– Нет. В Сиэтле я работала официанткой и подрабатывала садовником у соседей.

Владлен по-мужски закинул ногу на ногу, и я нехотя отметила, как заблестели в свете пламени камина его идеальные лакированные ботинки. Прежде, чем Кэмбэлл усомнился бы в моей компетенции, я начала саморекламу:

– Но я весьма ответственная, люблю детей, да и неплохо готовлю…

– Я не сомневаюсь в ваших талантах, Аллекса, – перебил презентацию Владлен. Он слишком часто поправлял ворот белой рубашки, словно нервничал не меньше моего. – Но моя дочь особенная, во всех смыслах этого слова, не боитесь ли вы трудностей?

Внезапно захотелось признаться в своих секретах. Я будто почувствовала, что это необходимо, чтобы получить доверие сидевшего напротив меня мужчины.

– Мой отец – Майкл Коллинз, основатель небезызвестной фирмы MaStar. В прошлом году его лучший друг из жадности и зависти подстроил аварию, в результате которой мой отец впал в кому. А позже мерзавец подделал документы компании, вывернув все так, что мы с матерью остались без цента, вмиг сменив драгоценности на мозоли от швабр, чтобы просто получить крышу над головой. Как вы думаете, мистер Кэмбэлл, если я сижу здесь, после всего, что пережила моя семья, боюсь ли я трудностей?

Владлен довольно хмыкнул и, сложив пальцы домиком, начал ими перебирать, его многочисленные золотые перстни замерцали разноцветными бликами.

– Вы действительно удивительны, Аллекса. Нам подходит ваша стальная выдержка и умение не отчаиваться даже в самых гиблых ситуациях. Я распоряжусь выдать вам автомобиль, чтобы вы могли беспрепятственно приезжать в особняк.

Волнение вмиг сменилось радостью, разорвав сковывающие горло невидимые цепи, но выказывать ее не стала, продолжая смирно сидеть в мягчайшем кресле.

– Три раза в неделю с четырех до восьми я буду ждать вас здесь, в эти дни часто задерживаюсь на работе, а малышка скучает в одиночестве.

Я встрепенулась.

– Мне известно много детских игр или мы можем выезжать в город, чтобы погулять в парках и поесть чего-нибудь вкусненького…

– Вот тут загвоздка, дорогая Аллекса. – Владлен встал, похрустев шеей, и двинулся к камину, чтобы полюбоваться огнем. – Лиззи трапезничает только со мной или моим братом, играет она тоже в своеобразные игры… Скажем так, у моей дочки больше тяга к знаниям, чем к детским забавам, и она ненавидит утомительные прогулки. Изредка она просится в книжные магазины, чтобы пополнить личную библиотеку.

– В шесть лет? – не сдержала удивления.

Владлен промолчал и неспешно, точно плыл по воздуху, двинулся к дверям.

– Разве вы не слышали про вундеркиндов?

Я прикусила язык, отругав себя за глупость, а Кэмбэлл приоткрыл дверь гостиной, как бы намекая, что после удачного первого раунда в борьбе за место няни, мы продолжаем «экскурсию».

– И еще, я не люблю, когда задают много вопросов и опаздывают, так что, если хотите у нас задержаться, пожалуйста, придерживайтесь установленных правил.

Я встала и побрела в коридор вслед за надменным красавчиком.

– И самое важное: если вы понравитесь Лиззи и приживетесь в особняке, никогда и ни при каких условиях не спускайтесь в подвал. Это запрещено всем нашим работникам.

Я на мгновение замерла, серьезно задумавшись над вариантом Кларка послать все на… Но Владлен не дал сомнениям взять надо мной верх.

– Будете прилежно выполнять обязанности, предложу первоначальную сумму в двадцать тысяч долларов в месяц. Вам хватит этих денег, чтобы помогать отцу, ведь для этого вы здесь?

Я разинула рот. Раньше такую сумму мне выдавали в день на карманные расходы, но, пожив как обычные люди, поняла, что многие не получают ее даже за полгода.

– Конечно, я… Ох… Спасибо. Вы очень щедры.

Владлен двинулся по коридору к дальней двери с вырезанными на белоснежных створках розочками, и я вновь поспешила за ним. Ковер поглощал стук каблуков, а странно тянувшаяся за мной несуразная тень наводила на мысль о преследующем призраке, личность которого мне предстоит раскрыть чуть позже.

Передернув плечами, прогнала мурашки со спины и догнала Кэмбэлла. Он повернул золотую ручку и толкнул дверь, ослепив меня ярким светом из детской.

Я молниеносно натянула отрепетированную за время работы в кафе радушную улыбку, чтобы сразу понравиться малышке, так как план с пончиками провалился, и обомлела.

– Двадцать тысяч долларов, – как бы ненароком напомнил Владлен, пока я пыталась совладать с горящим в теле желанием дать деру из особняка.

В огромной комнате, обставленной мягкими игрушками и книжными шкафами, на кровати с ярко-розовым балдахином сидела точно сбежавшая из девятнадцатого века девчушка. Ее кукольное фарфоровое личико с огромными зелеными глазами олененка обрамляли две рыжие косы, перевязанные синими ленточками в тон платью с рюшами и кружевами. И все бы ничего, у детей ведь много причуд, но из угла ее рта струйкой текла кровь, пачкая белый воротник.

– Папуля! – взвизгнула девочка, увидев Владлена, а я все ждала, когда он ринется к дочери, чтобы осмотреть ее и вызвать врача. Но вместо этого Кэмбэлл недовольно цокнул языком и покачал головой, тряхнув своими черными, как ночь, волосами, струившимися до плеч.

– Опять ты за свое, негодница. Прекрати уже пугать будущих нянечек игрушечной кровью.

Утерев рукавом алый подтек, малышка спрыгнула с кровати, но от ее приземления на деревянный пол не раздалось ни хлопка, ни какого-либо другого звука.

– Это Аллекса, она будет составлять тебе компанию, пока мы с Кристианом отсутствуем. Ты не против? – представил меня Владлен, и я, робко махнув девчушке, вышла из-за его спины.

Кристиан.

Почему-то имя младшего Кэмбэлла что-то задевало внутри. Какую-то болезненную струну души, далекую и совершенно непостижимую.

– Все равно они все умрут. – В глазах девчушки горела неприкрытая ненависть, но, когда она присмотрелась ко мне лучше, ненависть заменило неконтролируемое пламя жажды расплаты. Лиззи выдохнула, точно старалась держать себя в руках, чтобы не вцепиться мне в глотку.

Я подавилась слюной и закашлялась. Внезапно захотелось увидеть Райана, а лучше – позвать Кларка, чтобы перестать ощущать себя загнанной к волкам овечкой.

– Лиззи имеет в виду, что ее прошлая няня умерла от сердечного приступа. Нине было пятьдесят пять, – объяснил Владлен, предупреждающе погрозив дочери пальцем.

Пока мой позвоночник парализовал ступор, старший Кэмбэлл поманил к себе дочурку. Приблизившись к нам, Лиззи чересчур звонко захихикала и покружилась на месте.

Мать вашу!

Да она напоминала Чакки в юбке, ей не хватало только ножа для полного образа рыжего маньяка.

Владлен одарил дочку комплиментом и, нагнувшись, нежно чмокнул ее в щеку. Лиззи захлопала в окровавленные ладошки, а Кэмбэлл, выпрямившись, произнес:

– Подумайте над предложением, мисс Коллинз. Завтра утром буду ждать вашего ответа на указанный в объявлении телефон. А пока вы свободны. Вас проводить? – Услышав эти слова, Лиззи насупилась, всем видом показывая, что не хочет расставаться с отцом.

– Нет, не нужно, я помню дорогу, – буркнула я, разворачиваясь к дверям спальни.

Не оглядываясь, поспешила по длинному коридору к лестнице, будто за мной гнались монстры.

А может, так и было?

Потому что, пробегая мимо портретов, мне чудилось, что глаза нарисованных людей вспыхивают странным светом, точно желая прожечь во мне дыру. Они будто обсуждали меня и науськивали застывшую в углах особняка тьму гнать меня прочь.

Да, да! Воображение разыгралось не на шутку, не спорю. И, убегая от невидимых преследователей, я умудрилась запнуться об задранный угол ковра и грузно рухнуть на пол, ударившись коленями.

Телефон выпал из кармана, короткая юбка задралась, обнажив белье, ладони загорелись, оцарапавшись об пол, а недавно ушибленная лодыжка вновь заныла.

– Ох, черт, стрелка! – посетовала я на торчащую из пола щепку нагло отнявшую у меня последние колготки, которые не пережили падение и порвались чуть выше колена.