Я с удивлением посмотрел на человечка, но спорить с ним не стал. Вместо этого огляделся и… повёл рукой.

Мгновение и на месте моего замка, стройки и окружающего их забора осталась лишь пустошь с древними руинами.

Естественно, это была лишь иллюзия, но почему бы и не посмотреть, что будет дальше?

— Это… это… — чиновника, кажется, переклинило.

— Как?.. — вежливо подсказал я ему, глядя в его круглые, грозящие вот-вот выпасть из глазниц глаза.

— Это как⁈ — повторил он и перевёл взгляд с внезапно опустевшего места на меня.

— Вы же просили освободить место, — пожал плечами я. — Как я могу противиться воле закона. Всё. Место свободно.

Чиновник ещё несколько мгновений пристально вглядывался в пустоту, после чего хотел было сделать шаг вперёд и убедиться лично, но передумал. Вместо этого он поступил иначе.

— Один танковый выстрел по иллюзии! — крикнул он военным.

Глава 25

Грохнуло знатно! Конечно, я ожидал нечто подобное от такой громадины, помня возможности небольшой железной трубки под странным названием «базука», а потому подготовился.

Из ствола вылетел снаряд и устремился на мою прикрытую иллюзией территорию.

Увы, но с таким мощным, а главное безумно быстрым горящим метеором мне напрямую не совладать, но есть варианты. Как говорится, в чём слабость совершенного оружия? Верно, в его хозяине.

Просканировав боевую машину, я установил, что внутри находятся три человека и навёл небольшой морок на них.

К сожалению, морок сработает только при следующем выстреле. А этот… Стреляли наугад. Поэтому, к счастью, никто не пострадал, и никаких построек не порушил. К их счастью, конечно же. Потому что если бы попали, то я забыл бы всё, о чём меня просил дознаватель.

Ну а чиновник и военные увидели взрыв в пустоши. Ну а что? Не показывать же им реальность?

— Как? — не веря своим глазам, спросил чиновник. — Только что здесь были ворота и…

Он не договорил, как сзади послышался гул двигателя авто. Чиновник обернулся и как-то воодушевлённо воскликнул:

— Тайная канцелярия! Столичная!

Видимо, подумал, что это по мою душу.

Так-то да, по мою. Но не в том смысле, в каком подумал чиновник.

— Давно пора было уже, — проворчал я, глядя на выскочившего из своего транспорта знакомого дознавателя.

— Сергей Степанович Кислицин, дознаватель второго ранга Главного Управления Имперской Канцелярии, — представился он чиновнику и показал ему удостоверение, после чего потребовал ответа: — Что здесь происходит?

— Александр Сильвестрович Сергеев, земельный кадастр, — представился чиновник и протянул листок, сжимаемый до этого в руке.

Кислицин бумажку взял и пробежавшись глазами по тексту, сказал:

— С этого дня эта земля, вплоть до самой границы территории маны принадлежит Павлу Николаевичу Светлову. Вот его паспорт, документы подтверждающие право собственности, свидетельство о рождении, СНИЛС…

Он всё вытаскивал какие-то бумажки, а Сергеев, видимо вернувшись в родную бюрократическую среду, уже словно и забыл о только что случившемся. Чиновник из кадастра изучал каждую полученную бумагу так, словно там была спрятана разгадка на самый сокровенный для него лично вопрос.

— Кислицин, — подошёл я к занятым своими естественными делами чиновникам, и возмущённо спросил: — Кто этот ваш Павел Николаевич Светлов?

Тот несколько мгновений непонимающе смотрел на меня, затем что-то поняв, улыбнулся и протянул мне небольшую книжечку с названием на обложке: «Паспорт гражданина Российской Империи».

Я уже понемногу научился разбирать современную письменную речь, а потому взял паспорт и открыл его.

На первой странице располагалась моя фотография. Причём не понятно, где и когда сделанная. На ней я задумчиво смотрел прямо.

Получается, это мой документ. Но почему тогда тут написано, что…

Стоп, а ведь я сам придумал себе отчество с фамилией! Совсем закрутился и вылетело из головы.

Вчитавшись в документ, я улыбнулся. Чиновники в паспортном столе не стали ничего выдумывать, а написали как есть. Дата рождения — прочерк, место — прочерк, регистрация — штамп с адресом, где указывался мой замок. Но это всё не важно, главное, я наконец-то полностью легализовался в этом времени, и земля принадлежит мне.

К тому моменту, как я закончил изучение моего нового паспорта, бюрократы тоже закруглились.

Сергеев с нечитаемым выражением лица посмотрел на меня и хотел было уже сесть в свой транспорт, но кто же ему позволит уехать без очередной психической травмы?

Я щёлкнул пальцами, и иллюзия развеялась, показав окружающим целые ворота и забор.

Сергеев моргнул и резко отвернувшись, юркнул в машину. Солдаты тоже заторопились и вскоре государственная карающая длань, развернувшись, укатила восвояси.

Кислицин на мою выходку лишь тяжело вздохнул и сказал:

— Вот ваши документы на землю и полный пакет гражданина Российской империи.

— Благодарю, — хмыкнул я, принимая увесистую папку.

Я искренне не понимаю для чего, а главное зачем плодить бумагомарательство, одно радует, мне лично этим заниматься не пришлось. Иначе, боюсь, тот самый паспортный стол превратился бы в хорошо пропечённый кратер.

— Как подготовка к строительству института? — спросил Кислицын, проходя через открывшиеся по моей воле ворота.

— Этот вопрос лучше с уважаемым господином Вициным обсудить, — ответил я, заходя следом за дознавателем.

* * *

Шпак был в ярости. Он метался по своему кабинету, не в силах унять клокочущую бурю в душе.

«Как⁈ К нему же целая армия приехала! Откуда вылез этот дознаватель⁈ — в голове набатом сменялась одна раздражающая мысль на другую. — Всё ведь было просчитано! Я специально помог Сергееву и ускорил получение им разрешения на полноценную военную поддержку!»

Когда ярость немного утихла и разум прояснился, Шпак тут же набрал помощницу:

— По делу Павла следов не осталось?

— Всё было сделано в рамках закона.

— Да плевал я на закон! — мгновенно взбеленился Шпак. — Дознаватель сможет пронюхать, что это мы помогли Сергееву с военкой?

— Скорее всего, — неуверенно ответила помощница. — Но не думаю, что ему это нужно.

— А причём здесь он? — скривился Шпак и бросил трубку.

Павел, человек из прошлого, за какие-то несколько месяцев подмял под себя теневой мир города, устроил огромное строительство и чёрт знает ещё что он там успел наворотить. Люди Шпака часто просто-напросто теряли старика из виду, и находили лишь тогда, когда он показывался у дома артефактора. Нужно что-то делать, но что?

Внезапно раздался звонок его личного телефона с неизвестного номера. Шпак нахмурился. Но трубку взял:

— Слушаю, кто говорит?

— Разве это важно, когда дело касается некоего Павла?

— Это что, шутка? — Шпак и так находился не в лучшем расположении духа, а тут ещё непонятно кто и зачем ему позвонил.

— Увы, но нет. Я хочу предложить вам союз. Наша организация, хочет раз и навсегда закрыть вопрос с Павлом, и мы знаем, что вам он тоже как кость в горле, — бархатным голосом, доверительно сообщил ему голос.

Шпак оторвал телефон от уха и посмотрел на экран, словно не веря услышанному.

— Вы меня за идиота держите? — опасно спокойно произнёс Шпак. — Он, конечно, раздражающий старик, но не до такой степени. А вот о вашем откровенно преступном предложении, я обязательно сообщу куда следует.

— Неужели вам нравится терпеть унижение от несносного старика? — не обратили никакого внимания на его угрозы.

— Мне не нравится, — прорычал Шпак. — Но я слышу, как вы, как и тот мерзкий старик, тоже игнорируете мои слова! Я сообщу в тайную канцелярию о вас!

— Как хочешь. Но если передумаешь, приходи в гостиницу Волга и на ресепшне позови Сергея. Скажи: я по делу Павла, — из голоса ушёл бархат, тон говорившего стал ровным и безжизненным.

На этом собеседник сбросил вызов, оставив Шпака наедине со своим гневом.