорванной одежды. Руки Кайлира схватили её за верхние части рук, словно она могла рухнуть. После дрожащего выдоха, и когда тугой комок в её животе ослаб, она заставила своё внимание вернуться к нему.

Его грубые пальцы скользнули по её плечам, и её бровь дрогнула. Он остановился. «Я остановлюсь, когда скажешь, — сказал он с тишиной, которую она никогда от него не слышала. — Обещаю тебе это».