В дверь постучали. Аделия подскочила и со счастливой улыбкой распахнула дверь, но вместо мужа за ней обнаружилась Валентина.

– Простите великодушно, Аделия, – дама заискивающе улыбалась. Она только вернулась с пляжа и еще не успела снять шляпу с широкими краями и сменить пляжное кимоно, в котором щеголяла. Я возвращалась с пляжа и случайно… Случайно услышала ваш разговор с супругом. Очень сочувствую вашей неприятности с чемоданом, – она просительно сложила руки на груди.

– Да ничего, – Аделия рассеянно улыбнулась. Надеялась, что на этом разговор окончен. Но нет. Валентина вытащила из-за спины фирменный пакет одного из магазинов одежды. – Они абсолютно новые, с этикетками даже, дочери не подошли по размеру, она их не хватится… А мне будет очень приятно оказаться кому-то полезной. Пожалуйста, не откажите…

Она протянула пакет. Он казался довольно тяжелым.

Аделия не хотела брать, но спорить на пороге собственного номера с посторонним человеком – еще меньше. Она кивнула.

– Спасибо большое, очень тронута.

Попрощавшись и закрыв дверь, она поставила пакет. Намереваясь не притрагиваться к чужим вещам, но любопытство и затянувшийся сон дочери заставили все-таки полюбопытствовать, что там было. Футболка из тонкого трикотажа, мягкие льняные шорты им в цвет, тонкий шейный платок для завершения образа. И платье бирюзового цвета. Вещи были словно придуманы для Аделии и по фасону, и по цвету. Она нашла ценники – вещи, действительно, оказались с бирками, и решила, что выкупит их у Валентины – в конце концов. Она собиралась по магазинам, а тут ей сэкономили столько времени и нервов.

Аделия осталась в платье, вышла на балкон, когда, наконец, проснулась Настя и они смогли пойти гулять.

Аделия сразу хотела занести нужную сумму Валентине, но той не оказалось в номере. Поэтому она отправилась на прогулку, не дождавшись ее, рассчитывая увидеться с соседкой или на пляже, или за ужином.

На территории отеля был чудный парк. Высоченные секвойи, стройные кипарисы, похожие на ноги гигантского слона юбеи, акации, розовые кусты, азалии и рододендроны оттеняли моленый морской воздух, наполняя его терпкими, чуть колючими ароматами. Устроившись в тени, Аделия наблюдала, как Настя штурмует горку, и ловила себя на предчувствии, что отпуск точно проведет в одиночестве. Дочка устала, запросилась в коляску и потребовала вскрыть дорожную упаковку с фруктовым пюре. И пока дочь была занята, подошла к белокаменному парапету, положила на него руки и посмотрела вниз, на береговую линию, где белые зонтики и голубая лазурь.

Что ж, это лучше, чем провести отпуск в одиночестве еще и дома, как в прошлый раз.

У Макса складывалось впечатление, что курьер пытается от него избавиться.

Парень поглядывал на него мрачно. Ныл:

– Зачем со мной-то ехать. Ну, отдал я вам чемодан этот, что от меня-то хотите?

Макс молчал, отстраненно слушая причитания нескладного парня. Но в конце концов не выдержал:

– Ты – важный свидетель! – отрезал и снова углубился в собственные мысли, позволив парню затеять новую волну страданий. – Конечно, может, это ты подсунул эти вещи…

В самом деле, кто имел доступ к чемодану? Сотрудники московского аэропорта – это раз. Сотрудники аэропорта Челябинска, куда чемодан отправился по ошибке (или не по ошибке, но об этом Макс подумает позже) – это два. Здесь, в Сочи, тоже могли подсунуть – это три. Опять же, в Челябинске на какой стадии выяснили, что чемодан с другого рейса?

Когда чемодан остался лежать на транспортировочной ленте в зоне прилета?

Значит, круг подозреваемых стоит расширить до пассажиров этого рейса и всех рейсов, которые получали багаж одновременно с ним. Макс присвистнул с грустью:

– Это овер-дофига, – пробормотал под причитания курьера. Перевел взгляд на парня: – У вас несчастных случаев не бывало?

Тот поперхнулся последней фразой, покраснел.

– Нет, вы что, вообще ку-ку?

Макс поморщился: теперь эта фраза к нему прилипнет, больно хороша, он представил, как будет бесить ею соседа по кабинету, улыбнулся.

Вопрос заключается в теле, вернее, в его отсутствии – пока нет трупа, вряд ли кто-то займется вещами в чемодане. Он бы не занялся, пришлось признаться со всей честностью. Потому что это же тоска – столько работы и ради чего? Ради трепетного воссоединения хозяина со своими потрепанными следствием нарядами? Да и по какой статье возбуждать дело? Владелице чемодана вред не причинен.

Сперва нужно решить, кстати, кровь на рубашке или чернила? Но как-то бы это процессуально аккуратно сделать, чтобы квалификацию дела не запороть.

– А что, полицейские у вас нормальные? – спросил.

Парень кивнул:

– Да, норм мужики.

«Плохо», – отметил Макс. Брошенное курьером «норм мужики» означало, будут те прикрывать «своих». И формально им будет за что.

С таким безрадостным настроением они подъехали к зданию аэропорта.

Футуристическое здание с террасами с видами на Черное море и парящих над ним чаек – львиная доля стоимости перелета Москва-Сочи взята за него, Макс готов был голову отдать на отсечение.

– Вызывай представителя авиакомпании, а я в линейный отдел, – Макс подхватил чемодан и направился к зданию.

Комнату, в которой расположились стражи порядка воздушной гавани, он обнаружил за неприметной дверью, опознанной только благодаря отсутствию около нее пассажиров: люди подспудно чувствовали близость полиции и интуитивно старались держаться от нее подальше.

Толкнув дверь, Макс окунулся в ароматы пельменей и чая с чабрецом.

– Здрасьте…

Трое полицейских, как из мультика про толстого, тонкого и коротышку, обернулись к нему. Все трое держали в руках по кружке чая с сиреневой биркой «Чай из Краснодарского края». Тот, который «коротышка», грозно зыркнул на Макса:

– Не видите, что ли, обед у нас!

– Обед не должен препятствовать защите охраняемых законом прав и свобод граждан, – Макс понял, что без удостоверения ему не справиться.

Достал его из кармана рубашки-поло. Раскрыл и сунул под нос воинственно поднявшейся со своих мест троице.

«Толстый» – на его шевроне значилось «Васильев А.А.» – склонился и прищурился, вчитываясь, посмотрел на «коротышку».

– И что же вас, товарищ капитан юстиции, к нас занесло? – с издевкой спросил тот, Макс прочитал фамилию «Савушкин Н.Б.» и отметил его сержантские погоны.

Младший сержант Васильев А.А., сообразив, что дело не быстрое, нырнул за его спину и, нацепив на вилку пару пельменей, макнул их в сметану и отправил в рот. Смачно вытер губы салфеткой и встал за спиной начальника, дожевывая съеденное.

Макс усмехнулся, выставил перед собой чемодан:

– А вот, вещичками окровавленными кто-то разбрасывается.

Полицейские переглянулись.

– Чего?

Макс поднял чемодан, положил на стул для посетителей, раскрыл его и кивнул на упакованные в пакет вещи. И скрестил руки на груди.

Сержант вытянул шею, поизучал содержимое чемодана, перевел взгляд на Макса, с недоумением уточнил:

– Вы нас сейчас разыгрываете, товарищ капитан?

– Ни разу.

– И что это?

Макс закатил глаза – разговор слепого с глухим не забавлял ни капли.

– Это вам и предстоит выяснить.

В дверь постучали, заглянул недавний курьер:

– Представитель авиакомпании пришел. Нужен?

– Безусловно! – Макс подвинулся, пропуская высокого мужчину в ярко-синем костюме. Они кивнули друг другу. Представитель мрачно узнал, в чем дело, перевел взгляд на полицейского. Тот вздохнул и повернулся к чемодану.

Полицейский недоверчиво раскрыл пакет, не вынимая вещи, поизучал их.

– Они так и были в пакете?

– Нет, вот фото, – Макс достал сотовый, показал фотографии. – Могу скинуть.

Сержант недовольно поморщился. Вернулся к изучению содержимого чемодана.

– А это точно не ваши вещи? – повернулся. В глазах мелькнула надежда.

Макс полез в карман, достал сложенный вчетверо лист с подписью Аделии.