— У тебя пять минут с ними, — сказал он, бросая вызов, чтобы она обрушила на него свой гнев. — После единственные кандалы, которые тебе придётся беспокоить, будут твоими собственными.

Кайлир просил смерти от её руки. Она приложила усилия, чтобы подавить свою молнию, пока её пальцы сжимались по привычке. Он заметил это, не глядя вниз, и ублюдок фыркнул едва слышным смешком.

Она хотела причинить ему боль. Сильно.

Ему не пришлось говорить, прежде чем стражи начали выходить. Кайлир направился к двери, но бросил на неё последний взгляд, словно желая спровоцировать её дальше.

Зайанна не успела почувствовать свой гнев на командира, как Тайнан прошипел: — Какого чёрта ты думаешь, что делаешь?

Ей не понравился его тон. — Исправляю то, что вы, чёрт возьми, испортили.

— Ожидай, что наши жизни будут принесены в жертву, если нас поймают. — Его ярость была ощутимой, пока он цитировал то, что она предупреждала их всех много раз. — Таков всегда был приказ. Нет ни единого шанса, что они заставляют тебя сдаться, чтобы освободить нас.

Желание Тайнана защитить её было понятным. Это был его долг. И всё же она не потерпела бы, чтобы её решение оспаривали. Даже в его безумии.

Она проигнорировала его жалкий героизм. — Держитесь вместе. Не возвращайтесь в горы — они не должны знать. Найдите Маверика. Он будет знать, как не дать мастерам узнать об этом.

— Ни за что...

— Я ясно дала понять, Тайнан, — перебила Зайанна, её голос затвердел с авторитетом, который она редко использовала против своих спутников. — Не оспаривай меня. Это приказ.

— Спасибо. — Тихий голос Амаи привлёк внимание их обоих. — За то, что пришла.

Зубы Зайанны скрипнули от укола в груди — или чтобы удержаться от резких слов в ответ на её слабость. Она просто отвела взгляд от её опустошённого состояния. Бледнее обычного, пустые глаза, будто она каждый день готова к смерти. Амая хотела жить. Это было редкое зрелище среди их вида — по крайней мере, в том ярком и полном надежды смысле, за который темнёнка цеплялась, как ребёнок. Что-то в этом факте разорвало живот Зайанны, но это укрепило её решение.

— Что случилось с целительницей? — спросила она, избегая использовать её имя на случай, если это выдаст больше привязанности, чем она готова была признать.

— Фэйт и двое других решили сопроводить её обратно в Фэнхер. Они держат её в тайне, пытаясь выяснить, сказала ли ты Дакодасу, что она всё ещё жива.

Зайанна обдумала их логику, часть её анализируя, почему они считали, что она останется молчаливой, несмотря на всё, что она сделала Фэйт. — Маверик знает, — призналась она. — Это был единственный способ отвлечь его от меня. — Она не смотрела ни на кого из них, поворачиваясь обратно к окну. Её голос понизился, чтобы не услышали стражи снаружи. — Это не капитуляция. — Зайанна стояла в сердце города, кишащего жизнью, яркостью, силой и радостью. Королевства, которое никогда не падало. — Ты никогда не сомневался во мне раньше, Тайнан. Не начинай сейчас. Но мне нужно, чтобы ты слушал меня, чтобы ты точно знал, что произойдёт в тот момент, когда вы вылетите из моего поля зрения.

Внутри внутренней городской стены здания были более первозданными, но они всё же различались по размеру и структуре. Зайанна заметила, что тропы были проложены как лабиринт, стратегически на случай вторжения. Некоторые вели в то, что можно было считать ловушкой для вражеской группы, но в повседневной жизни это были просто тупики, где играли дети и собирались фэйри для общения. Много высоких стен проходило через город, патрулируемых лучниками, которые всегда были наготове. Эллиум был непохож на любое место, которое она когда-либо встречала раньше.

Хотя он никогда не падал, Зайанна не считала город несокрушимым.

Она не сдвинулась ни на йоту с тех пор, как увели Тайнана и Амаю. У неё действительно был вид на внутренний двор, и она наблюдала, как с них сняли кандалы, и они раскрыли свои крылья. Тайнан бросил на неё взгляд, но она ничего не почувствовала, устремив глаза на своих спутников, пока блик солнца не украл их силуэты. Затем она некоторое время стояла одна. Она не думала о борьбе. Не хотела выставлять короля дураком, попытавшись совершить великий побег. Возможно, она могла бы быть достаточно скрытной и безжалостной, чтобы преуспеть, но рисковать жизнью из-за такой глупости не входило в её планы.

Кайлир вернулся первым. Она почувствовала его ещё до того, как услышала, его присутствие было как тёмная и доминирующая ласка.

Зайанна держала руки сцепленными за спиной, зная, что будет дальше. Командир подошёл прямо к ней, но она не проявила ничего, кроме лёгкого вздрагивания глаз, которого он не видел, когда лёд боролся с огнём на её запястьях. Кандалы из стали Нилтэйн были тяжёлыми и пронзали её такой болью, что ей пришлось сосредоточиться на долгих, глубоких вдохах.

Рука Кайлира обхватила её предплечье, и его высокая фигура приблизилась ближе, чем необходимо, пока его дыхание прошептало у её уха: — Пошли.

Зайанна проигнорировала дрожь по шее, когда он потянул её за руку, увлекая за собой. — Я могу идти сама, — проворчала она.

Кайлир не ответил. Его хватка была твёрдой, его шаг быстрым, и ей пришлось поспевать. Они петляли по множеству залов. Слишком многим, подумала Зайанна. Тогда она поняла, что они пытались дезориентировать её, чтобы помешать ей составить карту замка. Зайанна подавила усмешку над этой любительской мерой.

— Великолепно, не правда ли? — протянула она, разглядывая гобелены. — Огненная Птица.

Кайлир сохранял молчание. Она устремила взгляд на его суровое командирское лицо, хотя он отказывался вступать в контакт.

— Она отчаянно сражалась, признаю, — продолжила она всё равно. Это, казалось, вызвало подёргивание его челюсти. — Трагично, что любимая принцесса не выжила... — Зайанна вздрогнула, когда её швырнули о стену, удар усугубился неудобным вывертом рук, который раздавил её связанные кисти.

— Если хочешь прожить больше дня, не говори о ней так снова, — прошипел Кайлир ей в лицо.

Зайанна встретила его ледяной взгляд. Его рука обхватила её шею, но без удушающей силы. Нежно, как руки, которых она чувствовала раньше.

— Ты не достойна даже думать о ней. — Эти зелёные глаза метались между её, и на мгновение ей стало интересно, не ищет ли он хоть крупицу чего-то, что противоречило бы его следующим словам. — Ты не достойна ничего.

Он оттолкнулся от неё, но она не двинулась. Они смерили друг друга долгим, напряжённым взглядом, и она не могла расшифровать, почему его глаза напряглись, пока он смотрел на неё. Она заслужила его слова, хотя не могла вынести лёгкого смятения в животе. Она слышала куда худшее раньше. Думала о себе куда худшее раньше.

— Если хочешь причинить мне боль, тебе придётся сделать это клинком. — Она отстранилась ледяным тоном.

Кайлир боролся внутри себя. Его кулаки сжались, будто он сдерживался от того, чтобы снова вцепиться в её горло. — Отведите её в камеру в дальнем восточном блоке. — Он не отводил глаз от неё, отдавая приказ, его тон был так прекрасно остёр, что стражи двинулись мгновенно.

Зайанна была захвачена этим тёмным взглядом угрозы и гнева, но он был рождён страстью Кайлира защищать и оборонять. Она сохранила всё, что смогла понять о командире. Она найдёт его слабость.

Он резко развернулся и ушёл прочь. Зайанна не осознавала, насколько напряжённой он сделал её в их противостоянии, пока не смотрела на его спину, на его походку, такую яростную и такую захватывающую дух, чтобы наблюдать.

Стражи приблизились к ней, и Зайанна вернулась в себя. В отличие от Кайлира, шаг, который она сделала к ним, вызвал вспышку настороженности, и они замедлились, протягивая к ней руки.

Зайанна пригвоздила их взглядом предупреждения. — Я сказала, я могу идти.

ГЛАВА 20

Фэйт

Её сердце бешено билось, будто она стояла перед судом незнакомцев, и было душераздирающе чувствовать себя так в присутствии двух её самых дорогих друзей.