– Никогда не слышала про южную магию, – задумчиво добавляет Олеся. – Хотя прочитала много разных книг.

– Так это же замечательно! – меня посещает очевидная мысль, замечание девушки не беру во внимание. Невозможно прочитать обо всём. – Значит, нам нужно найти того, кто связан с южной магией. Тем проще.

– Нет. Не проще, – качает головой завхоз. У нас нет абсолютно никаких описаний южных ритуалов. Больше скажу – в столице их тоже нет. Я об этом знаю по случайности, служил на юге. Вот и провожу параллели, – Германыч намеренно уходит от темы службы побыстрее. – Боюсь, что подобные заготовки могли быть сделаны ещё до того, как Академия заполучила этот замок. Просто активируют их только сейчас. Для нас это худший расклад. В таком случае мы этих мерзавцев вообще не найдем.

– Только сорвете активацию, – заканчиваю мысль.

– Вот именно, – кивает завхоз. – Говорю вам, не забивайте себе голову, у вас другая задача – учиться. Мы увидели сигнал, мы его отработали. Сделали всё, что могли. Учителя почти завершили зачистку Академии.

В голове вертится ещё один важный вопрос. Всё‑таки решаюсь его задать:

– В здании нашли ещё похожие заготовки для ловушек?

– Всё так, – без подробностей отвечает Германыч. – Мы действительно нашли ещё несколько подобных мест и все их зачистили. По Академии можете гулять без опасений.

Олеся выглядит сильно озадаченной. Видно по лицу, что ситуация с ловушками не дает ей покоя.

– Так что, господа студенты, – обращается к нам Германыч, – объявляю вам благодарность. И передайте её всем остальным. А теперь давайте наконец разберёмся с теми замечательными существами, которых вы нам подкинули.

Олеся немного оживляется и перестает витать в своих мыслях. Замечаю, что пока мы находимся на складе, девушка все больше приходит в себя после полигона. Видимо, сказывается действие эликсиров и плотной еды.

– В общем, монстров мы забрали на исследования, – сообщает завхоз. – Что конкретно из них можно сделать, мы пока не знаем. Куда это нас приведёт – тоже. Но хорошие новости для вас имеются. За счёт редкости Академия выделяет каждому из вас по сто империалов. Отработали вы их командой, и, честно скажу, очень удачно. Молодцы.

Олеся улыбается, а мне радостно вдвойне. Представляю, как обрадуются все остальные ребята, особенно, девушки. Сто империалов – недурная сумма для первокурсника.

– Если вдруг в ингредиентах обнаружится что‑нибудь важное – мы пересмотрим выплаты, – говорит Германыч. – За кролика тоже упадет копеечка. Он ведь оказался далеко не кроликом, – смеется завхоз. – Везёт вам на редких тварей. А теперь кругом марш! Спать идите. Поздно уже. Мне еще собрать и упаковать надо все запчасти после вашей охоты.

Благодарим завхоза и выходим в коридор.

– Не хочешь ещё пройтись? – спрашивает Олеся. – В голове столько мыслей, кажется, уснуть просто нереально.

Немного неожиданное предложение, но, исходя из пережитого сегодня, вполне закономерное. Я и сам проваливаюсь в некоторую задумчивость. Отвлечься перед сном точно не помешает. Да и всё‑таки лучше обдумывать серьезные вопросы по утрам.

– Конечно, – соглашаюсь. – Предлагаю пойти туда, где мы гуляли в прошлый раз.

– Нет‑нет. Давай туда не пойдём, – отвечает Олеся. – Кажется, Макс и Марина тоже собирались прогуляться перед сном.

– Не слышал такого, – признаюсь. – Но тебе виднее.

Понимаю, к чему идет разговор. Наверняка Марина по‑дружески рассказывает Олесе чуть больше. Макс вообще ни словом не обмолвился об их отношениях. Да и наедине мы не оставались. Постоянно рядом то согруппники, то монстры.

Олеся слегка краснеет, и я сразу предлагаю другой вариант:

– Тогда сходим до полигона и обратно? Там вроде красиво.

– Страшноватая красота, – улыбается девчонка. – Тем более, на улице стемнело. Но с тобой мне совершенно ничего не страшно.

Разворачиваемся и идём в сторону полигона.

– Ларик, расскажи, что у тебя происходило в городе? – в который просит девушка.

– Да ничего особенного, – отвечаю так, чтобы Олесю эта тема больше не беспокоила.

Рассказываю то, что можно. В основном повторяю то же самое, что говорил всей группе ещё в столовой.

– Был, так сказать, приманкой, – начинаю свой рассказ.

Олеся ахает и закрывает рот рукой. Видно, что подробности ей искренне интересны. Чуть подробнее рассказываю про «Сарай». Немного шучу по поводу следователей. Вкратце вспоминаю Прокофьева и как мы с ним летели на дирижабле. Впервые с кем‑то делюсь историей про юриста, которого мне нанял отец.

В процессе разговора самому становится чуть легче.

На улице окончательно темнеет. Над нами пролетают золотистые звёздочки или искорки магии. Сама территория Академии обжита, но выглядит и впрямь страшновато. Наедине побыть нам в любом случае не получается: студенты бегают от Академии к полигону. В самом здании замка везде горит свет. Ощущение опасности не чувствуется.

Идём к полигону длинным путём. Обходим всю обжитую часть территории. Она напоминает небольшой посёлок. Здесь в основном живут преподаватели и служащие, отдельно от студенческих общажных комнат.

Заходим на знакомую площадь.

– Помнишь, мы тут впервые все вместе выходили на тропу, – вспоминает Олеся и уже привычным жестом берет меня под руку.

Обходим полигон с другой стороны. Расходится пока не хочется.

– У меня младших хлебом не корми, дай ночью на звезды посмотреть, – девчонка задирает голову и смотрит на небо.

Звезды кажутся ближе, чем обычно. Только протяни руку – и поймаешь. Иллюзия.

– У тебя есть братья? – удивляюсь.

Тему семьи в Академии пы почти не поднимаем. Единственная, кто хоть немного о себе рассказала – Аглая. И то списываю рассказ на нервный импульс. Сейчас же вокруг все абсолютно спокойно.

– Двое. Младшенькие, – отвечает девушка. – Наверное, больше всего скучаю даже не по родителям, а по ним. Как представлю, что вернусь, а они уже вымахали…

Олеся замолкает. Глотает ком в горле и крепче обнимает мою руку.

– У меня тоже двое младших братьев. Они сейчас дома с отцом и мачехой, – находить общее всегда приятно.

Обмениваемся разными смешными историями. Олеся рассказывает, как обещала братьям найти еще одного ребенка в капусте. Я вспоминаю, как дядька учил меня стрелять и не понимал, почему я промахиваюсь. А потом понял, что целюсь не тем глазом. В детстве путал право и лево.

– Эх, жаль, что уже так поздно, – вздыхает Олеся.

– Пойдем потихоньку в сторону Академии, – говорю. – Завтра наконец выспимся. Вроде обещали выходной.

Как только мы разворачиваемся, со стороны полигона пробегает уже знакомая мартышка. Она мерзко вопит и размахивает довольно крупной палкой.

Провожаем её взглядом.

– Ты видела? – спрашиваю.

– Видела, – недоумевая подтверждает девушка.

Следом за мартышкой из‑за угла с громким криком выбегает студент. Кажется, он тоже учится с нами. В темноте не очень понятно, но общие черты улавливаю.

– Стой! – орёт он.

Обезьянка‑бес мчится, визжит и без остановки долбит жезлом по каменной брусчатке.

– Стой! – орёт студент и бежит за ней.

Его тоже провожаем взглядами.

– Слушай, мне кажется, мы этого парня знаем, – говорю, как только получается получше разглядеть черты лица.

– Ага, – соглашается Олеся. – Точно знаем.

Обезьянка истошно верещит и сворачивает за тёмный дом. Среагировать всё‑таки не успеваю. Звуки не умолкают, но удаляются. Всё ещё слышно, как мартышка бежит между домами и бьет жезлом по мостовой.

Парень без оглядки бежит за ней, при этом опасность виража его совсем не смущает. Всё‑таки там, где он преследует обезьянку плохо контролируемый Академией периметр.

– Спасать будем? – спрашивает Олеся.

– Да вроде никто пока никуда не пропадает, – киваю в сторону звуков.