— Картинки — самое важное.

— И голоса, — добавила Клем, устраиваясь с другой стороны.

Я достала книгу и протянула Каю.

— Твой сценарий.

Он ухмыльнулся, принимая её татуированными пальцами. Когда он открыл книгу и начал читать, я медленно отступила. Хотелось дать им их момент, но оторваться было невозможно. Я слышала, как Кай читал Кили, но сейчас всё было иначе. Он вкладывал душу в каждое слово, в каждую реплику. Казалось, будто он тайком окончил театральную академию или играл в бродвейских постановках.

Голова Грейси склонялась, пока она не положила её ему на плечо, чтобы лучше видеть страницы. Сердце сжалось, когда Кай взглянул на неё, а потом вернулся к чтению — в его взгляде было столько любви и облегчения. Вскоре Клем оперлась локтем на другое его плечо, хихикая, когда он специально утрировал голос чудища.

Они выглядели так, будто делали это всю жизнь. Именно так всё и должно было быть.

— Внизу всё убрано, — тихо сказала Элли, появившись рядом. Потом замерла, увидев сцену. На губах у неё заиграла улыбка, она обняла меня за плечи. — Ну что, яичники уже взорвались?

— От них осталась пыль, — призналась я.

Я видела Кая разным: сильным и защитником, мягким и внимательным, дерзким и веселым, злым и готовым сжечь мир, добрым и задумчивым. Иногда мне даже казалось, что в его янтарных глазах мелькал отблеск любви — пусть не той, какой я хотела, но всё же.

Но таким я его еще не видела. Тем, кем он, кажется, должен был быть — отцом.

Глаза защипало, и я поспешно вышла из комнаты.

— Что еще нужно сделать внизу?

Я уже направилась туда, но Элли перехватила меня за локоть:

— Всё готово. — Она внимательно посмотрела на меня. — Это всё… непросто. Переход. Но если захочешь поговорить, я рядом.

Я проглотила ком в горле, заставляя себя не расплыться на месте. Сейчас не время для моих чувств. Сейчас главное — чтобы девочки получили всё, чего им не хватало.

— Всё в порядке.

— Пока нет, — мягко ответила Элли. — Но будет.

Один уголок моих губ приподнялся:

— Из меня ужасная лгунья.

Элли обняла крепче:

— Потому что ты человек.

— Правда в том, — выдохнула я, — что я вроде бы в порядке. И одновременно нет. Но в итоге всё будет хорошо.

Элли рассмеялась, отпуская меня:

— Знаешь, я прекрасно понимаю, о чем ты. Вроде полный бардак, но ты уверена, что справишься. А среди этого бардака вдруг случается такая красота, что дух захватывает.

— Как Кай, читающий сказку своим сестрам. Сестрам, которые теперь в безопасности, накормлены и в тепле, — глаза у меня снова защипало.

Элли сжала мою руку:

— Такая красота. Только не забывай, что всё происходящее — большая нагрузка. Береги себя.

Я глубоко выдохнула:

— Обязательно. Сейчас это значит — душ.

— Отлично. У Коупа есть ключ, так что мы сами закроем дом, — сказала Элли.

— Спасибо. За всё.

— Всегда, — ответила она, мягко сжав мою руку еще раз и направилась по коридору к лестнице.

Я осталась стоять в холле, прислушиваясь. Кай всё еще читал. Из комнаты Хейден не доносилось ни звука и это настораживало. Подросткам нужна музыка, звонки друзьям, немного хаоса. Надеюсь, со временем она обретет всё это.

Повернувшись, я пошла в нашу спальню. Постаралась не смотреть на огромную кровать посреди комнаты и сразу направилась в гардеробную. Открыв ящик, я начала перебирать пижамы и нахмурилась.

Ни одна не кричала: «замужняя женщина». Все шептали: «удобство превыше соблазна». В этом, конечно, не было ничего плохого, но порой хотелось чувствовать себя привлекательной. В моей жизни для этого было мало поводов.

Те редкие попытки зайти дальше, чем просто флирт, будто натыкались на невидимую стену. Всё казалось неправильным — и со временем я просто выключила эту часть себя. Теперь от этого было немного горько.

Я достала пижаму, которую Роудс подарила мне на Рождество два года назад — вся в ярких фантиках от конфет. Совсем не соблазнительная, зато до смешного мягкая.

В ванной я быстро приняла душ, потом прошла свой бесконечный ритуал ухода за кожей, пока лицо не стало блестеть, как утренняя роса. Почистила зубы, расчесала волосы, оставив мягкие волны, и наконец признала очевидное — я откровенно тянула время.

Я глубоко вдохнула и вошла в спальню. Кай сидел на краю кровати — в серых спортивных штанах и старой футболке Blackheart Ink. Его взгляд поднялся на мое лицо, но выражение оставалось непроницаемым.

Я облизнула пересохшие губы:

— Привет.

Янтарные глаза скользнули по моему лицу.

— Грейси и Клем уже спят.

— Хорошо. Это… хорошо. А Хейден? — пальцы сами собой теребили край пижамной кофты.

— Она еще читала книгу, но я не уверен, что имею право устанавливать ей время отбоя. — Кай провел татуированной рукой по волосам, и я заметила усталость, проступившую в каждой линии его лица.

Всё мое неловкое смущение растворилось. Я подошла и запустила пальцы в его волосы, мягко массируя кожу головы.

Кай тихо застонал, когда я надавила у основания черепа:

— Такое чувство, будто весь мир сидит у меня там, в затылке. Одно неверное движение и всё взорвется к черту.

— Ты всё равно сделаешь неверное движение, — сказала я тихо.

Он посмотрел на меня с немым укором.

Я сильнее вдавила пальцы туда, где чувствовалось напряжение:

— Насколько мне известно, ты не инопланетянин. А люди, как правило, совершают ошибки.

— Эти девочки больше не заслуживают ошибок.

— Нет, не заслуживают. Но, может, куда важнее научить их, как с ними жить дальше, а не пытаться стать идеальным?

Кай положил ладони мне на бедра, обхватывая сзади:

— Откуда у тебя такая мудрость?

Я усмехнулась:

— Из обширной практики ошибок.

Он хмыкнул:

— Воробышек, ты ближе к совершенству, чем кто бы то ни было.

В груди сжалось, но я заставила себя дышать ровно:

— Поверь, нет. Я слишком многое держу в себе — и хорошее, и плохое. Беру на себя чужие чувства, будто они мои. Я использовала людей, пытаясь забыть тебя, хотя знала — никого не смогу любить так же. Я бываю эгоисткой. И, Господи, как же я умею обижаться.

Большие пальцы Кая скользили вверх-вниз по задней стороне моих ног, посылая по коже искры. Один уголок его рта чуть дрогнул:

— Ну да, мстительная ты знатно.

Сосредоточиться на чем-то, кроме его прикосновений, было почти невозможно. Но я все же выдохнула одно слово:

— Верно.

Наши взгляды встретились — янтарные глаза против моих. Кай продолжал легкие, почти ленивые движения, а потом его пальцы медленно сместились выше, вдоль внутренней стороны бедер.

Так далеко от того места, где я больше всего хотела их ощущать, но даже этого хватало, чтобы сердце сорвалось с ритма. Дыхание сбилось, становилось всё быстрее, чаще — и вдруг…

Телефон Кая пискнул. Заклятие рассеялось. Его руки исчезли, и он резко поднялся, отступив, будто между нами выросла стена.

Я мгновенно замерзла. Эти пальцы, которые только что были на моей коже, теперь скользили по экрану телефона.

— Я… пойду спать, — пробормотала я.

— Ага, — отозвался он, даже не поднимая головы. — Когда лягу, подложу между нами подушки. Чтобы не задеть тебя, если начну метаться.

Подушки. Стена. Дистанция, которую он так отчаянно хотел сохранить.

— Хорошо, — прошептала я, откинув одеяло.

— Это просто из-за кошмаров, — неловко добавил Кай.

Я знала, что он их видел. Когда он жил у нас, не раз будил весь дом криками. Мне всегда было больно, что его демоны находят дорогу к нему даже во сне. Но сейчас дело было не в них.

— Если хочешь, я могу тихонько уйти в гостевую, — предложила я.

Кай покачал головой:

— Не нужно. Всё нормально.

Но я знала правду. Никакого «нормально» не было.

26 Кай