Фэйт слушала каждое слово о Богах, чувствуя, будто знает их, или будто они всегда были частью её.

«Китана, Богиня Тьмы и Света, была единственной, кто пошёл против остальных, создав свой образ как тёмная фэйри. Её считали ненадёжным Богом — только теми, кто не понимал того, у кого есть воля делать всё необходимое, даже если это морально серо. Её любовь могла быть суровой, но она верила в волю гнуться — использовать тьму, если нужно — но она не была жестокой».

Фэйт обнаружила, что *соглашается* с Зайанной, хотя и не говорила этого. Она позволила ей закончить последнее слово.

«На вершине вертушки мы возвращаемся к Ласенне, Богине Силы. Боги, может, и любят притворяться равными, но я верю, даже они знали, что у Ласенны было больше силы, чем у них. Они уважали её, потому что она не злоупотребляла этим фактом, хотя могла бы. Это было в её возможностях пойти против них всех, если бы она пожелала. Но она верила в самоотверженность, чтобы уравновесить силу, которой обладала, и, возможно, выбрала бы человеческий образ, будь он способен вместить то, что она им дала. Но сила часто зла, опасна и непредсказуема».

Её тишина вибрировала, формируя множество нитей мыслей из всего, чем поделилась Зайанна, но Фэйт не могла сосредоточиться. Ещё не знала, что всё это значит и как новые знания могут помочь им.

«Что случилось со Смертными Богами?» — наконец спросил Кайлир.

Зайанна пожала плечами, что говорило, что её следующие слова — догадки. «Это была Заря Унгардии. Моя догадка? Они жили и умирали в обычной для фэйри и человека продолжительности жизни».

«Их потомки… они всё ещё могут обладать той же силой?» — допытывался Рейлан.

«Сомнительно через такую разбавленную кровную линию. Мы говорим о многих тысячелетиях».

«Если только Истинные Боги не нашли способ вмешаться снова». Голос Марлоу нёс знакомую надежду, будто она нашла ещё один кусочек к бесконечным несформированным головоломкам её разума. «Есть пророчество, не так ли? То, о котором знает Марвеллас, и которое упоминает Семи Смертных Богов. Думаю, я видела его фрагменты». Её выражение исказилось от замешательства, пытаясь выудить ответы, которые она хранила лишь наполовину.

«Я не знаю о пророчестве», — призналась Зайанна, и Фэйт поверила, что её слова были искренними. «Но я знаю, что *ты* важна для неё, Фэйт. Я думала, это только потому, что ты её наследница». Зайанна бросила мел, откинувшись спиной к стене. «Возможно, у тебя есть большее преимущество, чем ты знаешь. То, что Марвеллас может обнаружить первой и уничтожить, если ты недостаточно умна. Судя по сегодняшним наблюдениям, не могу сказать, что надеюсь на тебя».

Фэйт бы закатила глаза на насмешку, но Зайанна была права: они думали о битвах, войне и оружии, когда могли упускать что-то crucial, что можно найти только в книгах, а не в стали. «Последняя строка», — сказала она, изучая четыре оставшихся слова под изображением.

*«Fesia omarte, Fesia lasera».* Зайанна произнесла их с красивой красноречивостью.

Но именно Кайлир перевёл послание. «Падёт один — падут все».

ГЛАВА 69

Фэйт

Фэйт изменила множество умов этой ночью, чтобы выскользнуть из города. Хотя она становилась увереннее в изъятии кратковременной памяти, она ускорила Кали из страха, что кто-нибудь из них мог выскользнуть и предупредить остальных об её отсутствии.

У неё не было выбора, кроме как рискнуть.

Они мчались галопом, замедляясь до шага, когда подъехали к ближайшему маленькому городку прямо за пределами столицы. Фэйт не теряла времени, привязав Кали и направляясь в уютную таверну. Не было гарантии, что её план сработал, или что её сообщение было получено. Это был отчаянный выстрел в темноте, и её сердце бешено колотилось от мысли, что всё могло быть напрасно, и она была виновата в том, что случилось с хранителями библиотеки.

Её пульс застрял в горле, когда она вошла и остановилась в арке, ведущей в главный зал.

Вот он.

И судя по полной кружке и аккуратно разложенной веером колоде карт, казалось, он ждал её, как она и надеялась.

Она скользнула на скамью. Он держал шляпу наклонённой вниз, внимание только на своём элем и подготовке игры. Она тяжело дышала, всё, что хотела высказать ему, вырываясь на поверхность.

Фэйт начала с: «Сколько тебе лет?»

Это заслужило глубокий вдох от него, прямо перед тем как его голова выпрямилась, и Фэйт встретила знакомые океанские глаза на состаренной коже моряка. «Думаю, вопрос в том, сколько лет *тебе*, Фэйт Ашфаер?»

Огастин начал с уловок. Она знала, что он будет, но это только усилило её раздражение.

«Двадцать», — сказала она сквозь стиснутые зубы.

«Что есть физическое тело… для души?» Его взгляд упал многозначительно на руку с картами, которой она не коснулась.

«Я пришла сюда не играть».

«Впечатлён, что ты вообще догадалась, как отправить Фаеровое Послание, чтобы мы встретились здесь».

Это было всё, ради чего она украла перо. Она обнаружила, что может использовать маленькие угольки и писать свои слова их пламенем, прежде чем они примут форму маленького Феникса и взмоют с её окна. Но её изумление и триумф от этого открытия давно превратились в кошмар душераздирающей вины.

«Когда живёшь в замке королевства Феникса, обязательно найдётся текст об Огненных Птицах, которого нет больше нигде».

«Воистину, и ты последовала моему намёку позвать меня. Я польщён».

«Гас». Её ладонь ударила по столу, позволяя эмоциям просочиться в её магию. Карты загорелись слабым пламенем, пока не исчезли, превратившись не более чем в золотую пыль.

Он наблюдал за её зрелищем с изумлением. «Увлекательно, всем тем, кем ты стала. Возможно, твоя судьба больше добра, чем жестока, в конце концов».

Её кулак сжался. «Ты знал». Это вышло шёпотом, поскольку боль, пронзившая её, украла всё остальное.

Только тогда он положил свою руку, и его взгляд смягчился с сочувствием.

«Почему ты не сказал мне тогда?»

«Что бы я мог сказать? Что я мог бы возможно сказать тебе, во что можно было бы поверить? Нет. Не мне было говорить. Да и я не верил по-настоящему, что мы сможем сейчас, но я рад».

Её глаза зажглись, грозя затуманить зрение. «Всё это время. Как я могла не знать?» По кусочкам она разваливалась, и ей не к кому было обратиться.

«Ты приобрела гораздо больше, чем потеряла. Её средства будут твоим конечным преимуществом. Спутники, что у тебя есть в этот раз, сила, которой ты владеешь… Я приуменьшаю всё, через что ты прошла, но я верю в порядок событий, что привели нас сюда. Ты тоже должна».

Фэйт покачала головой, не имея полной ясности о том, что он имел в виду. Это становилось вечной головной болью. «Я не знаю, что делать», — призналась она. «Я не знаю всего. Не могу быть уверена, что когда-нибудь узнаю».

«Ты должна», — сказал он. Его голос был твёрдым, но его сердце открылось ей, и это… знакомость этого, заставила её уткнуться лицом в ладони. Гас не из тех, кто предлагает утешение в объятиях. «Ты прошла через многое. Слишком многое для любой души. У меня нет ответов, которые ты ищешь, хотя искренне желал бы. Но сам факт, что ты здесь, даёт мне надежду, что ты во всём разберёшься. Всё, что я знаю, так это что придёт время, которое испытает твою *волю* вспомнить».

Фэйт никогда не думала об этом так. Хотела ли она этого? Или правда откроет её беспощадным ранам, которые никогда не заживут за всё, что она сделала? За всё, в чём потерпела неудачу.

«У Марвеллас есть сын. Ты знаешь, было ли сообщение получено?»

Сын.

Знание не обрушилось на неё, как должно было бы. Вместо этого оно манило её к пустоте в её разуме, которой Фэйт боялась больше всего, потому что оно атаковало её словами, образами и невозможными истинами. Она избегала касаться этой части себя вовсе. Но это…

«Нет», — сказала она, сосредоточившись на потрёпанном деревянном столе, пока думала. Возвращённая прямо в заброшенную лавку и Дрэссэйр, с которым столкнулась. «Но, возможно, будет сейчас».