Похоже, название прижилось на официальном уровне. Ну, все лучше, чем НР-318. Интересно, как они эту планету назовут?

– Проблемы со связью не несут серьезной угрозы, – вступила в разговор Киа́на Боке́о, глава научного отдела. – Это скорее неудобство: сигнал не блокируются полностью. Подобная мелочь не должна помешать нашей работе! Судя по той информации, которую передал Лэнг, луна более чем пригодна для обитания. Мы должны отправиться туда немедленно!

О чем я и говорю: у фанатичных ученых в известных местах подгорать начинает от малейшей искры. Во-первых, не бывает «более чем пригодных» для обитания мест. Либо да, либо нет. Во-вторых, если сигнал блокируется лишь частично, счастливо состарившиеся вместе Лэнги должны были передать нам хотя бы приветственный писк. Но, насколько я понял, там пока тишина и автоматический маяк, который работает просто потому, что выключить его сложнее, чем оставить в покое.

О таком думал не только я, Отто Барретт щедро плеснул дегтя в мед научного энтузиазма:

– Нам не следует спешить. Не похоже, что экспедиция Нерии-Рузанова осталась здесь надолго – не то что навсегда. Это тоже многое говорит о ценности луны.

– Руководство могло пойти на принцип, – заявила Киана.

– Маловероятно, – покачала головой Елена. – Лэнга за неповиновение наказали бы иначе.

– Я читала отчет о «Слепом Прометее», – упорствовала глава научного отдела. – Там руководство пожертвовало интересами людей и здравым смыслом, лишь бы сохранить власть!

– Они могли сохранять власть и на принадлежащей им планете, – заметил Барретт.

– И что вы тогда предлагаете? Лететь дальше? А куда мы, собственно, летим?

– Оставьте обвинительный тон, Бокео, – жестко велела адмирал. – Решение еще не принято. Я не считаю, что на этой луне есть нечто… райское. Но какова предварительная оценка, полученная через беспилотную разведку?

– Полное подтверждение слов Лэнга, – поспешил отчитаться Личек. – Все те дни, которые мы наблюдаем за Джульеттой, климат был стабильным, без аномалий, флора действительно очень развитая, фауну мы пока не обнаружили.

Джульетта? Просперо еще повезло. Ну, я знал, что нечто такое грядет. Это так предсказуемо, что нет смысла даже глаза закатывать.

Я уже видел, чем дело кончится: экспедиция на луну состоится. Потому что такой богатый источник ресурсов выглядит слишком привлекательно, чтобы просто облизываться на него издалека. Да и, опять же, где-то среди этих кустов могут таиться чуть одичалые, но еще вменяемые Лэнги и их веселые друзья. Для таких, как Елена Согард, это важно, вся эта тема с повышенным человеколюбием. Вопрос лишь в том, кого туда отправят, какую осторожность проявят…

Кстати, об этом. Я все ждал, пока хоть кто-нибудь объявит главную проблему свеженареченной Джульетты. Пока нужные слова не прозвучали… Они что, реально не видят? Могут и не видеть, они даже простейший пароль разгадать не способны, когда от этого зависит их жизнь, а уж если нестандартное мышление проявить нужно – и вовсе дело дрянь.

Я им подсказывать не собирался, я не заинтересован в их эволюции. А то еще научатся жить без меня… Мне это зачем? Так что я готов был отмолчаться, как и полагается злодею, да адмирал не позволила. Сразу понятно, почему ее главной назначили: знает, где уязвимости скрываются.

– Павел, а что думаете вы?

Я думаю, что хватит выковыривать из забытия имя, которым я давным-давно не пользуюсь… и которого, если уж честно, не особо заслуживаю теперь. Но это лирика, а ей от меня нечто полезное нужно.

Ладно, раз догадалась спросить – поощрю:

– Я думаю, что любые научные изыскания нужно проводить осторожно, воспринимая эту миссию как смертельно опасную и используя бо́льшие меры защиты, чем на предыдущей луне.

– Потому что это слишком хорошо, чтобы быть правдой? – язвительно поинтересовалась Киана.

– Нет. Потому что это водный мир.

Ухмыляться она перестала мгновенно, но это ожидаемо. А вот сюрпризом оказалось то, что она не удивилась, она окрысилась. Надо же… она знала. Она просчитала то же, что и я. Киана молчала об этом не потому, что безмозглая, а потому, что паскуда. Ей настолько хотелось попасть туда и все изучить самой, что она не стала предупреждать о грандиозном факторе риска.

Глобально это к лучшему. Моя вера в человечество и без того давно мертва, а от начальницы научного отдела все-таки больше толку.

– Что вы имеете в виду? – спросила адмирал, которая к Киане как раз не присматривалась.

Киана же попыталась перехватить инициативу, потому что я ей и так подгадил:

– Он говорит исключительно про теоретические расчеты! Да, в теории эта луна должна быть водным миром, покрытым океаном, без суши…

– А она даже отдаленно не похожа на то, чем должна быть, – добавил я. Упрощать ей задачу я не собирался.

– Ну и что с того? – оскорбилась Киана. – Это ведь Сектор Фобос, здесь все может быть иначе!

– Отсутствуют законы физики?

– Просто обстоятельства следует трактовать по-другому!

– Как именно, если нам не от чего отталкиваться?

– Тем больше у нас причин отправиться туда и узнать, как все обстоит на самом деле!

– И все же я предпочла бы, чтобы наши научные изыскания проводились не методом «ткни пальцем», – заметила Елена.

Я знал, что все это перейдет в спор, которого Киана очень надеялась избежать. Ну да и пускай, все равно полетят туда все, кто надо, просто злые, взъерошенные и охрипшие.

Я тоже полечу, мне любопытно. Не в научном плане, просто хочется это увидеть. У меня давным-давно нет ответа на вопрос, зачем я живу. Но исследование другого мира все равно видится мне более привлекательным вариантом, чем путешествие на станции как таковое.

При этом цели обязательно умереть поскорее у меня тоже нет, да и не было никогда. Я, в отличие от ударившейся в оборону своих интересов Кианы, вижу две грандиозные проблемы, связанные с луной. Это то, что там есть, и то, чего нет.

То, что там есть, почему-то не позволило построить поселок, о котором дуэтом мечтали супруги Лэнг. Нет, может, он и укрылся где-то между корней, но на спутниковых снимках ничего даже отдаленно похожего не видно. Зато джунгли – куда ни плюнь, именно они, занимающие всю луну, и обеспечивают нас тем самым великолепным воздухом.

Но они же ведут нас к тому, чего там нет. Там нет воды. Вообще. Луна, которой полагалось быть водным миром, на практике была лишена даже самых захудалых речек и озер. Опять же, будем скрести под корнями, но на снимках – глухое «ничего». А для такой флоры нужно очень много воды… И дополнительный повод задуматься: наши дроны уже облетели всю луну, однако не обнаружили ничего даже отдаленно похожего на дождевые облака, их тут или сезонно нет, или нет вообще, такой вот идеальный климат.

Так что у научного отдела там могут быть свои интересы, а лично для меня главным вопросом в экспедиции станет только одно…

Где вода, Джульетта?

Рино думал о том, что это было нечестно – решение Лэнгов. Пожалуй, несколько наивно размышлять о том, что произошло здесь много лет назад и не имело к нему никакого отношения, но сдержаться не выходило.

Получается ведь как? Вся команда, отправившаяся на эту луну, изначально соглашалась на миссию длиной в сорок дней. А потом они решили задержаться на год, все единолично… Но так ведь не бывает! Люди и по менее значимым вопросам договориться не могут, а тут – нарушение приказа, жизнь на незнакомой луне… Не может быть, что не нашлось несогласных.

Они наверняка были, но они вынуждены были терпеть и делать вид, что разделяют решение остальных. А все потому, что ситуация по-настоящему зависела лишь от одного человека, и это был даже не капитан.

Это был пилот. Только он мог решать, лететь обратно на большой корабль или нет. Если ему захотелось остаться, что сделали бы остальные? Рино, обладавший такой же властью, не гордился своим неведомым коллегой, его от такого подхода как раз подташнивало. Когда опозорился кто-то другой, а стыдно тебе – то самое чувство. Пилот, решивший остаться там, взял остальных в заложники.