За пару минут до полуночи сижу на подоконнике возле сплошных ставен. Пытаюсь понять, как открывается эта штуковина. Найти способ получается не сразу. Догадаться, что оконные ставни открываются нажатием на себя и вбок – не сильно очевидно. Подмечаю, что механика довольно простая, при этом очень изящная. Нет никаких ручек или рычагов, да и ставни встают четко.

Окно открывается мягко, будто специально созданы все условия, чтобы таким образом спокойно вылезти из гостиницы. Вполне удобно. Первый этаж играет на руку – сажусь с ногами на подоконник и спрыгиваю на землю. Прикрываю за собой ставни.

На улице темно и тихо. Только со стороны сарая всё еще виднеются отблески пламени. Кажется, вечеринку заканчивать никто не собирается. Отсюда звуки почти не слышны, всё‑таки от гостиницы до «Сарая» метров двести, не меньше. Да и гостиница прикрыта другими постройками.

Мыслями снова возвращаюсь к моменту возгорания ресторана. Не удивлюсь, если маги на примере данного заведения отрабатывали не только навыки выживания и командной работы, но ещё и тушение пожаров. Например, контур ограничения горения в этом заведении был почти ощутимым – видел его своими глазами в процессе. Уверен, что стоящее рядом здание не загорелось только благодаря этому периметру.

– Кого‑то ждешь, Ларион? – раздается сзади знакомый голос.

– Сама как думаешь? – задаю встречный вопрос и оборачиваюсь.

Ко мне подходит девушка. На голову накинут капюшон. По голосу и по походке несложно понять – это Ариадна.

– Пойдём? – спрашивает она.

Девушка поворачивается ко мне спиной и делает несколько шагов.

– Ты одна? – интересуюсь.

– Да, я одна, – подтверждает Ариадна.

– Можешь хоть что‑нибудь объяснить? – обращаюсь к медсестре. – Ты одна, Кольцова нет. Не отвечаешь на мои сообщения в информере…

– Ларик, подожди, – останавливает меня девушка, – это всё не ко мне, правда. Ты получишь ответы на свои вопросы, но не сейчас. Сейчас у нас коридор возможности не больше десяти минут.

– Почему не больше десяти минут? – удивляюсь.

– Потом тебя смогут зацепить наблюдатели, – объясняет Ариадна серьезным тоном. – Кольцов может прикрыть только ограниченное пространство. За тобой же постоянно следят.

Хм. Значит, по поводу следаков не ошибся. Тогда остается всё еще актуальный вопрос: почему защитная группа не вмешалась во время пожара? Ладно, разберемся позже. Тем более, кое‑какие выводы уже сделаны.

– Ты можешь уйти? – спрашиваю.

– Могу, но не хочу, – не раздумывая отвечает девушка. – Я объясню, но чуть позже. Не переживай, тебе ничего не грозит. Обещаю. Могу поручиться всем, чем захочешь.

– Хорошо, – отвечаю после недолгих раздумий.

Мой разум не видит откровенных несоответствий. Кажется, девушка сама прекрасно верит в то, что говорит.

– Пойдём, – говорю девушке. – Веди.

Ариадна бросает взгляд на отблески горящего «Сарая» и ненадолго замирает. Всматривается в темноту и молча кивает на дом с красной крышей между рестораном и гостиницей. Он расположен ровно посередине от одной и от другой точки.

Девушка разворачивается, и мы быстро идём в другую сторону.

Так понимаю, в указанном доме сейчас сидит группа поддержки.

Без остановок идем вдоль дороги. Ариадна ныряет в проход между домами, а я как тень следую за ней.

Подобные маневры повторяются еще несколько раз. Ныряю следом, ничего не спрашивая.

Минуем очередной поворот, и девушка оборачивается ко мне. Успеваю мельком увидеть её встревоженный, но уверенный взгляд.

– Всё, здесь они тебя, скорее всего, найти не смогут, – делает вывод медсестра. – Можем спокойно идти дальше, – немного замедляем шаг.

– Далеко ещё? – спрашиваю.

– Нет, мы почти рядом, – отзывается Ариадна. – Нам осталось пройти примерно километр в сторону города.

– Может, пока мы идём, хоть что‑нибудь расскажешь? – возвращаюсь к недавней просьбе.

Понять, что происходит, пока не удается. Продолжаем идти вдоль дороги, теперь уже без спешки. Ариадна игнорирует возможности поиска и теперь, скорее, просто прогуливается. Это меня еще больше успокаивает.

– Нет, Ларион, ничего не расскажу, – четко отвечает девушка. – Он меня просил ничего не говорить. Кольцову очень сложно… ходить. Ты сейчас сам всё увидишь.

Ситуация становится все более интересной.

Подходим к совершенно непримечательному одноэтажному дому. Совершенно не выглядит заброшенным. Больше похож на дом, за которым ухаживают. Так сразу и не скажешь, что здесь обитель мирового зла по версии обоих следователей.

Ариадна открывает скрипучую калитку. Проходим через маленький садик. В зашторенном окне мягко и по‑домашнему горит одинокая лампочка.

Перед входом в дом девушка оборачивается ко мне.

– Ларион, не удивляйся и не бойся, – просит она. – Кольцов совершенно безопасен. Уж для тебя‑то точно.

Открываю дверь. Захожу в небольшой предбанник.

– Куда дальше? – спрашиваю девушку.

– Прямо иди. На свет, – говорит мне.

Киваю, хотя в сумерках это не особо заметно. Поднимаю на три ступеньки вверх и открываю тяжелую дверь в комнату.

М‑да. Запах тот еще. В нос шибает неприятным запахом болезни. Напротив входа вижу Кольцова. Следак сидит в глубоком кресле, только сейчас я узнаю его с трудом.

Мужик укрыт пледом, на подлокотниках лежат пергаментно‑сухие руки. Сам Кольцов выглядит так, будто не ел месяц. Рядом стоит нетронутая тарелка супа и банка с мутным настоем. Осунувшееся лицо, синяки под глазами, редкие волосы спадают на лоб. Кольцов с трудом открывает глаза на звук открывшейся двери.

– Рад, что не ошибся, – скрипуче произносит мужик.

Да, в этом виде менталист мне точно никак не угрожает. Пусть по словам Ариадны он и может прикрыть от внимания не самых слабых магов приличную площадь. Рядом с менталистом пространство будто бы дрожит. Ощущение, что эфир хочет проявиться, но не получается. Попытки продолжаются.

– Неважно выглядите, Козьма Ефремович, – замечаю.

– Это еще что, Ларион, – усмехается мужик.

Кажется, его состояние не сильно беспокоит.

– Дальше буду выглядеть еще хуже, – грустно смеется он.

– А если к целителям обратиться? – предлагаю.

– Нет, – отказывается маг и делает попытку качнуть головой. – От смерти еще не придумали лекарства.

– А вы уже умерли, Козьма Ефремович? – удивляюсь.

Я же помню, что нежить для этого мира – неприятная реальность. А вот насколько она разумна – точно не знаю.

– Нет, что ты, – тихо смеётся менталист. – Я почти не умер.

– Почти? – удивляюсь.

– Да, – подтверждает Кольцов.

– Это как? – интересуюсь.

– Ларион, – с трудом улыбается следак. – А что ты знаешь об Инферно?

Прикидываю. С момента моего появления в госпитале как раз эту тему информер старался ограничить. Да и Кольцов, когда приходил ко мне в палату. По крайней мере, сам он утверждал именно так.

– Так ведь вы сами перекрывали доступ к информации, – напоминаю.

– Конечно, – подтверждает Кольцов. – Я сейчас не об этом. Я спросил, что именно ты знаешь об Инферно. Возможно, нам будет намного проще говорить, если я буду хотя бы предполагать твою картину.

Задумываюсь. Нет, у меня слишком мало информации, чтобы она могла хоть как‑то мне навредить.

– Да я не особо много знаю, – отвечаю. – Точно понимаю, что это отражение другого плана существования.

Кольцов еле заметно кивает.

– Ну, и монстры оттуда появляются сразу агрессивные к людям, – продолжаю.

– Они ко всем агрессивны, – подтверждает Кольцов. – Мир у… них такой.

– Ещё люди и животные заражаются, потом изменяются и тоже становятся агрессивными. Видел в госпитале, – поясняю.

– Да, с госпиталем так себе получилось, – усмехается следак.

Удивляюсь. Думал, что монстр рвался как раз ко мне. А ведь Кольцов тоже находился на той же линии.