– Правила, – она повторила это слово задумчиво. – Да, вы любите правила. Я это уже поняла. – она посмотрела то на него, то на меня. -А вы здесь кто? Главные по этой… силе?

Повисла тишина. Зерес перевел дух, собираясь что-то выпалить, но я его опередил.

–Мы – часть этого мира, – холодно сказал я. – Одна из его управляющих сил. Мы обеспечиваем стабильность хаоса.

– О, – она кивнула, и по ее лицу было видно, как она выстраивает новую картину мира. – То есть вы… администрация. Директора этой гигантской энергетической станции.

Зерес фыркнул, но на сей раз в его фырканье послышалось что-то похожее на смех.

–Директора! Мне нравится! Я тогда – главный по генерации!

– А я – по распределению, – не удержался я, и уголки моих губ сами собой поползли вверх. Администрация энергостанции. Какое точное, и в то же время ужасно приземленное определение. Я, Повелитель Тлеющих Свитков, – бухгалтер магического хаоса.

Мое настроение, против моей воли, улучшалось. Эта женщина не вписывалась ни в одну модель. Ее мозг работал на какой-то иной логике, которая одновременно раздражала и притягивала. Она видела суть, минуя все ожидаемые слои ужаса и благоговения, и приписывала ей самые бытовые объяснения.

– Прохладно? – спросил я, заметив, что она потерла плечи. Ее костюм был до смешного неадекватен окружающей среде.

– Некомфортно, – она призналась. – У вас тут жарко, но как-то сыро. Сквозняки.

«Сквозняки». В эпицентре магического пламени. Я потер переносицу.

–Зерес, – повернулся я к напарнику. – Источник тепла. Небольшой. И стабильный.

Зерес с энтузиазмом потер ладонью. В его глазах вспыхнули огоньки.

–Сейчас, устрою костерчик!

– Не костер, – я остановил его. – Что-то контролируемое. Не пылающее.

Он нахмурился, но подчинился. Сконцентрировавшись, он сжал ладони, и между ними возник сгусток чистого, золотого пламени. Оно было ярким, горячим, но не обжигающим. Он сформировал его в идеальную сферу и протянул Алисе.

–Держи. Грейся.

Она с опаской протянула руки. Пламя мягко легло на ее ладони, не причиняя боли. Она ахнула, прижала теплый шар к груди.

–Ой! Спасибо! Как камин… только в руках.

Она улыбнулась Зересу. Искренне, с благодарностью. И я увидел, как его надменная, хищная маска на мгновение сползла, сменившись на растерянность. Он привык, что на его огонь реагируют страхом. А не благодарностью. Он промычал что-то невнятное и отвернулся, но я поймал на его лице редкое выражение – смущение. Вот оно. Неучтенная переменная.

Это была не просто смертная. Она всего за час внесла диссонанс в нашу отлаженную тысячелетиями динамику. Она заставила меня улыбаться ее глупым шуткам. Она заставила Зереса создавать источники тепла вместо разрушения. Она была опасна. Не своей силой. Своей слабостью. Своей человечностью. И самое ужасное, самое нелогичное, самое идиотское заключалось в том, что мне это начало нравиться. «Нужно усилить наблюдение, – механически подумал я, глядя, как она греет руки у подаренного Зересом пламени, а тот старается не смотреть на нее с глупой ухмылкой. – Субъект представляет потенциальную угрозу стабильности системы».

Но другая часть меня, та, что была не Хранителем Свитков, а просто Каэлом, смотрела на это и думала лишь одно: «Интересно, а на что еще она способна?»

Зерес

Черт возьми, а она ничего, эта Снежинка. Не сломалась. Не расплакалась. Не пыталась бежать. А ведь виды могли напугать кого угодно. Огненные равнины, где клубятся элементали, вечно голодные скальные псы, рыскающие в тенях, сам воздух, густой от магии и зноя. А она шла и смотрела. Глаза круглые, но любопытные. Как детеныш какого-то зверька, который еще не знает, что его могут съесть. Мне, если честно, было немного не по себе. Я привык, что от меня шарахаются. Кричат. Закрывают глаза. А эта смотрела. И задавала вопросы. Глупые, дурацкие, но вопросы. Про туалет! Я чуть не лопнул тогда. Каэл, ясное дело, сделал свое умное лицо, но я видел – ему тоже было смешно. А потом она выпалила про то, что мы – директора. Я сначала опешил. Я, Зерес, Повелитель Неугасимого Пламени, главный по генерации? Потом меня прорвало. Это было так нелепо и так метко, что лучше и не придумаешь. Да, я генератор. Я тот, кто дает свет и жару, кто двигает все это хозяйство. А Каэл – тот, кто все это упорядочивает, раскладывает по полочкам, чтобы ничего не разлетелось к чертям. Директора. Точнее не скажешь.

И ее улыбка… Когда она взяла тот шар пламени и улыбнулась. Не так, как улыбаются мне обычно – оскалом страха, попыткой задобрить. А просто. «Спасибо», сказала. И все. Искренне. У меня внутри что-то перевернулось. Непривычное чувство. Теплое и колючее одновременно. Я аж отвернулся, чтобы не видеть ее глаз. Глупости. Это же просто смертная. Хрупкая. Временная. Забава на вечер. Но когда мы повели ее дальше, в Грот Спящих Вулканов, я поймал себя на том, что иду между ней и краем тропы, хоть там и нет реальной опасности. Просто на всякий случай. И смотрю, не слишком ли ей жарко. Она же вся красная стала, потная. Как ракушка, которую вот-вот откроешь. Каэл что-то бубнил ей про геологию и магические тектонические плиты. Она кивала, но по глазам было видно, что ей тяжело. Дышит часто, губы пересохли.

– Эй, – я толкнул Каэла локтем, прерывая его лекцию. – Давай передохнем. А то твоя Снегурочка сейчас растает прямо у нас на глазах, и никакого праздника не будет.

Каэл посмотрел на нее и нахмурился, будто только сейчас заметил ее состояние.

–Ах, да. Простите. Я забыл об ограничениях.

Мы устроили ее на выступе прохладного темного камня, подальше от раскаленных потоков. Я присел напротив, на корточки, упершись кулаками в бока. Смотрел на нее. Маленькая. Мокрая. Парик съехал набок, и из-под него выбились темные влажные пряди волос. Настоящие. Они казались такими мягкими.

– Ну что, Снежинка, – сказал я. – Нравится у нас? Весело?

Она посмотрела на меня, и в ее глазах читалась такая усталость, что мне почти стало ее жалко. Почти.

–Очень… экстремально, – выдохнула она. – У вас тут нет чего-нибудь… ну, попрохладнее? Какого-нибудь озера? Или хотя бы душа?

– Озеро есть, – сказал я. – Расплавленного камня. Душ. – я хмыкнул. – Дождь из искр каждые полчаса в восточном крыле. Освежает.

Она простонала и закрыла лицо руками.

–Я сейчас расплавлюсь.

И тут меня осенила идея. Гениальная. Блестящая.

–Стой тут, – скомандовал я и, не дав ей опомниться, рванул прочь, оставив ее на Каэла.

Я помчался вглубь грота, к самой его дальней стене, где из трещин сочился не жар, а приятный, прохладный пар. Там росли хрустальные сталагмиты, впитывающие в себя излишки тепла. Я выбрал один небольшой, идеально гладкий, и отломил его у основания. Он был холодным, как лед, и приятно покалывал ладонь. Когда я вернулся, Каэл что-то показывал ей – маленькую иллюзию падающего снега. Она смотрела, улыбаясь слабой, уставшей улыбкой. Меня это почему-то задело.

– На, – я грубо сунул ей в руки хрустальный стержень. – Держи. Охлаждайся.

Она вздрогнула от неожиданности, потом ее пальцы сомкнулись вокруг кристалла. И на ее лице расцвела такая благодарность, такая чистая радость, что у меня перехватило дыхание.

–Ой! Какое облегчение! – она прижала прохладный кристалл к щеке, потом ко лбу, зажмурившись от удовольствия. – Спасибо, Зерес! Ты просто спаситель!

Каэл поднял бровь, наблюдая за этой сценой. В его взгляде читалось любопытство и что-то еще. Что-то вроде насмешки.

– Как трогательно. Зерес, приносящий облегчение, а не страдания. Мир перевернулся с ног на голову.

– Заткнись, – проворчал я, но беззлобно. Мне и правда было… приятно. Приятно, что я сделал что-то полезное. Не разрушил, а помог. Странное чувство.

Алиса сидела, прижимаясь щекой к кристаллу, и смотрела на меня. Теперь ее взгляд был другим. Не испуганным, не оценивающим. А… теплым. Таким же теплым, как тот шар пламени, что я ей дал.