«Фэйт».

Облегчение разом вырвалось из неё при эхе в её разуме. Она подняла руку, чтобы подтвердить, что он реален.

Рейлан сидел верхом на ней, легко отодвигая со лба волосы, мокрые от пота. Он тяжело вздохнул, прежде чем его губы прижались к её лбу. «Ты напугала меня до чёртиков».

Истощение нахлынуло на неё разом, когда она окинула взглядом завитки белого и золотого вокруг них, цвета плыли по воздуху, словно она извергла полупрозрачную форму своего подсознания в их мир. «Ты это видишь?» — прошептала она.

Рейлан слез с неё, отодвинувшись на коленях, пока Фэйт приподнималась. «Да».

«Что это?»

Он изучал её с замешательством, сморщив брови. «Твоя сырая сила. По крайней мере, я так думаю. Я не мог... Боги всемогущие, Фэйт, я почти не мог достучаться до тебя. Я не мог принять её или остановить тебя».

Фэйт не выносила его смятения. «Ты всё равно почувствовал меня». Поднявшись на колени, она осторожно пододвинулась к нему на случай, если он отстранится с той осторожностью, которая мешала ему спать рядом с ней. «Ты всё равно пришёл».

Когда его руки обхватили её талию, она вздохнула с облегчением. Его голова лежала на её груди, и они держали друг друга.

«Если ты уничтожишь себя, то возьми и меня. Если ты уничтожишь мир, я буду прямо рядом с тобой».

Её пальцы вцепились в его серебряные пряди. «Делает ли это нас злодеями?»

Рейлан отстранился, глядя на неё сверкающими сапфирами решимости. «Да», — сказал он, изучая её реакцию, но Фэйт чувствовала... освобождение. «Мы злодеи в чьём-то плане, чьих-то ещё идеалах, их желаниях и стремлениях. Вот тебе обещание, Фэйт Ашфаер: я чёртовски удостоен быть злодеем *с* тобой. И за тебя. Для всех, кто стоит на пути к осуществлению твоей мечты о лучшем мире».

Фэйт наклонила голову, чтобы яростно поцеловать его. «Останься со мной сегодня ночью», — сказала она ему в губы.

Рейлан ответил, обхватив её рукой. Она почувствовала себя невесомой, когда он уложил её назад. Он навис над ней, и руки Фэйт не могли бороться с импульсом пробежаться по его обнажённому торсу, вырвав у него стон, когда он целовал её челюсть, её шею. Она изогнулась к нему, будто её тело принимало форму под каждым его прикосновением. Его грубые пальцы скользнули по её бедру, полностью обнажённому, когда он приподнял её короткую шёлковую ночнушку. Как раз когда он добрался до подола, он остановился, крепко поцеловав её в грудь.

«Лучше не рисковать», — хрипло сказал он, борясь с сдерживанием.

Её протест был силён, но её воля защитить его была сильнее. «Лучше не стоит», — согласилась она, хотя была столь же нуждающейся.

Рейлан лёг на бок, устроившись позади неё и притянув её близко, пока она лежала отвернувшись. Всё, что имело значение, это то, что он здесь. Фэйт наблюдала, как последние мимолётные отголоски её силы медленно угасали, подобно умирающим уголькам. Затем, в тишине, только последние слова Ника снова и снова прокручивались в голове, знание, которое меняло всё и ничего.

Она не знала, что будет с этим делать.

ГЛАВА 39

Никалиас

«Ник!»

Срочность, с которой его имя прозвучало в его разуме, резко разбудила его. Его руки вцепились в фигуру, сидящую верхом на нём, взгляд метнулся вверх, чтобы увидеть, как ужаснувшееся выражение Тории разом сменяется облегчением. Её вес обмяк, хотя руки всё ещё опирались на его обнажённую грудь.

«Слава Богам», — задыхаясь, произнесла она.

Ник моргнул, пока его сознание возвращалось по кусочкам. Он начал вспоминать хватку силы Фэйт в его разуме, которая оставила его беспомощным. Он был в ловушке и удерживаем в собственном подсознании. Это было непохоже ни на что, с чем он когда-либо сталкивался.

«Что случилось?» — спросил он, задаваясь вопросом, что она могла почувствовать от этого.

«Ты мне расскажи». Тория отклонилась назад, чтобы Ник мог опереться о изголовье кровати. Его руки обхватили её бёдра, когда она попыталась отодвинуться. Несмотря на его кожу, мокрую от пота, ему нужно было, чтобы она была близко. Ощущение её кожи, пока он проводил руками вверх и вниз по её ногам, возвращало его к реальности, пока он отходил от пережитого.

«Я видел Фэйт», — объяснил он.

Пальцы Тории вплелись в его волосы. «Мне хочется ликовать, но я размышляю, что же могло случиться, что я не могла достучаться до тебя. Твой пульс был слишком быстрым, кожа горячей... Я боялась худшего, что другой Ночной ходок добрался до тебя, и это то единственное место, где я не могу помочь, и я—»

Ник прервал её нежным поцелуем. «Прости, что напугал тебя, но неужели ты действительно сомневалась во мне против другого Ночного ходока?»

Улыбка Тории растянулась до дразнящей усмешки. «До этого момента — нет».

Он тихо усмехнулся. Затем на его лице появилась хмурость от всего, что ему предстояло объяснить своей паре об их подруге. Тем, кем стала Фэйт. Это должно было шокировать его, ошеломить, но всё, что он видел, было... ясностью, словно Фэйт сбросила плащ притворства и теперь стояла в своей истинной, совершенной форме.

«Фэйт — не просто ещё один Ночной ходок», — начал он.

Тория лишь кивнула в согласии.

«Она больше не... человек тоже». Он наблюдал за ней внимательно.

Подрагивание её глаз было расчётливым. «Не человек?»

«И каким-то образом, я думаю... не просто фэйри. Она пыталась объяснить, что могла, но не думаю, что она осознавала, что не всё имеет смысл в её спешке. Но Огненные Птицы, они реальны. Полагаю, мы знали это из зелий Крови Феникса, но Фэйт показала мне ту, с которой они столкнулись. Они всё ещё живы». Ник слушал биение сердца Тории, убирая её распущенные волосы за ухо, пока она осмысливала его слова и пыталась принять их как правду.

«Она фэйри?» Она покачала головой рассеянно, и затем её хмурость смягчилась. Она улыбнулась, заулыбалась, и рот Ника тоже потянулся вслед за её, пока они не рассмеялись вместе — смехом абсолютного недоверия к невозможному, которое наконец ощущалось *правильным*.

«Она — нечто», — задумчиво произнесла Тория с ноткой печали. «Жаль, что я не могу увидеть её. Сейчас ей нужны друзья как никогда».

«Джэкон и Марлоу добрались до неё».

Лицо Тории озарилось радостью, и её тихий вздох превратился в полусдавленный плач, когда она закрыла глаза. Ник понимал чувство снятия этого груза. Мысли о том, в безопасности ли люди в Райенелл, были постоянным зудом в глубине его разума, и Тория заботилась не менее глубоко.

«Есть кое-что ещё», — сказал он. Ему нужно было сделать паузу, прежде чем рассказывать ей о непостижимой задаче, но он знал, что Тория сделает это, и то, что им потребуется отдать, казалось куда меньшим, чем жертва Фэйт. «Я люблю тебя, Тория. Я всегда любил и буду любить тебя, несмотря ни на что».

Тория, казалось, понимала, куда унеслись его мысли. Она мягко кивнула. «Всегда», — прошептала она, крепко целуя его. «Это никогда не изменится. Несмотря ни на что. Я люблю тебя, Никалиас». Она взвизгнула, когда Ник перевернул их, нависнув над ней.

С этим испугом и каждой тьмой, с которой они решили столкнуться, Ник будет лелеять каждую секунду, которая у них ещё была. Он целовал её рот, её челюсть, её грудь. Его зубы скользнули по её коже и ущипнули её набухшую грудь сквозь тонкую шёлковую ночнушку. Тория прекрасно выгибалась под каждым его прикосновением. Он продолжил ниже, наслаждаясь её мягким дыханием, задирая шёлк высоко, чтобы обнажить её. Тория была нуждающейся в своём желании, ожидая, когда он зайдёт дальше.

«Чего ты хочешь, любимая?»

Он знал, что это вызовет у неё стон разочарования, и он улыбнулся, проскользнув рукой в её влажность, пальцы изгибаясь внутри неё. Он наблюдал, как идеальный изгиб её тела прогибался на простынях, сжимая их крепко.

Ник будет действовать медленно. Мучительно медленно — вот что ему хотелось сегодня вечером, чтобы растянуть часы, поскольку его разум был ещё далёк от возможности отдохнуть.

Не то чтобы ему нужен был какой-либо повод, чтобы поклоняться каждому дюйму Тории снова и снова.