– Ну да, ну да, после прививки у многих отмечали эту особенность, – хладнокровно и без особого интереса отвечает директор. – Получается, у тебя всё ещё действуют остаточные явления?

– Не уверен, но моментами что‑то подобное улавливаю, – отвечаю. – Несколько дней подряд я не мог понять, что происходит, и почему некоторые места кажутся знакомыми. Я понимал, где пропали студенты раньше, чем мне показывали точки.

Директор некоторое время молчит. Его лицо не выражает никаких эмоций. Кидаю взгляд на Германыча. Вдруг директор отключился от нашего разговора и ничего не слышит. Завхоз кивает в подтверждение, что все в порядке.

– Помнится, вы и сами не так давно пропадали в рядом стоящих арках, – припоминает Генрих Олегович.

– Это да, но это не имеет отношения к ситуации, – пытаюсь объяснить. – Сегодня меня буквально озарило – как оказалось позже, места связаны.

– Переходи к сути, студент, – гремит голос на весь кабинет.

Германыч жестами подсказывает, чтобы я быстрее развивал мысль.

– Вот смотрите, – достаю бумагу и кладу на директорский стол. – Я изобразил. Понятно, что не тщательно, скорее, схематично, место возле склада, – показываю карандашом на листке. – А здесь, если отойти к столовой и встать примерно в ту же точку, вот здесь, – еще раз показываю на плане. – То все мелочи до единой совпадут.

В кабинете повисает тишина. Никакой ответной реакции от директора не поступает.

– Генрих Олегович видит план, продолжай, – подталкивает меня завхоз.

– Сейчас объясню, – обвожу некоторые детали на плане. – Видите, черточка на камне возле столовой? Возле склада точно такая же. Здесь же сбитая кладка, отколотый кусок стены, выпирающий камень. Два места абсолютно идентичны, как будто взяли один каркас, перенесли в другое место и слегка подкрасили.

Рассказывать подвешенному в воздухе человеку – опыт интересный. Невозможно понять реакцию собеседника – верит он тебе или смеется. Поэтому кидаю быстрый взгляд на Германыча. Завхоз задумчиво поджимает губы.

– А отличия есть? – спрашивает директор.

– Отличия есть, но минимальные, – обвожу участки на плане. – Главное, что основные формы, характеристики, чёрточки, направления – они все соблюдены. Углы, расстояния – как будто бы возле столовой и возле складов находится кусок одного и того же пространства.

– Так… – удивляется голос и внезапно меняет интонацию.

Вижу, как директор открывает глаза и одним движением руки собирает висящие перед ним артефакты. После этого неторопливо спускается на пол. Медленно, контролируя каждое движение, тело перемещается к самому краю ритуального рисунка.

Внимательно наблюдаю за тем, что происходит и прислушиваюсь к своим ощущениям. Директор будто вытекает за границу рисунка, а в кабинет будто открывается дверь сауны. Вокруг расплывается ощущение плотной магии – и тут же пропадает.

– Смотри, какой чувствительный студент пошел, – подмечает директор. – Молодец, это тебе дальше пригодится. Чувствительность к магии лучше развивать, чем не развивать. Ну ладно, давай, показывай дальше, что ты там нашёл?

От увиденного замираю как вкопанный, но быстро беру себя в руки.

– Вот схематично, что я нашёл, – показываю на плане еще раз. – И на что хотел обратить внимание Афанасия Германовича.

– А чего сразу ко мне не пошел? – в голосе директора звучит легкая обида.

– Я не знал, к кому лучше идти, – объясняю. – Вторая точка, где открыты арки, находилась как раз рядом с кабинетом завхоза.

– Случайность, то бишь? – уточняет директор.

– Да, случайность, – подтверждаю, чтобы избежать недопониманий.

Сам прекрасно понимаю, что не могу вот так ввалиться к Генриху Олеговичу в любое время дня и ночи. Нужно сохранять субординацию, иначе меня могут просто не послушать.

– Случайность – это хорошо. Группе вашей однозначно везёт, – говорит маг. – Так, студент, оставляй мне рисунок. Я так понимаю, место мы сами как‑нибудь отыщем. Второй рисунок мы посмотрим и подумаем, с чем могут быть связаны схожие детали. Перепроверим.

– Ты уверен, что в Академии кто‑то ставит ловушки? – произносит Германыч и тоже заглядывает в план.

– И не только, – продолжаю. – Почти уверен, что ловушки ставятся не на группы, а на одного человека, причем произвольно.

– Пока что студенты у нас пропадали только в конкретных местах, – рассуждает директор.

– Именно, – подтверждаю. – Мне кажется, ловушки каждый раз настраивают заново.

– Как ты это себе представляешь? – Генрих вскидывает брови.

– Я не силён в магии, поэтому могу только предполагать, что происходящее напоминает обычную охоту, – высказываю предположение. – Знаете, когда охотники расставляют силки? Деревце специально сгибают, либо петельку на звериной тропке настораживают, – говорю со знанием дела.

Директор и завхоз кивают. Оба примерно представляют, о чем говорю.

– Все эти одинаковые моменты в коридорах – это же как знаки на тропинке, – договариваю. – Но больше всего настораживает, что ловушки расставляют каждый раз заново.

– Это имеет смысл, – соглашается директор. – Мы посмотрим. Ответ узнаешь завтра. Договорились?

Собираюсь выйти из кабинета, но колючий взгляд директора меня останавливает.

– Тебе совсем неинтересно, что происходит? – спрашивает он. – И про кольца ничего не спросил.

– Интересно, – честно отвечаю, – только я почти уверен, что вы мне ничего не расскажете. В лучшем случае часть того, что мне можно знать.

Если у Афанасия Германовича я могу пытаться выудить информацию, то тут даже не пытаюсь. Можно нарваться на неприятности и не получить вообще ничего. Для меня это ясно как день, поэтому вперед паровоза не лезу.

– Какой студент пошел, а! Ты только посмотри, – обращается к завхозу. – Мыслишь наперед, это хорошо. про амулеты я расскажу, когда вся группа будет в сборе, чтобы не повторяться. Тут ты тоже прав. Ладно, иди, студент. Афанасий, проводи парня до каморки и сразу же возвращайся. Нам надо с тобой подумать.

Через десять минут уже сижу на кровати в своей комнате. Спать не хочется от слова совсем. Количество энергии после пережитых происшествий немного давит на мозг.

На улице уже ночь. После вкусного позднего обеда с магическим наполнением есть абсолютно не хочется. Без лишних терзаний вспоминаю о пропущенном ужине. Думаю, моя группа тоже выбрала альтернативу – сон и отдых. Я же приобрел много интересной информации.

Понимаю, что уснуть не получится. Энергия переполняет и чуть ли не плещет через край. Но мне сегодня выдали прекрасный способ бороться с излишками магических сил. Удивительно, как вовремя.

Я же могу приступить к расширению своей комнаты.

Так, чего мне больше всего не хватает? Логично – не хватает своей ванной комнаты. Это в первую очередь. Во вторую будем думать, когда получится первая новая комната. Если верить словам завхоза, работа предстоит кропотливая.

Про канализацию, воду и всё остальное буду думать после того, как раздвину стены для ванной. Вряд ли моё воображение правильно проведет трубы и подсоединит их ко всем системам замка. Уверен, что в этом случае тоже поможет магия.

Вспоминаю глиф и начинаю рисовать. Не сказать, что рисунок получается у меня с первого раза. Хм. Странно. На складе у Германыча справился с глифом довольно быстро. А сейчас так с маху не выходит.

Глифы поочередно застывают в воздухе звеньями цепи только после четвертой или пятой попытки. Прислушиваюсь к себе. Магия во внутреннем резерве нисколько не убывает. И это прекрасно. Мне не приходится уменьшать контроль. Радует, что уменьшать пелену тоже не нужно – она абсолютно не мешает. Может быть, даже помогает.

Старательно выписываю глифы на стене за шкафом, как и советовал завхоз. За час выполняю примерно половину работы. Замечаю, как вместе со скрупулезными движениями успокаивается разум. То, что нужно. Механическая, монотонная работа оказывается очень кстати.