Он отступил в сторону, задыхаясь от боли, пронзившей раненый бок, но сохранив равновесие, когда гигант ринулся вперед.

Это было безумие. Момент, когда риск и осторожность ничего не значили. Скорее, он чувствовал головокружение и понимал только одно: он хочет убить этого человека.

Тень промелькнула по дымному солнечному свету, и он увидел гигантскую катушку в стороне, его глаза все еще горели, когда он спускался по лестнице.

Крепкий парень Кэмпбелл, держа саблю обеими руками, словно палаш, почти отделил ему голову от тела.

Кэмпбелл повернулся, показывая свою изуродованную спину, на которой виднелись следы дюжины или более ударов плетьми, с чем-то вроде триумфа гладиатора.

Адам поднял на него старый меч.

"Спасибо!"

Кэмпбелл, забрызганный кровью — своей или своих жертв, — изобразил поклон.

«Ваш слуга, капитан!»

И вдруг, как бы невозможно это ни было, всё закончилось. Как внезапная глухота, оставшаяся после последних залпов.

Адам ухватился за поручень квартердека и посмотрел вдоль своего корабля. Мертвые лежали там, где упали, словно уснули. Другие протягивали руки, пока угрюмые моряки и морские пехотинцы суетливо бродили вокруг них и над ними: несчастные раненые. Наследие капитана, чтобы он не забыл.

Мичман Дейтон крикнул: «С флага, сэр! Прекратите бой!»

Адам попытался вложить меч в ножны, но тот был липким от крови. Сигнал был бессмысленным. Кто-то вытащил меч и протирал его тряпкой.

Он посмотрел на Нейпира и хотел улыбнуться, но губы не шевелились. «Ты молодец, Дэвид. Твоя мать…» Он сделал ещё одну попытку. «Я горжусь тобой!»

Маленькие, но суровые кадры запомнились. Как и первые мгновения, ожидание. Последствия были ещё хуже.

Беллэрс сидел на баррикаде с водой, закрыв лицо руками, а прекрасный меч, подаренный ему родителями в знак присвоения звания лейтенанта, лежал у его ног, его клинок тоже был обагрен кровью. И вот Йовелл, впервые появившийся снизу, из трюма, где он помогал хирургу с ранеными и умирающими. Оглядываясь по сторонам, он заметил длинную грязную повязку, торчащую из кармана. Человек, борющийся со своими убеждениями.

И вот шлюпки возвращаются к борту, а Рист спешит на шканцы, разглядывая обшивку, испещрённую мушкетными пулями вражеских снайперов, и тёмные пятна крови там, где люди стояли вместе и погибали. Наконец, он взглянул на Кристи, старого штурмана, и почти небрежно заметил: «Значит, ты всё-таки выкарабкался?»

А Кристи, выглядевший и ощущавший свой возраст, который ни разу не покидал эту палубу во время атаки, улыбнулся, возможно, потому, что знал, чего ожидал Рист, и ответил: «Прошел через что, мистер Рист?»

Адам подошёл к сетке гамака, ощупывая рукой рваную ткань там, где пули мушкета пронзили плотно набитую подстилку. Некоторые из них предназначались ему.

Бомбардировка закончилась. Сквозь завесу дыма он видел только что поставленные паруса: флот лорда Эксмута снова в движении. Отступает. Потери будут ужасными, но ни один корабль не потерян. На берегу бушевали пожары, а орудия молчали. Многие, должно быть, были погребены вместе со своими командами, когда старые укрепления рухнули под огнем Эксмута.

Он вспомнил, как облегчённо ему стало, когда он увидел, как Гэлбрейту помогают подняться на борт. Он испытывал боль, но сохранял тихую решимость, словно человек, открывший в себе нечто такое, о чём и не подозревал.

И момент, когда Гэлбрейт, чьи раненые плечи были прикрыты матросской курткой, остановился возле Варло, в том месте, где он командовал каждым орудием и каждым человеком полного бортового залпа.

Гэлбрейт сказал: «Ты хорошо справился».

Варло слегка улыбнулся и ответил: «Иди к черту!»

И теперь они покидали это место. Многие суда были уничтожены или брошены. Вражеский барк не был одним из них. Они встретятся снова. Он сжимал сети, пока боль в боку не пронзила его. А завтра лорд Эксмут потребует выполнения всех своих предыдущих условий. У дея не будет выбора.

Он отвернулся от дыма и огня.

«Поверните стрелки, мистер Беллэрс! Мы готовимся к отплытию.

Он снова окинул взглядом корабль. Первые прибывшие, последние ушедшие. И они это сделали.

Он посмотрел на трупы, некоторых из которых вытащили оттуда, где они лежали, чтобы очистить откат орудий. Один из них был морским офицером, его лицо было покрыто окровавленной тканью. Лейтенант Кокрейн. «Непревзойденный» был его первым кораблем.

«Шевелитесь!» Он снова подошёл к борту. Капитан никогда не должен показывать слабость. Его власть была его бронёй. Это всё, что у него было.

Беллэрс крикнул: «Мы их переместим, сэр?»

Адам пристально посмотрел на него. Так просто спросил. Этого было достаточно?

Он сказал: «Нет. Мы похороним их, когда расчистим землю». Он увидел, что Йовелл наблюдает за ним. «Может быть, вы прочтёте подходящую молитву, мистер Йовелл?»

Потом он подумал, что это было похоже на то, как отчаяние Йовелла рассеивается. Вспыхнуло ещё одно воспоминание. Всё, что ему было нужно.

«Ради всех нас, сэр».

А завтра…

Гэлбрейт выпрямил спину, несмотря на повязку, и тихо сказал: «Вот идет Халцион».

Адам перешёл на противоположную сторону, чувствуя на себе их взгляды. Рулевой, сержант Блоксхэм, опирался на мушкет, к которому всё ещё был примкнут штык. Мичман Дейтон, всё ещё глядя в подзорную трубу на далёкие корабли, кусал губу, пытаясь изобразить своё хладнокровие.

И Джаго, наблюдающий за медленно движущимся фрегатом, чувствующий её боль. Разделяющий её. Фок-мачта снесена, паруса изрешечены дырами, корпус изрешечён орудийным огнём в упор.

Сорока следовала за ней; она была в самой гуще событий, но по сравнению с ней казалась незамеченной.

Второй флаг «Хальцион», поднятый по сигналу флагмана «Приготовиться к бою», был приспущен до половины мачты в честь человека, который был мичманом Тиаке на Ниле и любил свой корабль больше всего на свете. И корабль, и капитан сражались в последний раз.

Адам вскарабкался на ванты, словно что-то щелкнуло, освободив его от оцепенения, и крикнул: «Ура, ребята! Выкладывайтесь на полную!»

Он помахал рукой и представил, что видит телескоп, направленный с раздробленной палубы «Халциона».

Затем он спустился и почувствовал, как Джаго поддержал его за руку. Должно быть, дело в дыме. Бой продолжался весь день. Скоро стемнеет.

Он оглядел повреждения, его разум притупился от бурных приветствий «Непревзойденного», которые люди Халкиона будут помнить всегда, даже когда их отправят на другие корабли.

Он сказал: «Будьте любезны, приложите руки к подтяжкам». Лишь бы глаза перестали болеть.

Он снова взглянул на якорную стоянку, уже скрытую дымом и тенью.

Последним ушёл «Непревзойдённый». Как и было приказано.

А завтра…

Он услышал, как Джаго заметил: «Нашей двуколке понадобится нечто большее, чем пара новых досок, когда мы вернемся домой, сэр».

«Да», — он не решился сказать больше.

Теперь слово «дом» приобрело новый смысл.

Джаго наблюдал за ним и был удовлетворен.

«Как и его корабль, — подумал он. — Непревзойденный».

Оглавление

Александр Кент Неустанная погоня (Болито – 27)

1. Пути назад нет

2. Лучший во флоте

3. Служить этому кораблю

4. Одержимость

5. Призраки и проклятые

6. Свидетель

7. Секреты

8. Прямое действие

9. Щука в камышах

10. Кодекс поведения

11. Домой из моря

12. Доверие

13. Примирение

14. Внезапная смерть

15. Самый старый трюк

16. «Иди со мной»

17. Единственный ключ

18. «Приготовьтесь к битве!» 19. Наследие капитана