Джейн даже представить себе не могла, что посадка пассажиров и погрузка багажа на космический корабль может быть столь масштабной операцией. Правда, это был все-таки не простой океанский лайнер, а огромный космический остров. И это было поразительное зрелище. Пользуясь тем, что Ганимед был скрыт от Земли Юпитером, Серж Ладин отдал приказ проводить погрузку при помощи вспомогательных транспортных космических кораблей-контейнеровозов. В их трюмы загружалось такое огромное количество контейнеров, будто интари собирались навсегда покинуть Ганимед.

В основном это были земные товары, закупленные для колоний, но, к ее удивлению, туда отправляли не только книги, мебель, вина, прочие напитки, земные продукты, но и десятки тысяч собак, кошек, другой мелкой живности и даже целые стада лошадей, верблюдов, буйволов и слонов. В общем, на борт "Уригленны" грузилось все то, что заказывали для себя колонисты в обмен на редкие и драгоценные металлы и камни, конструкционные материалы и лекарственное сырье, произведения декоративно-прикладного искусства и многое другое, что тайком экспортировалось из колоний и что могло было продано на Земле не вызвав никаких подозрений у покупателей.

Теперь Джейн стало понятно, почему прилета "Уригленны", которая посещала колонии не чаще чем раз в два-три года, так ждали в колониях, ведь для колонистов это была единственная возможность заполучить хоть что-нибудь, привезенное с Земли. Погрузка заняла десять дней, после чего в течении еще двух дней на борт "Уригленны" поднимались будущие колонисты. Как и говорил ей Эд Бартон, никого не пришлось заталкивать на линзы нуль-транса силой, хотя посадка и происходила под наблюдением космодесантников, вооруженных станнерами. Не смотря на то, что они никому не угрожали оружием и никого не подгоняли, это все-таки создавало несколько гнетущую обстановку.

Никаких претензий по этому поводу никто не заявлял, да и вряд ли кому-либо пришло бы в голову обратиться к ней, как к главному контролеру по такому поводу. Будущие колонисты входили на посадку с объемистыми баулами и кофрами в руках, в которых находился стандартный набор колониста: пара комбинезонов, несколько смен белья, предметы личной гигиены, да нехитрый набор земных вещей – сувениры, игрушки, парфюмерия, и, главное, видеокассеты, компакт-диски и книги.

Каждому разрешалось взять с собой ручную кладь весом до двухсот пятидесяти килограмм и потому баулы и кофры поражали воображение Джейн своими размерами. Как впрочем и физические возможности колонистов, которые несли их легко и непринужденно. Некоторые колонисты, кроме ручного багажа несли небольшие контейнеры с собаками и кошками, а один из подопечных Джейн, даже умудрился раздобыть себе пару молодых игуан, которые сидели у него на плечах с поразительной невозмутимостью и спокойствием.

Джейн обратила внимание на то, что не смотря на молчаливость и сосредоточенность этих людей, никто из них не бился в истерике и не лил слез, а некоторые, явно, сдерживали свою радость. Теперь, на взгляд Джейн, это были совсем другие люди и, похоже, не только внешне. В отличие от первых дней, теперь многие охотно заговаривали с ней и даже не стеснялись подшучивать над тем, что они, дескать, летят к лучшей жизни, а ей придется жить и жить в этом сумасшедшем муравейнике. Все они отлично знали в каком обществе придется жить каждому из них и некоторые проявили отменную смекалку при выборе профессии, а кое-кто даже пошел на то, чтобы авансом приобрести весьма дорогостоящие приборы и оборудование, с помощью которых они надеялись преуспеть в новой жизни. Все строили планы на будущее и мечтали достичь в новой жизни успеха.

Поднявшись на борт огромного звездолета и увидев первые из его помещений, Джейн поразилась тому, как отличались они от всего виденного ею ранее. На корабле все было подчинено принципу безопасности и он, в смысле конструкционных особенностей, ни чем не отличался от какой-нибудь подводной лодки. Те же герметические люки между отсеками, только иной, не овальной, а прямоугольной формы и гораздо большие по размерам.

Высота помещений внутри корабля была не меньше шести метров и даже самые узкие коридоры по которым ей довелось пройти, имели в ширину метров пятнадцать. В отличии от изящных интерьеров подземных баз-убежищ интари и причудливых зданий Винтерстара, этот корабль был царством прямых линий и углов. Никакой плавности форм, никаких привольных изгибов, одни только рациональные прямоугольные объемы, разделенные мощными, почти двухметровой толщины, металлическими и керамитовыми переборками.

Полы на корабле были покрыты темным, ворсистым пластиком различных оттенков, по которому было очень удобно ходить, обувь не скользила. Стены были матовые, светлые и тоже различного цвета, а потолки светились ровным белым светом. Нигде в коридорах и переходах не было никаких украшений, если не считать того, что в каждом коридоре имелось по несколько экранов внутренней связи. В некоторых местах, прямо в стенах коридоров, имелись раздвижные двери, испещренные косыми, черно-оранжевыми полосами, глядя на которые Джейн сразу поняла, что это выходы из внутрикорабельных транспортных систем.

Еще одной особенностью интерьера космического корабля было то, что в каждом отсеке по углам, а часто и вдоль стен, стояли высокие, от потолка до пола, оранжевые цилиндры полутораметрового диаметра. Все эти цилиндры имели толстые стенки и стояли с раздвинутыми настежь дверцами и походили на футляры, рассчитанные на очень высокого человека. Даже не задавая вопросов, Джейн сразу же догадалась о том, что это какие-то средства безопасности, так как эти цилиндры выглядели очень внушительно и их было очень много.

Спустя двадцать четыре часа после посадки на борт "Уригленны", все пассажиры заняли свои места в противоперегрузочных гамаках, в которых им предстояло провести чуть более двух суток, пока космический корабль не преодолеет зону гравитационных возмущений, вызываемых близостью Юпитера и других планет-гигантов и не наберет крейсерскую скорость. Как уверил ее Серж Ладин, ничего опасного в этом не было и гамаки просто были призваны избавить пассажиров от приступов морской болезни. Джейн же он посоветовал провести эти двое суток в боескафандре, если она имела желание побродить по кораблю или переждать ускорение в ходовой рубке, кресла которой были оснащены дополнительными гравикомпенсаторами.