– Да ты красотка! – не удержался я от комплимента.

Она тут же густо покраснела и нахмурилась.

– Ещё слово, и я никуда не пойду.

– Да расслабься, я правду говорю. Да и нужно тебе выходить иногда из своего склепа.

– Это моё рабочее место, – пробурчала она, но я видел, что ей приятно.

– Ой, всё! – отмахнулся я. – Пошли, мороженщики. А то растает всё без нас.

Мы гуляли по парку, и это было… странно. Странно хорошо.

Честно говоря, я сам не до конца понимал, зачем это делаю. Наверное, просто захотелось чего-то… нормального. Хотя бы на пару часов.

Воздух был свежим, пахло скошенной травой и сладкой ватой. Вокруг смеялись дети, ворковали парочки на старых скамейках. Обычная мирная жизнь, о которой я уже успел позабыть.

После недель, проведённых за бесконечной работой, в постоянном напряжении и ожидании удара в спину, этот простой, почти банальный день казался чем-то нереальным.

Я смотрел на Эльвиру, которая с наслаждением лизала огромный рожок с клубничным мороженым. На Маргариту, которая сдержанно улыбалась, но явно наслаждалась моментом. И на Ольгу, которая, хоть и пыталась казаться равнодушной, украдкой разглядывала яркие вывески и проходящих мимо людей. Это было так… по-человечески. И, чёрт возьми, мне это нравилось.

Девчонки таскали меня от одного аттракциона к другому с таким восторгом, будто снова превратились в маленьких девочек.

– Ой, смотрите! – вдруг взвизгнула Эльвира, указывая на старенькую, раскрашенную в яркие цвета карусель. – Лошадки! Помните, как в детстве? Папа нас всегда катал!

Маргарита тоже заулыбалась, и в её глазах на мгновение появился тот самый, почти забытый детский восторг.

– Пойдёмте! – потянула она меня за рукав. – Феликс, ну пожалуйста!

Я вздохнул. Лошадки, карусели… Какая, к чёрту, разница. Если им это нужно – пусть будет.

Они визжали, как маленькие, когда карусель, поскрипывая, набирала скорость. Я стоял в стороне и смотрел на них, и в моей голове всплыл обрывок чужого воспоминания: маленький Феликс, который до смерти боялся этих лошадок и всегда плакал, когда отец пытался его усадить. А сёстры смеялись.

Забавно. Теперь я здесь, а он – где-то там, в бесконечном цикле перерождений. Надеюсь, в его новой жизни не будет каруселей.

Ольга-Фурия, которая поначалу держалась особняком, с каждой минутой всё больше оттаивала. Я видел, как она с любопытством разглядывала аттракционы, а когда сёстры потащили её на американские горки, визжала от восторга громче всех.

– А теперь – колесо обозрения! – скомандовала Эльвира, когда они наконец спрыгнули на землю.

Мы поднялись над парком. Город расстилался внизу, как на ладони. Трущобы Заводского района, где мы жили, отсюда казались просто частью большого ковра.

– Красиво, – прошептала Маргарита, прижавшись к стеклу кабинки.

Я молчал, глядя на город. Не на красоту. На стратегические точки. Вот телевышка, вот здание администрации, вон там, на горизонте, виднеется моя кривая башня…

И тут я почувствовал нечто странное. Лёгкий укол в затылок. Ощущение чужого, очень внимательного взгляда. Как будто кто-то пристально смотрит тебе в спину.

«Сириус, у нас хвост».

«Принял, Повелитель. Веду поиск».

Я быстро просканировал толпу внизу. Десятки, даже сотни людей. Семьи с детьми, влюблённые парочки, компании подростков…

Когда мы спустились, я повёл их дальше, вглубь парка, петляя по аллеям. Сделал вид, что мы просто гуляем, но сам внимательно прощупывал пространство, вычисляя наблюдателя.

Он был чертовски хорош. Держал дистанцию, использовал толпу как прикрытие, менял позиции. Не удивлюсь, если он заметил и моих «мух», которые невидимой стаей кружили над нами.

Наконец, я его выцепил. Молодой высокий парень с волосами цвета соломы в солнцезащитных очках. Нордический тип. Он шёл под руку с двумя дамами средних лет, оживлённо болтая с ними и смеясь. Идеальное прикрытие. Кто заподозрит влюблённого юнца, развлекающего двух скучающих аристократок?

Я не подал виду. Как ни в чём не бывало пошёл дальше, увлекая за собой весёлую компанию. Мы петляли по аллеям, смеялись и ели сладкую вату. Но я не спускал с него глаз.

– В тир пойдём? – предложила Эльвира, увидев яркую вывеску.

Я кивнул. Отличная идея. Мы зашли в старый обшарпанный павильончик.

Призы были убогими – плюшевые медведи китайского производства, пластиковые пистолеты и прочая дешёвая дрянь. Но сёстры почему-то загорелись.

– Феликс, выиграй нам вон того, розового зайца! – попросила Маргарита.

Хозяин – сонный мужичок в выцветшей тельняшке, – лениво пояснил правила.

Я взял в руки тяжёлую пневматическую винтовку. Девчонки встали за моей спиной.

Стрелял навскидку, почти не целясь. Десять сухих щелчков слились в один. Десять мишеней исчезли.

Мужик в тельняшке присвистнул.

– Служил, что ли?

– Хуже, – бросил я, забирая огромного розового зайца.

– Я тоже хочу! – воскликнула Эльвира, выхватывая у меня винтовку.

Она азартно прищурилась, но из десяти выстрелов попала только три раза.

– Фу, какая гадость, – надулась она, возвращая оружие. – Оно кривое!

– Можно мне? – вдруг тихо спросила Ольга.

Мы все удивлённо на неё посмотрели. Она нерешительно взяла винтовку, но в её руках оружие смотрелось на удивление органично. Она не стала сразу целиться. Вместо этого взвесила винтовку, проверила приклад, прислушалась к механизму.

– Плохая калибровка, – пробормотала она себе под нос. – И люфт в спусковом крючке около миллиметра. Но поправку внести можно.

Она вскинула винтовку к плечу. Её движения были не быстрыми, как у меня, а выверенными и механически-точными. Щелчок. Мишень упала. Пауза в полсекунды для расчёта. Щелчок. Ещё одна.

Десять выстрелов. Десять попаданий.

Мы с Эльвирой и Маргаритой стояли с отвисшими челюстями. Мужик в тельняшке вообще потерял дар речи.

– Откуда?.. – только и смог выдохнуть я.

Ольга пожала плечами, и на её щеках снова появился лёгкий румянец.

– В детстве отец заставлял заниматься спортивной стрельбой. Для развития концентрации. Говорил, это полезно.

Она ткнула пальцем в самого большого плюшевого енота на полке.

– Хочу этого.

Мужик, всё ещё в шоке, молча снял енота и протянул ей. Когда мы вышли, Ольга крепко прижимала к себе приз и, кажется, впервые за весь день по-настоящему улыбалась.

Когда мы вышли, я снова бросил взгляд в толпу. Нордический парень был уже один. Дамы куда-то испарились. Значит, игра перешла в активную фазу.

– Так, я ещё мороженого хочу, – объявил я. – И хлеба.

Девчонки удивлённо переглянулись.

– Зачем хлеб?

– Лебедей покормим.

Мы подошли к пруду. Десятки лебедей и уток тут же сгрудились у берега в ожидании угощения. Пока сёстры крошили хлеб в воду, я отошёл чуть в сторону, делая вид, что любуюсь пейзажем.

«Сириус, видишь блондина у ларька? Это наша цель», – мысленно отдал я приказ.

«Вижу, Повелитель. Объект под наблюдением. Каковы дальнейшие инструкции?»

«Готовь паутину».

Я вернулся к девчонкам.

– Мне нужно отойти ненадолго. Я скоро буду…

– Мы с тобой! – хором сказали они.

Я хотел было их отшить, но передумал. Хрен его знает, кто ещё тут может шляться. Да и вообще, пусть учатся.

Мы зашли в самую глухую часть парка. Старые, заросшие мхом деревья смыкались над головой, создавая сумрачный зелёный туннель. Здесь почти не было людей. Идеальное место для тихих дел.

И тут из корпуса Сириуса, который невидимкой летел над нами, выстрелил тонкий, почти невидимый липкий полимерный трос. Он развернулся в воздухе в широкую сеть, которая тут же оплела нашу цель, шагавшую за деревьями.

Блондин даже не успел пикнуть. Сеть подбросила его в воздух и, зацепившись за толстую ветку, оставила висеть вниз головой, как муху в паутине.

Я подошёл ближе. Он висел, слегка покачиваясь, и, что самое странное, выглядел абсолютно спокойным. Не пытался вырваться. Не паниковал. Просто висел и спокойно смотрел на нас.