Проблема выбора, что надеть на вечеринку «Сильных мира сего», стала настоящим кошмаром. Вне себя от отчаяния, Джейн была на грани того, чтобы попросить Шампань одолжить одно из своих платьев, но вовремя сообразила, что все равно вряд ли сможет в них втиснуться. Пока она ломала голову, остановить ли свой выбор на универсальных черных брюках в паре с универсальным черным пиджаком, или на универсальном черном пиджаке в паре с универсальными черными брюками, или же, возможно, решиться на некое смелое сочетание, у нее на столе заверещал телефон.

Положив через десять минут трубку, Джейн со звенящими ушами вошла в кабинет Виктории.

– Только что звонили из отеля в Нью-Йорке, где остановилась Шампань, – доложила она.

Виктория оторвалась от визитной карточки с аккуратным золотым тиснением, на которой она писала крупным, размашистым почерком первоклассницы.

– Мне сказали, что Шампань выписалась.

– Почему? – рассеянно спросила Виктория. – По-моему, это лучший отель в городе. Мы даже сняли для Шампань президентский номер.

– Это действительно лучший отель, и мы действительно сняли президентский номер, – стиснув зубы, процедила Джейн. – Но Шампань он не устроил. Ее взбесили чересчур медленные лифты.

Виктория кивнула.

– Полностью с ней согласна, – сказала она таким тоном, словно всю жизнь прожила в небоскребах. – Медленные лифты действуют на нервы.

– Это еще не все, – продолжала Джейн, с трудом сдерживая желание начать с криком швыряться всем чем ни попадя. – До этого мне звонил фотограф. Он сказал, что они с Шампань были приглашены на ужин для узкого круга, который после показа своей коллекции устроил Ральф Лоран. Похоже, все было по высшему разряду. Шампанское, икра, раки и все остальное.

Виктория снова кивнула со скучающим видом. У нее на лице было написано крупными буквами: «Ну и что?»

– Да?

– Так вот, Шампань вдруг захотелось лазанью, – сказала Джейн. – Когда ей ответили, что лазаньи нет, она устроила скандал и, вернувшись в отель, потребовала ее там.

– Надеюсь, здесь-то ее просьбу удовлетворили, – заинтересованно предположила Виктория. – В таких отелях должны выполнять любую просьбу клиента. Даже если он в четыре часа утра закажет жаркое из белого слона.

– О, лазанью в конце концов достали, – сказала Джейн. – Вот только эксклюзивное интервью Шампань в домашней обстановке с Ральфом Лораном, которого мы добивались с таким трудом, теперь под угрозой срыва.

Набрав полную грудь воздуха, Виктория с шумом его выпустила, театрально раздувая ноздри. Она с терпеливым сожалением посмотрела на Джейн.

– Рано или поздно, – с преувеличенной снисходительностью произнесла Виктория, – даже у самых избалованных из нас возникает желание вернуться к чему-нибудь простому. Сколько раз, возвратившись после приема в люкс, я сбрасывала туфли и просила горничную приготовить мне омлет.

Джейн вздохнула. Ну хорошо, раз Виктория хочет строить из себя крутую, она ей подыграет. Ей не хотелось об этом говорить, но…

– Это еще не все. Мне также звонили из английского консульства. У Шампань были неприятности с таможней. Ее задержали на вылете из аэропорта Хитроу.

На этот раз прямое попадание. С лица Виктории схлынула вся краска. Ее мысли лихорадочно заработали, перебирая все возможности, которые на самом деле сводились к одному. Если Шампань задержали с наркотиками, о ее колонке придется забыть.

– Почему? – сдавленно произнесла Виктория. Пальцы ее правой руки стиснули Монблан на голове с такой силой, что суставы побелели от напряжения.

– Шампань отказалась предъявить свой паспорт на том основании, что на фотографии в нем она вышла недостаточно хорошо, – сказала Джейн. – Сотрудникам таможни пришлось буквально вырывать его у нее из рук. Вылет «Конкорда» пришлось задержать больше чем на полчаса. Шампань собираются предъявить иск.

Для того чтобы скрыть свое облегчение, Виктория натянула на лицо снисходительное выражение.

– Ну, что там ни говори насчет Шампань, но скучно с ней никогда не бывает. – К ней вернулась ее обычная невозмутимость, и ручка снова потянулась к карточке. – И, что для нас гораздо важнее, она благотворно влияет на наш тираж.

«По мне было бы лучше без развлечений такого рода», – подумала Джейн, уходя из кабинета Виктории.

Она как раз успела добежать до своего стола и сорвать трубку с аппарата, трезвонившего уже целую вечность. Тиш, как всегда, не обращала на него никакого внимания, сосредоточенно листая свежий номер «Вог». Джейн услышала в трубке знакомые пронзительные крики, и у нее внутри все оборвалось. Звонок Шампань из Нью-Йорка упал солью на незажившие раны.

– Трахнулись уже четыре раза! – торжествующе вопила Шампань. – О таком я даже не мечтала!

– Что?

По меркам Шампань, это был весьма скромный результат. Чем она хвалится?

– Уже четыре аварии из-за того, что водители таращились на мою рекламу нижнего белья! – прогремела Шампань. – Одна со смертельным исходом.

– О, теперь понятно, – сказала Джейн. – Какой ужас!

– Нет, это просто восхитительно! Отличное доказательство действенности рекламы. Все просто в восторге от новых суперлифчиков!

– Очень за тебя рада, – сказала Джейн. – Это все?

– Да, кажется, все, – ответила Шампань и тотчас же спохватилась. – Ах да, подожди, есть еще кое-что. Я послала Уэйна ко всем чертям.

«Почему меня это нисколько не удивило?» – подумала Джейн.

– Если честно, он невыносимая деревенщина, – заявила Шампань, хотя Джейн ее ни о чем не спрашивала. – Понятия не имеет, как вести себя в приличном обществе. Его представление об ужине из семи блюд – это упаковка из шести банок пива и гамбургера, а анчоусы для него – это экзотические фрукты. Последней каплей стало то, что он в ресторане назвал бордо кларетом. Стыдобища!

– Да, пожалуй, – согласилась Джейн, не зная, как ей реагировать.

– Но зато в Нью-Йорке я познакомилась с такими замечательными людьми, – продолжала Шампань. – Вот, например, вчера вечером на показе моделей Донны Каран я встретилась с очень милым английским политиком. Чертовски обаятельный тип.